Ежи Яжембский - Из будущей истории Разума (Послесловие к книге Ст. Лема Голем XIV)

Занимаясь написанием лекции суперкомпьютера Голема XIV, я пришёл к заключению, что рассудок может быть отделён от личности (характера) человеческого существа. Вот почему мой Голем утверждает, что если бы он должен был имитировать некоторый данных характер, это создало бы скованность в его разуме.

Многое из взглядов Голема относительно «случайности создания человека» совпадает с моими собственными — только выражены они с большим подчёркиванием и пафосом. Согласно Голему вся эмоциональная сфера людей и евангельские принципы излишни. Конечно, я не разделяю этого взгляда. Голем защищает концепцию, согласно которой человеческое существо должно «оставить человеческое существо», чтобы стать более симпатичным и интеллектуальным существом. Конечно, я никогда не поддерживал такую позицию, никто не может выражать подобные взгляды всерьёз. Моим является также тезис, касающийся отношения между генетическим кодом и различными видами, в котором индивиды служат только усилителями кода — однако мнение Голема несколько преувеличено. Эту идею — которую Ричард Докинс (Dawkins) назвал «эгоизмом генов» — я опубликовал на три года раньше чем он. Я пожелал, чтобы Голем размышлял над темами, которые слегка выходят за границы человеческого мышления. Можно видеть некоторую поляризацию утверждений, но выраженные взгляды являются в целом моими.

Если бы мы посмотрели на эту книгу с перспективы превратностей, которые сопровождают расставание Голема с человечеством — её и тогда следовало бы воспринимать иронически. Я сам мизантроп — но в меньшей степени чем Голем. Эта книга подобна волшебному фонарю. Если её образы уменьшить до меньшего масштаба, то оказалось бы, что они совпадают с моими собственными взглядами.

Если «Сумму технологии» мы поместим в центр розы ветров, которую создают эссе Лема, то «Голем XIV» также придётся признать потомком этой книжки, занимающим, однако, место особое и на других не похожее. Чем является «Голем XIV» в жанровом отношении, определить трудно. В своей зачаточной стадии он входил в состав «Мнимой величины» (1973), сборника предисловий к фиктивным книжкам. Но Лем быстро пожелал, однако, написать произведение, предисловие к которому он создал, и это привело к тому, что это предисловие отклеилось от первоначального сборника и появилось в составе отдельного тома — однако с неясной принадлежностью, ибо чем же является эта книжка? Очередным большим эссе? Романом, даже местами остросюжетным, о суперкомпьютере? Разновидностью философского диалога, в котором одной стороне уделено особенно много места?

Интерпретация «Голема XIV» вызывает немалые трудности, ибо он имеет, после рассмотрения, свой, некоторым образом, буквальный смысл, над ним надстраивается смысл, вытекающий из особенного положения субъекта высказывания, отношения которого с автором имеют весьма оригинальную природу (исходя из того, что ведь писатель должен здесь быть кем-то умственно более низким и принципиально отличающимся от своего героя).

Что говорит Голем людям? Он рисует перед ними образ Разума, который оторвался от своего родного биологического субстрата и бесконечно отдалился от созданий естественной эволюции. Поэтому в первую очередь компьютер подвергнет эту эволюцию суровому анализу и критике: технические решения физического устройства человека он считает шагом назад по сравнению с совершенством, характеризующим микроорганизмы. Эти последние, будучи практически бессмертными и способными к питанию при помощи фотосинтеза (т. е. питаясь непосредственно энергией Солнца), кажутся ему во многих отношениях более совершенными чем существа более сложные, которые принуждены, однако, паразитировать на более низких организмах, и снабжённые, при этом, весьма обманчивой и достаточно примитивной механикой своих тел. «Как действует эволюция?» — спрашивает Голем. И отвечает: она в принципе ни во что не ставит существа, которые создаёт, и заинтересована, собственно, только возможно точной передачей генетического кода. Так как, однако, этот код в силу законов, управляющих молекулами, не может передаваться всегда безошибочно, организмы эволюционируют, усложняют свой облик, а мутации либо гибнут либо живут дальше в зависимости от внешних условий, которые они встречают.

До этого момента лекция Голема не сильно отклоняется от открытий современных генетиков, она также, что любопытно, поразительно напоминает известную, возникшую независимо и в близкое время книжку Ричарда Докинса (Dawkins) «Эгоистичный ген». Новый мотив появляется в тот момент, когда Лем голосом компьютера начинает рассуждать на тему впутывания Разума в лестницу эволюционирующих видов. Он скажет нам тогда, что Разум не столько является увенчанием совершенствующихся функций организма, сколько спасательным кругом, который брошен несущим дефекты, а именно несовершенным продуктам поздних этапов биологического творения. Не бросал его вероятно ни один заботящийся о логике развития Создатель, развивался он самостоятельно, как единственная сила способная обеспечить выживание в недоброжелательном мире, окружающем существ с высших этажей древа видов. Из числа этих существ люди развили его наивысшей степени, делая его генератором этнических языков, то есть как бы эховых отражений генетического кода, и затем развивая его для создания всевозможных культур, а в их рамках мифологий, метафизик — то есть, если взять всё это в самых общих чертах, того, что успешно мистифицирует существо человеческого положения, что скрывает правду о месте человека в Бытии.