Николай Лузан - Военная контрразведка: Тайная война

Наступление советских войск под Сталинградом ускорило их сближение. Незадолго до Нового года между ними состоялась решающая беседа. И когда она закончилась, Петр былрад, что не ошибся в Василии. Тот согласился начать тайную войну против фашистов. И первое, что они решили сделать, — это подложить большую свинью Гессу и его шпионам вместо традиционного рождественского гуся. Кража служебных документов или оружия у сотрудников была отклонена Петром: он решил не повторяться. Его изобретательный ум нашел более простой и эффективный способ, как скомпрометировать не только Гесса, но и деятельность всей группы.

Несколько ночей подряд они ждали походящего момента. Наконец он настал. Пронизывающий январский ветер шершавой поземкой хлестал в лицо редким патрулям и тоскливо завывал в разрушенных печных трубах. Тусклый свет фонарей таял в призрачной мгле. Дежурный по группе, придвинувшись к печке, сонно клевал носом и не заметил, как две серые тени выскользнули за дверь. Наутро он, а вслед за ним мгновенно протрезвевший Гесс и жители города Краснодара увидели на фасаде штаба группы плакат. На плакате черным по белому большими печатными буквами было написано:

«Здесь живут гипионы во главе с Гессом и прочими бандитами.

Вам не уйти от кары».

Шпионское гнездо абвера оказалось засвеченным. Скандал вышел грандиозный. Из Варшавы, из штаба «Валли-1», в Краснодар прикатила специальная комиссия и приступила к расследованию. Злоумышленника она не нашла, но меры приняла решительные. Штаб группы перебазировался в неприметное одноэтажное здание по улице Седина. Часть агентов отправили в лагерь для военнопленных, а самого Гесса увезли в Варшаву. Исполнять обязанности начальника абвергруппы-102 поручили обер-лейтенанту Бруно Штайну.

Он, настоящий профессионал, попытался взять ситуацию в руки и наладить работу, но наступление частей Северо-Кавказского и Закавказского фронтов не позволило ему это сделать. Ситуация на фронте серьезно осложнилась. Оставаться в городе и продолжать испытывать судьбу дальше было равносильно самоубийству. Не дожидаясь команды сверху, Штайн самостоятельно принял решение эвакуировать группу.

В суматохе сборов Петр выбрал момент и разыскал начальника местной типографии. К нему он давно приглядывался как к своему будущему помощнику. И не ошибся. Тот без колебаний принял пакет для советских контрразведчиков. В нем находились последние разведывательные материалы, в том числе и данные на 14 гитлеровских агентов, заброшенных в тыл Красной армии.

Краснодар группа покидала под грохот артиллерийской канонады и треск пулеметных очередей. Части 31-й стрелковой дивизии и 40-й мотострелковой бригады 46-й армии Северо-Кавказского фронта ворвались на восточную окраину города. Ураганный огонь артиллерии сметал с лица земли целые кварталы одноэтажных глинобитных хат и не давал пехоте генералов Бутлара и Пикерта высунуть головы из окопов. Танковые батальоны и штурмовые роты 40-й мотострелковой бригады и 31-й стрелковой дивизии, несмотря на отчаянное сопротивление немцев и румын, продолжали вести наступление и метр за метром вгрызались в оборону противника. Порой казалось, что земля и воздух пропитались смрадным запахом смерти, а город напоминал собой огромный костер, в котором сгорали тысячи людей.

К рассвету 12 февраля 1943 года сопротивление фашистских войск было сломлено, и лишь на отдельных участках отборные эсэсовские части продолжали отчаянно защищаться, но это уже не могло остановить наступления. Советские танки прорвались в город и при поддержке пехоты стремительно продвигались к центру. К полудню северо-восточные окраины и главная улица Краснодара — Красная перешли под полный контроль штурмовых подразделений 40-й бригады генерал-майора Никиты Федоровича Цепляева. С приближением темноты бои переместились в район железнодорожного вокзала и маслозавода. Ближе к ночи отступление гитлеровцев из города превратилось в паническое бегство.

У понтонной переправы сгрудились сотни машин, повозок и тысячи обезумевших от страха людей. Сметая на своем пути редкие кордоны военных комендатур и тайной полевой полиции, они рвались на спасительный левый берег Кубани. Расстрелы паникеров и отчаянные призывы командиров не в силах были остановить охваченных ужасом и отчаянием солдат и офицеров. Спасаясь от гусениц советских танков, они штурмом брали переправу, плоты и лодки, вышвыривая в ледяную воду раненых и слабых. Зловонная лента из вздувшихся человеческих трупов и трупов животных на несколько километров протянулась по песчаной отмели.

Штайн остановившимся взглядом смотрел на эту ненавистную русскую реку и в душе благодарил Бога, что успел унести ноги из того ада, что бушевал за ней. Зябко поведя плечами, он нырнуть в кабину «опеля». Вслед за ним инструкторы и агенты-курсанты поспешили занять места в машинах, и колонна, извиваясь словно змея, медленно поползла по горной дороге к новому месту назначения — к станице Крымской.

Штаб группы разместился на окраине станицы в заброшенных корпусах консервного завода. Вместе с заместителем по контрразведке лейтенантом Райхдихтом, лейтенантом Рейхером, радистом Куном и русскими инструкторами Шевченко, Самутиным и Петренко Штайн в пожарном порядке занялся его обустройством. Другой его заместитель, обер-лейтенант Краузе, с архивом и картотекой на агентуру осел в приморском городке Темрюке, подальше от фронта и спецгрупп захвата военной контрразведки. Опытный инструктор ефрейтор Шойрих остался в соседней станице Абинской, чтобы подготовить пункт переброски агентуры за линию фронта и оборудовать учебный полигон для обкатки курсантов на бывшем кирпичном заводе.

Двое суток, пока не была налажена связь, Штайна никто не беспокоил. Но как только она заработала, о нем вспомнили на самом верху. Шифроаппарат выплюнул на стол дырявую, будто швейцарский сыр, бумажную ленту. Через полчаса перед Штайном лежала уже расшифровка приказа из штаба «Валли-1». В течение недельного срока ему предстояло выполнить то, что не удалось сделать за все предыдущие месяцы предшественникам — капитанам Руделю и Гессу. Пять самых боеспособных групп агентов, направленных для совершения диверсий в Туапсе, Поти и Баку, канули как в воду.

В ярости швырнув шифровку на стол, Штайн набросил на плечи шинель и вышел на крыльцо. Перед его глазами на перекладинах, наспех сделанных из водопроводных труб, болтались будущие диверсанты, террористы и разведчики. Они представляли собой жалкое зрелище. Этот контингент Райхдихт и Са-мутин с трудом нагребли в лагере военнопленных в Краснодаре и отобрали из числа полицейских, бежавших из захваченных красноармейцами казачьих станиц правобережной Кубани.