Журнал «Полдень, XXI век» - Полдень, XXI век. Журнал Бориса Стругацкого. 2010. № 4

«Ты мульку не гони. Покойники ко мне в "Дарьин сад" не ездят».

«А этот поехал. Его током убило, вот он и сел на велосипед».

«Да ради чего?» — не верил Анар.

«Не знаю. Ездит быстро».

«На велосипеде?»

«У него покрышки классные».

«Так ведь все равно велосипед!»

Смирнов и сам удивлялся. У него невеста, откровенно рассказал Анару, работает сейчас над дипломом. В отсутствие любимого помогают ей два спортивных придурка с курса, вроде все схвачено, а хочется домой. В Сростках Смирнов почти договорился с хозяином продуктовой лавки о небольшом денежном кредите (бросить на телефон), но увидел на прилавке упаковку яиц с устаревшей пасхальной надпечаткой: «Христос Воскресе! (2-я категория)».

«Хотите добрый совет?»

Хозяин простодушно кивнул. А выслушав Смирнова, выбил его за дверь.

Это еще ничего. Мир и без того торчит — кризис, нервы. По-настоящему Смирнова побили только под Бийском. Там он одного частника уговорил ехать как можно быстрее. «Хотите добрый совет?» Понятно, разговорились. Частник гордо откидывался в водительском кресле, прозрачно намекал: «Хорошо заплатишь, доволен будешь». А если плохо заплатишь… Нет, на это не намекал, наверное, не допускал такой мысли. «Я в армии сержанта в страхе держал», — хвастался. И, хвастаясь, вылетел на машину ДПС…

В кратком изложении Анара история младшего лейтенанта Смирнова-Суконина выглядела так. Вызвали младшего лейтенанта в штаб округа. По широким ступеням поднялся в тень исполинских колонн. Чувствовал себя бойцом несуществующей империи, но настроение неплохое. До конца службы сто пятьдесят дней, уже даже сто сорок девять, а время ведь не стоит на месте. Опять же, невеста работает над дипломом, а сам Смирнов ночует дома, не в казарме. Почти альтернативная служба. И вот такая еще забавная деталь: предыдущий президент вроде как очистил российскую армию от толстяков, а первым, кого Смирнов встретил в служебном кабинете, оказался полковник совершенно непомерной ширины. «Вы в каком виде, товарищ младший лейтенант? Не видите, перед вами целый полковник сидит! — Видно, старым генералам шла надежная смена. — В армии каждая минута на учете, крутиться приходится по двадцать пять часов в сутки».

«Товарищ полковник, в сутках двадцать четыре часа!»

«Это на гражданке. А в армии встают на час раньше».

Приказ оказался простым: доставить в Академгородок (адрес устно) трехлитровую бутыль с черной этикеткой NIVI. Без крестов и черепов, но строгая этикетка. Передать лично в руки генералу Седову. Что скрывается под загадочной этикеткой, Смирнову на складе не объяснили, но в отличие от полковника дежурный капитан похвалил: «Это хорошо, что ты не в форме». Видимо, имело значение. А какая форма? Ее только обещали: погоны, как у летчика, покрой, как у моряка. Как всегда, был Смирнов в своем личном единственном костюме. Синенький, в елочку, аккуратно выглажен, не выглядит с чужого плеча. Правда, в ларьках на просьбу дать маленькую шоколадку «Алёнка» продавщицы, глянув на скромный костюм, опасливо намекали Смирнову: «В маленькой фольги нет».

Капитан тоже насторожился: «На чем повезешь бутыль, младший лейтенант?»

«На машине, наверное».

«Знаешь, что такое NIVI?»

«Никогда не слышал, товарищ капитан!»

«Тогда, — сплюнул капитан, — вези осторожнее».

«Товарищ капитан, хотите добрый совет?»

«Бесплатный?»

«От и до».

«Выкладывай».

«Вы вот, товарищ капитан, плевок сапогом растираете по полу. А лучше дезактивировать химией. Как ни растирай, сапогом всех бактерий не передавишь».

Специальной корзины для перевозок бутылей со строгой надписью NIVI в хозяйстве штаба не оказалось. Не беда. Смирнов приспособил для перевозки личную матерчатую сумку с длинной надписью Online educa Barselona. Что за educa такая, он не знал, но ведь и про NIVI никто ничего не знает. Свободной машины в штабе тоже не оказалось. Стояли там во дворе штук пять, но в них штабные водилы отдыхали, мало ли что. А таксист, увидев сумку с educa и NIVI, честно предупредил: «По Красному пробка от Совнархоза до Коммунального».

Пришлось спускаться в метро. В вагоне Смирнова плотно прижали к девушке. Он сопел, отворачивался, потом не выдержал: «Хотите добрый совет?» Девушка заплакала: «Я уже беременная». А в Академгородке, куда Смирнов добрался на маршрутке, генерал Седов, увидев бутыль, попятился.

— Вы где, младший лейтенант, спецмашину оставили?

— А я, товарищ генерал, своим ходом.

Генерал не поверил:

— Вы знаете, что везли?

— Никак нет, товарищ генерал!

— Тогда берите. Только осторожнее!

Так гуськом — Смирнов с бутылью и генерал в штатском — они молча поднялись на открытую веранду. Там крепкий человек с открытым взглядом, в армейской рубашке и в защитного цвета шортах поаплодировал смелости и упорству Смирнова-Суконина. Видимо, понравился ему младший лейтенант своими синими сияющими глазами. У самого, кстати, глаза были темные, мерцающие, наверное, много обо всем знал, а на полу валялись крутые велосипедные покрышки — Schwalbe, немецкие. Сам велосипед, впрочем, прислоненный к перилам крылечка, был веломировский, отечественный; у таких только раму варят на Тайване.

— Покрышки-то с выставочного байка?

Человек в армейской рубашке поаплодировал.

— Это зря. Там покрышки, считай, по году валяются.

Человек в шортах посмотрел на генерала, тот слегка развел руками, извини, мол, других солдатиков у меня для тебя нет. Непонятно, чем они тут занимались до появления Смирнова. Трава у веранды и у крылечка мокрая, низкое небо, как везде, слегка моросит, у глухих ворот по внутренней связи давал кому-то отбой немолодой сержант. Ну, понятно, смородина, малина. И зачем-то толстый серый кабель. Тянется к трансформаторной будке, конец оголен, торчат красивые медные нити.

«Хотите добрый совет?»

На предложение никто не откликнулся.

Тогда младший лейтенант Смирнов-Суконин носком мокрого ботинка ловко поддел кабель и отбросил его в сторону. Кабель спружинил, плюхнулся на металлическую растяжку, голыми медными нитями чиркнул по прислоненному к стене отечественному велосипеду. Красиво чиркнул, плотно. Над черной с золотом рамой (с Тайваня) вспыхнуло высокое фиолетовое сияние, будто всех втянуло в нежную радугу. Лицо Смирнова жарко опалило, толкнуло в грудь. Но никакого взрыва, ничего такого, даже бутыль с NIVI не пострадала, только сыпались и сыпались с неба лепестки серого скучного пепла и колючая малина скукожились. Все будто замерло. Невидимая оса звенела в смутном воздухе, но не назойливо, просто звенела, и все. Кабель-то под напряжением, запоздало догадался Смирнов. Потом черная пелена перед глазами начала светлеть. Как на выгорающем экране, проявилась кирпичная опаленная стена коттеджа. Смирнов ждал аплодисментов, но человек в армейской рубашке лежал скрюченный на каменных ступенях.