Хайнц Хёне - Черный орден СС [История охранных отрядов] [litres]

Руководство СА тешило себя мыслью, что отныне вмешательству СС в дела СА будет поставлен заслон, о чем заявлял, в частности, заместитель командующего СА Август Шнайдхубер. Но он ошибался, видимо, не усмотрев главной идеи Гитлера, сформулированной им в приказе от 7 ноября 1930 года: «В задачу СС отныне будет входить полицейская служба внутри партии».

Мечта Хаазе осуществилась: в партии образовался тайный орден.

Адольф Гитлер почувствовал необходимость создания личной гвардии, так как национал-социалистское движение все более превращалось в арену интриг и лицемерия, насилия и политической идеологии мещанства. В СС Гитлер видел силу, способную сохранять партию как единое целое, зажать ее железными обручами и ликвидировать возникновение любого недовольства партийным руководством. Ведь НСДАП никогда не была партией единства.

Возникшая из всегерманского народного союза, организаций мелкой буржуазии и перехватившая идею национального социализма, возникшую в Судетах, она скоро превратилась в политический привесок баварских вооруженных формирований, собрание враждовавших друг с другом политиков так называемого народного лагеря, полигон «народного социализма», место сборища реакционных политических деятелей, к которым затем примкнули промышленные магнаты. Естественно, в такой партии не могло быть никакого единства. Оно подменялось видимой активной деятельностью, пустой болтовней и движением вперед любой ценой. Вместе всех их держала лишь ненависть к прогрессу и демократии и стремление к захвату власти в государстве. Ни один из пунктов партийной программы НСДАП не обходился без критических замечаний, ни один партийный лидер не поддерживал другого.

Верный гитлеровский паладин Герман Эссер поносил северогерманские племена, как «религиозно-просветительское сообщество, обращающееся к верховному божеству Водану», рейнландец Иосиф Геббельс внес предложение «выбросить из партии мелкого буржуа Адольфа Гитлера», ни один съезд партии не проходил без того, чтобы кто-нибудь не потребовал изъять партийный билет у антисемита Юлиуса Штрайхера. «Диктатура социалистической идеи в государстве – вот наше будущее», – провозгласил Геббельс, но ему тут же было сделано замечание, что такой лозунг хорош на страницах газеты «Роте фане» («Красное знамя»), а не для национал-социалистов. Грегор Штрассер потребовал заключения союза с Советской Россией, поскольку, мол, Москва также выступает против версальского мирного порядка. Альфред Розенберг, напротив, выступал за крестовый поход против «красной опасности». Даже антиеврейская пропаганда не объединяла всех нацистов, ибо и тут отмечался целый ряд различных подходов в вопросах антисемитизма, в связи с чем Геббельс заявлял: «Еврейский вопрос более сложен, чем это представляется. Но капиталистические и большевистские евреи – это не одно и то же».

В связи с таким большим разбросом мнений и взглядов была даже создана партийная комиссия под руководством бывшего майора, нюрнбержца Вальтера Буха, которая стала вплотную заниматься искоренением мелкобуржуазных тенденций в рядах партии.

Гитлер умело использовал интриги для укрепления своего властного положения, синтезируя противоположные мнения, в результате чего твердо держал в руках партийную клику, выступая как единственный связующий элемент партии. В случае необходимости он подстрекал партийных лидеров к соперничеству между собой.

«Вполне сознательно, – признал Розенберг на Нюрнбергском процессе, – Гитлер допускал наличие антагонистических групп в партии, чтобы выступать в роли третейского судьи и фюрера».

Гитлер целеустремленно шел вперед, не пренебрегая ни одним кризисом, ни противоречиями во мнении. А ведь в течение некоторого времени после основания партии в феврале 1925 года его властные амбиции не выходили за пределы Баварии.

Путь к народным и национал-социалистским группам в северной и западной частях Германии ему преграждали трое партийных деятелей: блестящий организатор аптекарь из Ландсхута Грегор Штрассер; его брат, доктринер доктор Отто Штрассер 70, и шеф-пропагандист доктор Иосиф Геббельс. С Гитлером у них были отличия не только в идеологическом, но и стратегическом планах, поскольку он осторожно лавировал между реставрацией и революцией. Они же верили в народный социализм, требовали национализации промышленности и выступали за пролетарский союз Германии с Россией. В феврале 1926 года Гитлеру удалось преодолеть штрассерский барьер. На партийном съезде в Бамберге (куда прибыли в основном его сторонники) он поставил на голосование революционно-социальную программу своих противников и провалил ее. Геббельс перебежал в лагерь Гитлера, да и Грегор Штрассер пошел с ним на мировую, заняв место начальника организационного отдела штаба партии в Мюнхене.

Только Отто Штрассер продолжил из Берлина открытую борьбу против Гитлера. Являясь главным редактором влиятельной газеты «Берлинер арбайтер цайтунг» («Берлинская рабочая газета») и возглавляя группу интеллектуалов, интерпретировавших национал-социализм с левых позиций, он превратил Берлин в опору партийной оппозиции. В борьбу этих партийных фракций вмешалась и третья сила – берлинские штурмовики.

Во главе их был Курт Далюге 71, богатырского роста инженер берлинского управления по вывозу мусора, выступивший в 1921 году в составе частей добровольческого корпуса против польских инсургентов в верхнесилезском Ааберге и считавшийся одним из главных дебоширов столицы. Берлинский полусвет дал ему из-за его ограниченности прозвище «глупый дурак». Он приступил к организации в Берлине первых отрядов штурмовиков, привлекая в них не желавших работать фрайкоровцев и хулиганствующих молодчиков. В начале 1926 года в СА насчитывалось 500 человек, то есть больше, чем членов НСДАП.

Штурмовики воспользовались своим численным преимуществом и потребовали отставки берлинского гауляйтера Эрнста Шланге, которого поддерживал Отто Штрассер. Они считали его слишком безвольным человеком и предложили взамен Хауэнштайна, бывшего фронтбанновца. 25 августа 1926 года на совместном собрании берлинского руководства НСДАП и СА Хауэнштайн влепил пару пощечин Штрассеру, закрепив тем самым смену власти.

В дело вмешался Гитлер, показав еще раз свое умение сталкивать лбами соперников. В ноябре 1926 года он послал в Берлин в качестве нового гауляйтера столицы Геббельса, поставившего все на карту Гитлера, без поддержки которого ему вообще нечего было делать в Берлине. Сторонники Штрассера восприняли его как предателя. Вместе с тем Гитлер ухитрился втянуть набиравших силу штурмовиков во внутрипартийные игры, используя их неприятие Грегора Штрассера и возглавляемой им партийной организации (ПО), которую они с издевкой называли «П-ноль». Противодействуя друг другу, они сохраняли необходимое Гитлеру равновесие сил, укрепляя его господствующее положение в НСДАП.