Федор Булгаков - Любовь при господстве гильотины

Если тебе приятно видеть, как я отдаюсь, раз я отдаюсь, то будь сегодня вечером до захода солнца в моей комнате. Двери раскроются пред тобою». Сен-Жюст трижды перечел записку. Ему рисовались засада, кинжал, а затем опять быстрая измена женского сердца. Страх удерживал его, страсть влекла вперед. Наконец, посвистывая, шествуя стопами завоевателя, достиг он Pavillon dè l'Amitié. Ему пришлось только толкнуть двери. Третья комната была освещена. Тихо вошел он в нее, причем на лице его отразился страшный ужас. На одной и той-же подушке ютились две головы, которые, казалось, слились в поцелуе. То была изящная головка Жакетты Обер и бледное лицо Геро де-Сешелль. Сен-Жюст бежал, охваченный ужасом.

Вечером в день казни Жакетта потащилась на кладбище Монсо. Мешок с золотом доставил ей голову её друга из рук могильщиков. Сладкий и страшный яд помог ей, – все приготовившей в великому последнему часу, – в момент перехода от жизни к смерти представить, как будто она целовала бескровные уста своего возлюбленного. «Таким образом, эти женщины Революции являются статуями скорее римлянок, нежели француженками. Смерть их скорее интересует, нежели трогает. Этим юным головкам скорее присущ венец, нежели ореол, венец, который, однако, остается символом добродетели». Таково заключение Юзана об этой трагической истории.

Ф. Булгаков «Вестник иностранной литературы», № 1, 1893