Дмитрий Неведимов - Религия Денег

Как видим, эпоха 1960-1970-х годов, эпоха Брежнева, была далеко не застоем, но бурным развитием серьёзных противоречий.

Отмечая все проблемы тех лет, в целом Леонид Ильич был добрым дедом. Он отвоевал войну, отстроил разрушенное, и на долгие годы обеспечил стране спокойную стабильную безопасную жизнь. Дед сделал очень много, и сделал всё, что мог.

Да, у него были свои слабости. Да, он не понимал всего, что происходит. Он мыслил проще – был бы мир, да были бы все сыты-одеты, здоровы и обучены. Не надо относиться к нему, как относятся капризные дети, которые получили меньше игрушек, чем хотели, и не такие игрушки, как у того заграничного придурка.

Дед помог вырасти всем, а уж дальше можно было делать то, что хочется. Нельзя пенять на него за то, что он не такой, как чужие говорят, каким он должен был быть. Когда дед стал старым и заболел, его избалованные дети стали надсмехаться над ним. Им казалось, что они намного умнее. Когда дед умер, и умники дорвались до власти, их умничества хватило на два-три года, чтобы разломать всё.

Оценивая место Леонида Ильича в истории – он был куда лучше многих русских царей и лучше половины генсеков.

К середине 1980-х годов развитие товарно-денежных отношений и распространение в СССР мировоззрения религии денег привело к расслоению общества на части, имевшие прямо противоположную (антагонистическую) систему ценностей. Это были не столько классовые, сколько религиозные группы.

Советские люди придерживались твёрдых морально-нравственных ценностей, любили свою Родину и честно работали.

Они хотели определённых перемен, но совершенно не предполагали смены строя или ухода коммунистической партии. Они хотели, чтобы компартия вернулась к своим же принципам, от которых она частично отошла. Чтобы она перестала ставить производство впереди человека, чтобы нужды людей и нужды семьи опять стали важнее цифр экономического роста, чтобы партийные руководители перестали делать из своих должностей кормушки, а снова стали личностями, которые подают пример остальным.

Для советских людей годы «застоя» в потреблении вовсе не были годами застоя в творческом развитии. Культура и сознание советского общества (если не пытаться их измерить цифрами), развились до нового качественного уровня.

Общество уже начало осознавать ограниченность и противоречия текущей философии и было почти готово для выработки новой философии. Это состояние стало и его слабостью, поскольку в поисках нового сознание не могло не заняться отрицанием многих ранее незыблемых принципов. В такой момент любое сознание наиболее уязвимо.

То было самое читающее и самое образованное общество в известной истории мира. Очень многие советские люди не стремились к увеличению материального потребления. Их больше интересовали образование, идеи, книги, песни, походы, научные исследования, творчество или радость простого труда на своём дачном участке.

Произошло то, что и должно было произойти в обществе, исчерпавшем материалистический путь развития. Началось глубокое развитие сознания, которое нельзя оценить мерками материализма, и тем более меркой денег.

Поганые к середине 1980-х годов стали довольно большой и выраженной группой. У этих людей сложилось чёткое мировоззрение религии денег, которое описано в 5-й главе.

К ним относились фарцовщики, валютчики, спекулянты, большая часть торговли (включая внешнюю), «сервис», рестораны, многие аппаратчики и «комсомольские» активисты, картёжники, взяточники, уголовники, а также множество людей других профессий, включая спортсменов, артистов и необременённых работой научных сотрудников.

Надо сказать, что поганые были в России всегда, и ярко проявлялись в самые тяжёлые для страны моменты. Например, в октябре 1941 года, когда фашисты вплотную приблизились к Москве, одни люди пошли в ополчение и рыть окопы. Другие, как видающийся артист А.Менакер [548], были заняты выбиванием дефицитных автомашин для отправки в эвакуацию своей личной коллекции уникальных сервизов, и очень переживали, не повредятся ли сервизы в дороге. Об этом А.Менакер с волнением рассказывает в своих мемуарах.

Находясь в эвакуации, видающийся физик Лев Ландау получал от государства по талонам мыло. По воспоминаниям его жены, славный продолжатель дел Ньютона быстро сообразил, что мыло на чёрном рынке стоит очень дорого, и наспекулировал целое состояние.

Поганая часть общества активно преклонялась перед культами Запада и рассматривала Советскую систему просто как мешающую им догнать Запад по уровню потребления.

Желание жить по-западному было сосредоточено в Москве и в других крупных городах, что вполне естественно. Во-первых, чем крупнее город, тем там сильнее товарно-денежные отношения. Во-вторых, в крупных городах были сосредоточены органы управления и верхушка торгово-распределительной преступности.

Поганые понимали, что всей большой страной догнать Запад нельзя, но это им и не было нужно. Они рассматривали остальную Россию и союзные республики как отсталую деревню, которая не умеет работать и снижает уровень их потребления.

Денег от экспорта нефти и газа им более чем хватило бы на импорт удовольствий. Они поняли, что если бросить оборонные расходы и сдаться Западу, то можно вообще ничего не делать, а только распределять нефтедоллары [549].

Часть аппаратчиков и руководителей была недовольна тем, что их власть, их право распоряжения общей собственностью – временные и ограниченные. Они не могли передать свои места в управляющей иерархии по наследству. Они были вынуждены постоянно отвечать за свои действия перед начальством. Их могли снять с должности в любой момент, и этим лишить всех прав распоряжения, а также льгот вроде служебной дачи и автомобиля.

Их ответом было формирование круговой поруки, взаимного блата и пристраивание своих детей и родственников на выгодные места. Но всё же им хотелось окончательно превратить право распоряжения в право своего безраздельного владения тем, что пока оставалось общенародной собственностью.

Существовала и ещё одна, промежуточная часть общества, которая по своему размеру превышала остальные. Это были обычные советские потребители и обыватели, у которых сочетались советские и товарно-денежные ценности.

Они хотели повыше зарплату, новый ковёр, мебельный гарнитур, автомобиль «Жигули», они хотели больше импортных товаров. Но они не хотели и не ожидали какого-то резкого изменения системы.

В группу потребителей входили и те, кто в теории считался опорой социалистического строя – рабочие крупных заводов, шахтёры, немалая часть военных. Это не удивительно, ибо ежедневная жизнь этих людей, в отличие от крестьян или жителей небольших городов, невозможна без товарно-денежных отношений.