Б Чехонин - Журналистика и разведка

Таких писем советских диссидентов, адресованных Н. Солженицыной, много. Не буду утомлять читателя выдержками из всех. Процитирую в заключение лишь несколько строк из письма Столяровой Иву Амману - бывшему атташе по культуре посольства Франции в Москве.

"Дорогой друг, только что видела Сашу Б. (А. Богословский, был осужден по ст. 190 УК РСФСР, ч. 1.). Если еще помните, здесь был некий тайный кюре, у которого была паства. После 10 месяцев заключения он раскололся и назвал всю паству, вас и Жаклин. Все это к тому, что вы на заметке, чтобы вы остерегались от провокационных встреч и разговоров. Вы в основном фигурируете как поставщик литературы (антисоветского содержания)".

Органы КГБ весьма умело держали под контролем всю переписку Столяровой и других активных деятелей диссидентского движения. Вместе с тем они располагали самой достоверной информацией об их деятельности, каналах связи, знали фамилии всех иностранных дипломатов-курьеров и даже студентов, изучающих в Москве русский язык и выполняющих роль "связных" с посольствами зарубежных стран.

На каждого сколько-нибудь заметного диссидента составлялись самые подробные оперативные справки-ориентировки. Несколько копий таких справок есть и в моем архиве, в том числе на Столярову, Лисовскую и некоторых других. Не стану распыляться, раскрою скобки вокруг уже известной нам Столяровой. Что было известно КГБ о ней? Самые сжатые сведения не уместить и на десяти страницах.

"Родилась в 1912 году в семье эсеров, принимавших активное участие в террористических актах против членов царского правительства и вынужденных эмигрировать в 1910 году. Отец вернулся в Россию в 1917 году, мать с двумя детьми осталась в Париже. Наташа Столярова окончила Сорбонну, поддерживала тесные связи с Керенским, Милюковым, Б. Савинковым. С сыном Савинкова Леоном находилась долгое время в интимных отношениях, встречалась с Буниным, Мережковским, Бердяевым. В 1934 году приехала в СССР как репатриантка. В 1937 была арестована, освобождена в 1946-м. В 1956 году, вернувшись в Москву, стала работать секретарем у Ильи Эренбурга. Хранила на его квартире рукопись книги Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ". На второй день после смерти Эренбурга передала ее Солженицыну, с которым познакомилась еще в 1962 году на квартире писателя В. Шаламова. Пользовалась полным доверием Александра Исаевича, участвовала в сборе материалов для его книг. После высылки писателя и создания фонда его имени стала одним из распорядителей поступавших из-за рубежа денежных средств, вещей, антисоветской литературы. Обладает большим опытом конспиративной работы, умело организует и проводит конспиративные встречи, при общении с единомышленниками использует такие средства, как самостирающиеся доски, тайнопись, разного рода условности.

Органами КГБ получены неопровержимые данные, что к ее нелегальному каналу связи с Западом имели самое прямое отношение на разных этапах дипломатические сотрудники Франции: С. Татищев, Клод Круай, Ив Амман, Ж. Филиппенко, Ф. де Сюрмен. Они регулярно встречались со Столяровой в ее квартире в Даевом переулке возле Сретенки, приезжая туда на городском транспорте либо приходя пешком".

Возникает вопрос: почему, зная обо всем, органы не пресекали подобную деятельность Столяровой и французских дипломатов? Его как раз и задал я сотрудникам Пятого управления КГБ. Ответили весьма логично: хотели и дальше через Столярову прослеживать все связи с диссидентами за рубежом и в СССР. Ну а задержание сотрудников посольства могло бы помешать развитию хороших отношений с Францией. В общем, овчинка не стоила выделки.

Часто спрашиваю себя, особенно в период оттепели наших отношений с Западом, когда бывшие враги официально причислены к подвижникам: имело ли право КГБ на такого рода деятельность? Мне кажется, имело. В то время шла самая беспощадная холодная война. И западные специальные службы, конечно же, не сидели сложа руки. Они вели активную борьбу против существующего в СССР строя. Ведь мы хотели "похоронить" капитализм. Было бы смешно, если бы КГБ не принимал соответствующие контрмеры.

В моем архиве сохранились материалы о подрывных акциях ЦРУ и о контрмерах КГБ. Эти материалы подготовлены к печати на основе личных встреч с арестованными агентами западных спецслужб, угонщиками самолетов, сектантами, чьи молельные дома и подпольные типографии, где печаталась антисоветская литература, мне не раз доводилось посещать вместе с работниками органов советской контрразведки. И на всех этих материалах проставлен синий штамп: "По вопросам, касающимся деятельности Комитета государственной безопасности, возражений не имеется. Материал рекомендуем согласовать". И дальше подписи руководителя пресс-службы КГБ генерала Ивана Федоровича Барского или лиц, замещающих его.

С кем же надо было согласовывать эти материалы? Порой с соответствующим отделом ЦК КПСС, чаще с МИДом и всегда с руководством тех служб КГБ, откуда исходили факты. Кто они, члены этого руководства? На моем столе старая записная книжка: красная дерматиновая обложка и на ней наклейка с крупной цветной надписью - "Иисус Христос любит тебя". Наклейку с надписью мне подарили отнюдь не в церкви, а в КГБ. Сотрудники контрразведки не были чужды духа коллекционирования, собирали все - от наклеек до брошюр о скором конце света, изданных в типографиях, оборудованных в специальных подземных бункерах. Но не этой наклейкой может похвастаться старая записная книжка. Целые страницы в ней до сих пор хранят номера "вертушек" тех, кто руководил на практике борьбой против НТС, ОУН, солженицынского фонда и религиозных подпольных сект.

Валерий Федорович Лебедев, впоследствии генерал и руководитель "Альфы". С ним довелось в одном купе ехать в Киев на устроенную КГБ пресс-конференцию нашего агента в зарубежной организации украинских националистов. Молодой, интеллигентный человек. Полковник Александр Владимирович Баранов - согнутый, худой, нервный, вечно курит. Такая у него работа - руководить борьбой против диссидентов. Нелегкое это дело. Надо думать о многом: когда, против кого и какое время выбрать для нанесения нового удара, какое наказание определить - тюрьма, психушка, высылка. И при этом сделать так, чтобы избежать шквальной волны протестов из-за рубежа. Полковник Валентин Иванович Тимошевский. От него так и веет уравновешенностью. Умный, проницательный взгляд словно говорит: "А ну-ка перестань здесь изворачиваться. Я же вижу тебя насквозь". Он умеет внушить собеседнику симпатию, с ним приятно общаться. Недаром Валентин Иванович курирует всю агентуру КГБ в православной церкви и других религиозных конфессиях страны. Ничего не скажешь, Юрий Владимирович Андропов поставил на важные участки ведомства толковых и по-своему талантливых людей.