Михаил Меньшиков - ПИСЬМА К РУССКОЙ НАЦИИ

Выдвигая первой целью своей господство русского племени, Национальный союз хотел бы вернуть народу своему самую первую и необходимую из функций - национальность командующих классов. Под "властью" в данном случае я разумею не только политическое преобладание, но и экономическое и моральное. Мы, Национальный союз, ровно ничего не имеем против инородцев, действительно обрусевших. Еврейские газеты печатали, будто я на учредительных собраниях восставал против допущения в союз всех, фамилии которых нерусские. Конечно, это вздорная ложь, одна из бесчисленных лжей, которые паразиты нашей печати связывают с моим именем. Я уже множество раз заявлял, что среди вполне обрусевших инородцев встречаются пламенные русские патриоты. Почти все русские люди носят еврейские и греческие имена: об этом можно жалеть, но придавать серьезное значение именам не придет же в голову. Но при полнейшей симпатии к обрусевшим инородцам, вошедшим в нашу плоть и кровь, Национальный союз должен заявить самую решительную нетерпимость к инородцам необрусевшим. Как посторонние тела в организме, как занозы и наросты, не сливающиеся с нами племена должны быть удаляемы во всех тех случаях, где они выдвигают свое засилье. Ограничив их в политических правах, Россия может терпеть на своей территории некоторое количество иностранцев; но допускать проживание в черте Империи на основе равноправия целых миллионов нерусских людей - принцип безумно гибельный. Таким инородцам в России должна быть указана определенная территория и даны их местные права, но собственно имперские, государственные права их должны быть строго ограничены - до тех пор, пока натурализация каждого инородца в России не будет достаточно доказана. Гениальные фальсификаторы евреи убеждают: дайте лишь полноправие - и ненавистники России станут верными ее сынами. Но ежедневный опыт говорит иное. Среди евреев наименее опасный для нас элемент - именно бесправные евреи, сидящие за чертой оседлости, и наиболее опасный - это те, которые получили - вроде г-д Винавера, Гессена и др. - все права. Самые же опасные, пожалуй, - это некоторые выкресты, что отказываются от своей веры и совести для того лишь, чтобы легче втереться в христианское общество. Даже во втором поколении иных выкрестов встречаешь безотчетную неприязнь к России и неодолимую симпатию к своему "гонимому" племени. Явная и тайная поддержка инородческому захвату идет у выкрестов на несколько поколений. Вот почему для России необходимо отгородиться от своих - по крайней мере некоторых - инородных племен хотя бы ценой расширения их местных прав.

Я лично убежден, что не инородцы нуждаются в автономии окраин, а Россия в ней нуждается. Именно Россия должна делать все возможное, чтобы ее оставили в покое, чтобы не захватывали хозяйского господства под нашей же крышей. С этой точки зрения я считаю колоссальной ошибкой допущение в русский парламент представителей других племен. Парламент есть храм законодательства; как в храме, тут должно быть одно национальное исповедание, одна политическая вера. Как в храме признается один Господь, в парламенте один господин - свой народ и одно господство - свое собственное. Присутствие в русской Думе польского кола, мусульманской группы и т. п. есть грубейшая описка нашей конституции, которая - вместе с многими другими - нуждается в решительном исправлении. Если бы Англия или Франция позволили себе ту же нелепость - дать права парламентского представительства инородцам своих колоний, они тотчас перестали бы быть Англией и Францией. Из шестисот членов английского парламента на англичан пришлось бы полтора десятка депутатских мест - все остальные места заняли бы индусы, африканцы, американцы, австралийцы, до подданных кофейного и оливкового цвета включительно. Спрашивается, почему же то, что в голову не придет англичанам, как смешной курьез, у нас вошло в Основные Законы?

Цель Всероссийского национального союза - прояснить, сколько возможно, омраченное разными бреднями русское народное сознание и восстановить в русской политике здравый смысл. Каковы же средства для этой цели? Вы их прочтете в уставе. Так как мы - частное общество, то и средства у нас частные, более или менее общепринятые. Первое из средств - широкая пропаганда прав русской народности путем печати и разных просветительских учреждений. Второе средство - организация бытовой самопомощи. Если инородцы в России берут своею сплоченностью и поддержкой друг друга, то и русским следует устраивать взаимную оборону - поддержкой русских людей и русских интересов. Бойкот и обструкция - явления вообще отвратительные. Они возможны лишь в скрытой гражданской войне и противны, как всякий бунт. В нормальных условиях эти средства негодны уже потому, что невыгодны для обеих сторон. Но разве мы, русские, живем в нормальных условиях? Разве России и всему русскому не объявлен бойкот со стороны, например, евреев и поляков? Разве когда-нибудь еврей или поляк позволил себе купить что-нибудь в русском магазине? Разве еврей или поляк, немец, швед и т. п. помогут когда-нибудь русскому человеку и не предпочтут ему своего земляка? Вот на их безмолвный, крепкий и ненарушимый заговор против всего русского (кроме, конечно, денег, чинов, орденов) члены Всероссийского национального союза должны будут отвечать подобною же отчужденностью.

Мы, русские, нуждаемся в общечеловеческом опыте и принимаем все, что цивилизация дает бесспорно полезного. Но Россия в данный момент ее развития совершенно не нуждается в услугах инородцев, особенно таких, которых фальсификаторская репутация установлена прочно. Россия - для русских и русские - для России. Довольно великой стране быть гостеприимным телом для паразитов. Довольно быть жертвой и материалом для укрепления своих врагов. Времена подошли тяжелые: извне и изнутри тысячелетний народ наш стоит как легкодоступная для всех добыча. Если есть у русских людей Отечество, если есть память о славном прошлом, если есть гордое чувство жизни - пора им соединиться!

5 июня

Когда революционеры ополчаются на правительство, образованное общество может оставаться более или менее равнодушным. Что такое революционеры? В подавляющем большинстве это не слишком внушительный народ. Это чаще всего недоучившаяся молодежь, неудачники, озлобленные еврейчики, разночинцы, те "declasses", что тяжким ходом истории выброшены из культуры и которым нечего терять. Если в последнее время в революцию пошли кое-какие профессора, доценты, публицисты и т. п., то опять-таки какие же это ученые и писатели? Ни одного между ними таланта. Почти сплошь это жалкие компиляторы, иногда глубокие невежды, совершенно под стать своей неучащейся аудитории. Пока на правительство восстает вот эта слабость, образованный круг может сохранять сочувственный власти нейтралитет. Нейтралитет - не более, так как само правительство, так называемая бюрократия, иногда компрометируя власть, становится для нее опаснее ее врагов. Но дело меняется, когда против правительства выступает великий писатель, каков Лев Толстой, и выступает не против таких-то и таких чиновников, а вообще против учреждения власти, сложившейся в веках, то есть составляющей факт природы. Тут мы, люди культуры, невольно выходим из своего равнодушия. Здесь перед нами развертывается зрелище грандиозное, почти трагическое. Здесь каждый должен определенно выяснить перед совестью своей, на чьей он стороне.