Виссарион Белинский - Вступление к «Физиологии Петербурга»

Москва, менее чем Петербург подвергавшаяся художественному воспроизведению, была счастливее в некотором отношении, чем Петербург, на характеристические изображения ее физиономии. По крайней мере в последнее время появились целых два сочинения в этом роде. Одно из них – «Москва и москвичи» – принадлежит г. Загоскину. Считая неуместным слишком распространяться здесь об этом произведении, скажем только, что оно, несмотря на все свои достоинства, вполне оправдывающие высокую славу его сочинителя, имеет тот весьма важный недостаток, что в нем нет ни Москвы, ни москвичей. Второе – «Очерки московской жизни» – носит на себе новое литературное имя – г. Вистенгофа и обнаруживает местами замечательную наблюдательность и умение схватывать характеристические черты общества, но лишено определенного взгляда, который обнаруживал бы, что автор умеет не только наблюдать, но и судить. {10}

Мысль односторонняя, часто устарелая, еще чаще сделавшаяся общим местом, или совершенное отсутствие мысли – вот недостаток, которым особенно страдает наша легкая литература, – и сумели ли мы избегнуть этих недостатков (особенно второго), – судить об этом публике. Мы можем сказать только, что старались сделать, что было в наших силах. И если эти два выпуска найдут себе читателей, то за ними появятся и другие.

Принадлежность этой статьи Белинскому была впервые установлена П.Н. Сакулиным (см. его публикацию: «Неизвестная статья В. Г. Белинского», Известия Отделения русского языка и словесности Академии наук, т. XVI, книга 3-я, СПБ, 1911, стр. 155–168).

Первая часть «Физиологии Петербурга» была разрешена цензурой еще 2 ноября 1844 года. Однако выход ее в свет задержался из-за очерка Некрасова «Петербургские углы», который был разрешен только 11 февраля 1845 года. (Вторая часть сборника имеет дату цензурного разрешения – 2 января 1845 года.) Этим и определяется помещение настоящей статьи и следующей за ней («Петербург и Москва») после статей о Крылове и Кантемире, вышедших в свет в самом начале февраля 1845 года. Учитывая внутреннюю близость между всеми статьями Белинского, связанными с «Физиологией Петербурга», мы далее помещаем обе его рецензии на этот сборник, хотя, строго говоря, вторая из них должна была бы итти после статьи о «Тарантасе» Соллогуба.

Две части «Физиологии Петербурга» свидетельствовали об организационном оформлении натуральной школы. Белинский был наиболее активным участником сборника (кроме печатающихся здесь двух его статей из первой части, им были помещены во второй части статьи «Александринский театр» и «Петербургская литература») и его идейным вдохновителем, определившим оригинальный характер сборника.

Белинский ставит со всей ясностью вопрос о включении «физиологических очерков» в русло великих традиций русской реалистической литературы, требует в то же время от авторов овладения тем глубоким знанием и пониманием русской действительности, которое было свойственно Грибоедову, Пушкину, Лермонтову, Гоголю. Именно их творчество имеет в виду Белинский, когда говорит, что «литераторы, принимавшие участие в этих изданиях, могли бы, кажется, найти для себя готовую и притом верную точку зрения на общество в произведениях тех немногих русских писателей, которые умели постигнуть тайну русской действительности».

По-мужицки. – Ред.

См. примеч. 407 в т. III наст. изд.

Родоначальником «нравоописательного» или «нравственно-сатирического» романа Белинский считал роман А. Измайлова «Евгений, или пагубные следствия дурного воспитания и сообщества» (1799–1801). Начиная с «Литературных мечтаний» Белинский настойчиво разоблачает претензии авторов подобных романов на «исправление» нравов. См., например, «О русской повести и повестях Гоголя» (1835), «Кузьма Петрович Мирошев» Загоскина (1842), «Мертвые души» Гоголя (1842), «Русская литература в 1843 году» (1844) и др. Последний отголосок этой борьбы мы находим в «Ответе «Москвитянину» (1847).

«Книга Ста одного» («Paris ou le livre des Cent et un») выходила в Париже в 1832 году в нескольких томах.

Иллюстрированный сборник очерков Жюля Жанена «Лето в Париже» («L'ete a Paris») вышел в 1844 году.

Третья книга, названная Белинским, «Бес в Париже. Париж и парижане. Нравы и обычаи, характеры и портреты обитателей Парижа», Париж, 1845 («Le Diable a Paris. Paris et parisiens. Moeurs et coutumes, ca-racteres et portraits des habitants de Paris»). В этом издании были напечатаны очерки и статьи Ж. Санд, Фр. Сулье, Ш. Нодье, А. Карра и др.

Последнее издание: «Французы, описанные ими самими» («Les Franchises peints par eux-memes»), выходило в нескольких томах в 1840–1842 гг. и содержало множество очерков, рисующих типы и нравы Парижа. Участвовали в нем Бальзак, Ж. Жанен, А. Карр и мн. др.

Псевдонимом «Лужницкий старец» подписывался М. Т. Каченовский в «Вестнике Европы» 1820-х годов. Другой его псевдоним _ «Житель Бутырской слободы» (Белинский, очевидно, смешал его с псевдонимом О. М. Сомова «Житель Галерной гавани»).

Первый том смирдинского издания «Сто русских литераторов» вышел в 1839 году; второй – в 1841 году. Третий том, оказавшийся и последним, вышел в 1845 году (см. примеч. 18 к III тому наст. изд.). «Наши, списанные с натуры русскими» (1841–1842) издавались А. П. Башуцким и прекратились на 14-м выпуске. Белинский внимательно следил за «Нашими» и напечатал в «Отечественных записках» ряд рецензий о них (см. Полн. собр. соч., т. XII, стр. 302–304, 329, 371, 372, т. VII, стр. 269, 393, 502).

Из «Мертвых душ», т. I, глава IX.

Белинский цитирует из отрывка Пушкина «Гости съезжались на дачу…» (1828). В пушкинском тексте та же мысль выражена так: «Женщины петербургского света боятся прослыть кокетками, мужчины уронить свое достоинство. Все стараются быть ничтожными со вкусом и приличием». Отрывок Пушкина был впервые напечатан в сборнике «Сто русских литераторов» (т. I, 1839).

«Панорама Санктпетербурга» А. П. Башуцкого вышла в 1834 году в трех книгах. Об «официальном» характере издания достаточно красноречиво говорит тот факт, что Башуцкий посвятил его «с благоговением» Николаю I.

Белинский, видимо, подразумевает следующие произведения: «Княжна Мими» (1834) и «Княжна Зизи» (1839) В. Одоевского; «История двух калош» (1839), «Лев» (1841), «Медведь» (1843) В. Соллогуба; «Петербургский дворник» (1844), «Жизнь человека или прогулка по Невскому проспекту» (1843), «Похождения Виольдамура и его Аршета» (1844), В. Даля (Казака Луганского); «Кошелек» (1838), «Онагр» (1841), «Прекрасный человек» (1840), «Русский фельетонист» (1841), «Тля» (1843) И. Панаева.