Виктор Балахонов - «Я заклинаю вас не поддаваться сну»

Герминьен — вполне романтический герой, описывая которого Грак не жалеет столь возвышающих его эпитетов, что время от времени возникает вопрос: а нет ли здесь изрядной доли иронии или розыгрыша? [2] Следует сказать, что вообще читателя романа «В замке Арголь» нередко посещает ощущение, что он имеет дело со своего рода пастишем, ироническим обыгрыванием романтических штампов. Хейде не только обладает душой, в которой одновременно уживаются лед и пламень; мы с удивлением узнаем, что еще недавно ее появление в разных местах нашей планеты сопровождалось «мощными революционными взрывами» (!), особенно часто — в районе Средиземноморья и в Америке. Правда, о «революционном» прошлом молодой женщины в романе больше ничего не говорится, да и дело совсем не в нем.

«В замке Арголь» — роман о судьбе и предопределении, о трагической борьбе плотских страстей, слепых инстинктов и духовного начала, борьбе, в которой на карту поставлена человеческая жизнь. Грак мобилизует аллюзии и прямые ссылки на произведения искусства — будь то музыка, живопись, литература, — которые ставят перед нами загадки, вызывают ассоциации, создающие атмосферу надвигающейся трагедии, ощущение опасности, предчувствие катастрофы, местами же просто заменяют пространные описания. Зачем описывать замок Альбера, если можно сказать, что он напоминает картины Клода Желле (но все ли помнят, что художник, более известный под именем Клода Лоррена, «специализировался» главным образом на изображении пейзажей с развалинами старых замков? [3] В королевстве Артура были свои города и замки (Камелот, Тинтажель и т. д.), свои зачарованные леса вроде Броселианда, каких реально не существовало. Грак же присвоил изображенному им замку название небольшого селения, о котором он упоминает в одном из своих очерков. ); в убранстве залов, в сочетании цвета стен и мебели нечто напоминающее колорит картин Гогена и т. д. Ни Лоррен, ни упоминаемые в романе Лоэнгрин или гравюра Рембрандта не приближают нас к пониманию назревающей драмы, но вот находящаяся в комнате Герминьена небольшая гравюра Дюрера, изображающая страдания раненного копьем короля Амфортаса, вызывает в памяти легенду о несчастном короле-хранителе Грааля. Амфортас понес наказание за любовь к соблазнившей его прекрасной волшебнице Кундри. В нашем сознании восстанавливается вся цепь сложного, трансформировавшегося в течение столетий сказания о Граале — от Кретьена де Труа (XII век) к Вольфраму фон Эшенбаху (ок. 1170–1220) и «Парсифалю» Рихарда Вагнера (1882) — и высвечивается тайный смысл драматических отношений между персонажами «В замке Арголь». Любовь Хейде к Альберу, насилие, совершенное Герминьеном над Хейде в лесу, загадочное ранение Герминьена (как и Амфортас, он обречен на страдания), смерть Хейде от принятого ею яда и ее похороны в часовне, где Альбер, когда-то давно, еще не зная ее, пророчески вырезал на камне ее имя, и, наконец, завершающее роман убийство Герминьена Альбером делают роман Грака романом предопределения, рока: как и для Амфортаса и Кундри, смерть должна была стать для Герминьена и Хейде освобождением от страданий, освобождением, которое они ищут, навстречу которому идут.

Насколько тема человеческой судьбы, предопределения была важна для Грака, говорит и единственная написанная им пьеса (если не считать сделанного им перевода «Пентесилеи» Клейста) «Король-рыболов» (1948), своеобразная трактовка все той же легенды о Граале, его хранителе Амфортасе (он и есть король-рыболов) и Персевале (Парсифале).

Если первый роман Грака стал произведением «чистого воображения», то в последовавшем за ним через несколько лет романе «Un beau ténébreux» (1945) действие происходит во вполне реальной среде — в Бретани, не в той загадочной и мрачной, где был затерян аргольский замок, а на ее песчаных пляжах, в комфортабельной, вполне современной гостинице.

В романе открывается существенная грань мастерства писателя: описывая природу Бретани, он показывает ее в разное время дня, при разном освещении, каждый раз находя свежие краски, тонкие цветовые нюансы, используя точные, единственно возможные, часто — редкие, «изысканные» слова; изображаемое им море мы ощущаем как живое, словно находимся на его берегу, вдыхая сырой, пропитанный морскими запахами воздух. Это на нас падают с мокрых после дождя деревьев холодные капли, а под нашими ногами — влажная, омытая дождем трава.

Здесь, на лоне природы, отдыхает в конце лета небольшая группа молодежи: Жерар, рассказчик, наделенный Граком некоторыми автобиографическими чертами (он — выпускник университета, участвовавший в войне и побывавший в немецком плену), молодые супруги Анри и Ирен, Кристель, замкнутая в себе, рассудочная и вместе с тем поэтическая натура, «принцесса» среди обыкновенных людей с их обыкновенными желаниями, чувствами, отношениями. И наконец, загадочная пара, с первого же момента своего появления привлекающая общее внимание, — Долорес и Ален.

Как можно было заметить, роман «В замке Арголь»— книга, которая, если воспользоваться словами самого Грака, выросла из других книг, или, точнее, из воспоминаний о них, еще в большей степени это следовало бы сказать о романе «Un beau ténébreux».

Кстати, как перевести это несколько странное название? «Мрачный (сумрачный, печальный) красавец»? Вряд ли такой перевод возможен в граковской стилистике, да кроме того, само это название уже несет в себе совершенно неожиданное напоминание о романе, который мы, если даже не читали его, знаем по… «Дон Кихоту» Сервантеса! «Рыцарем печального образа» (beltenebros) назвал себя неустрашимый гидальго, подражая герою романа Гарсии Родригеса Монтальво знаменитому Амадису Галльскому. Впрочем, ничто в произведении Грака, кроме его названия, не напоминает нам о рыцарских романах, но вся книга в еще большей степени, чем роман «В замке Арголь», построена на аллюзиях, прямых или скрытых цитатах, ссылках на огромную массу произведений, которые должны дополнить наши представления о персонажах романа, приоткрыть тайну их судеб. Одно перечисление имен писателей и художников, которые встречаются в романе, могло бы занять целую страницу. Это Шекспир и Гёте, Шатобриан и Тургенев, Стендаль, Гоген, Мориак, Боттичелли, Данте, Элюар… Если вы не читали «Овального портрета» По, повести Достоевского «Вечный муж» или «Саламбо» Флобера, то что-то для вас, возможно, окажется здесь утраченным, останется не до конца понятым.

Главный герой романа — Ален, вызывающий у современного читателя двойственное впечатление. С одной стороны, именно с ним связана главная мысль произведения о предопределении, о смерти, которая может стать добровольным, утверждающим свободную волю человека актом. Вместе с тем в том, как его описывает Грак, есть нечто гротескное, почти карикатурное; все в Алене — его речь, одежда, походка, манера держаться — неподражаемо и неповторимо , природа одарила его всеми совершенствами, необыкновенным умом и красотой, подняв над всеми остальными людьми, но мы не всегда готовы поверить на слово автору.