Леонид Млечин - Россия и Китай. Дружили, воевали, что теперь?

— Запомните, лейтенант, здесь будет пограничная застава. Построите ее к 7 ноября — будете ее начальником.

Когда подоспел Виталий Бубенин, двадцать два советских пограничника были убиты, один, тяжело раненный, попал в плен. Вернут его китайцы мертвым…

Командование отряда находилось на учениях и не подозревало, что рядом идет настоящий бой. Пограничникам не разрешалось брать с собой больше двух магазинов к автомату, то есть они должны были отстреливаться, экономя патроны. К исходу первого часа боя Виталий Бубенин был ранен и контужен при разрыве мины, но из боя не вышел.

Старший лейтенант отвел своих людей, а сам на бронетранспортере двинулся вдоль острова и, ведя огонь из двух крупнокалиберных пулеметов, оказался у китайцев в тылу. Он вел огонь, пока бронетранспортер не подбили китайские артиллеристы. При абсолютном численном превосходстве китайцы ничего не смогли сделать с небольшой группой советских пограничников. Ни один из наших солдат не сплоховал, ни один не поддался панике, ни один не отступил, хотя шанс выжить был минимальным.

На помощь подъехала резервная группа с заставы Бубенина. Она доставила весь остававшийся боезапас, пулеметы и гранатомет. Старший лейтенант Бубенин (раненый и контуженный!) пересел в бронетранспортер Стрельникова и опять двинулся в сторону китайцев. Бубенин ворвался в их расположение с фланга. Появление бронетранспортера было неожиданностью для китайцев. Безостановочно работавший крупнокалиберный пулемет рассекал китайские цепи.

Бубенину повезло — он выскочил прямо на командный пункт китайцев и расстрелял его в упор. Оставшись без командования, китайцы запаниковали и побежали. Уже в последний момент бронетранспортер подбили, и Бубенин вторично был контужен.

Только потом на вертолете появилось командование погранотряда, перебросили подкрепление с 3‑й заставы. В бою погибли тридцать два советских пограничника. В плен попал тяжело раненный ефрейтор Павел Акулов, его тело обменяли на труп китайского солдата в середине апреля 1969 года. Цифра китайских потерь до сих держится в тайне.

Из Москвы прилетела комиссия, которую возглавлял первый заместитель председателя КГБ генерал–полковник Николай Степанович Захаров.

«В Имане (нынешнем Дальнереченске), где квартировалось командование погранотряда, прошли первые похороны, — вспоминал собственный корреспондент «Известий» по Дальнему Востоку Павел Демидов. — Собрался чуть ли не весь город. Выступает начальник Иманского погранотряда полковник Демократ Леонов. Говорит хрипло, простуженно. Через несколько дней Демократ Владимирович погибнет, как и его соратники, с которыми он прощается сейчас. Оркестр исполняет Гимн Советского Союза, на этом фоне слышен стук молотков — забивают гвозди в крышки гробов. И вдруг, перекрывая все звуки, раздается пронзительный детский крик: «Па–а–па-а!».

На всем участке 57‑го погранотряда перешли на усиленный режим охраны границы. Командир расквартированной по соседству 135‑й мотострелковой дивизии получил приказ наметить маршруты выдвижения войск и артиллерии, если придется вступать в бой. Но вводить в действие армейские части не хотели, и пока что на помощь малочисленным пограничникам выдвинули всего две мотострелковые роты и два танковых взвода. Почему–то в Москве рассчитывали на то, что китайцы больше не полезут. И допустили непростительную ошибку, за которую опять пришлось заплатить кровью наших пограничников.

Меньше чем через две недели вновь вспыхнули бои.

15 марта 1969 года заместитель министра иностранных дел Владимир Семенович Семенов записал в дневник:

«В восемь часов утра позвонил Ю. В. Андропов и сообщил о новых осложнениях на советско–китайской границе (у острова Даманского). Несмотря на субботу, было заседание политбюро. Приняли текст заявления советского правительства. Внутри МИДа создал оперативную группу, ввел круглосуточное дежурство, вертелся у телефонов, как пляшущий человечек».

Китайцы наступали с самого утра при поддержке артиллерийского и минометного огня. Противостояла им маневренная группа погранотряда, не имевшая тяжелого оружия. Пограничники просили военных о поддержке — рядом стояла минометная батарея, но ей запретили открывать огонь. Под напором превосходящих сил пограничники отошли. Китайцы заняли остров. Но пограничники не сдавались, хотя не располагали силами и средствами для общевойскового боя. На бронетранспортерах они пошли в контратаку, но китайская артиллерия жгла боевые машины.

Командир погранотряда полковник Леонов, не выдержав, буквально заставил четыре танка, не имевших приказа действовать, двинуться вперед. Он сел в головной танк, который подбили. Полковник Леонов выбрался из горящей машины, но китайцы забросали его гранатами.

Генерал армии Вадим Александрович Матросов был тогда начальником штаба пограничных войск. Через много лет он рассказывал в интервью, как в тот день ему позвонил домой сам генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев:

– Что там происходит? Это война?

Генералу Матросову предстояло на следующий день вылететь на место событий. Он просил дать ему время разобраться — тогда будет ясно. Брежнев требовал ответа немедленно:

– Мне из Генштаба докладывают, что там уже все признаки настоящей войны.

Матросов ответил, что, по данным разведки, китайцы своих войск к границе не придвинули. Так что пока это еще не война. Леонид Ильич несколько успокоился.

«Наверное, можно было бы и избежать такого обострения, — говорил генерал Матросов, — в чем–то уступить, но наши политики тогда на компромисс не пошли. В итоге мы получили на границе протяженностью в семь с половиной тысяч километров адскую обстановку. Люди находились в постоянном напряжении».

Генерал Матросов не мог понять логики высшей власти. Если не хотели пускать китайцев на Даманский, надо было сразу перебрасывать туда соответствующие силы и давать достойный ответ. Если, напротив, не хотели ничего затевать, зачем подставили пограничников, обрекли их на смерть?

Пограничники жаловались, что командование Дальневосточного военного округа не желало вмешиваться и им помогать: это ваше дело, а не армии.

К острову Даманскому вела всего одна дорога — развернуть войска было невозможно. Да и не хотели этого в Москве. Перестрелка между пограничниками — это инцидент на границе. Использование вооруженных сил — это уже настоящая война.

Только поздно вечером, после целого дня боев, пограничникам разрешили использовать четыре дивизиона ракетных установок залпового огня «Град». Это Брежнев дал согласие. После десятиминутной обработки острова ракетами, артиллерией и минометами китайцы отошли. На этом кровавый конфликт вокруг Даманского закончился.