Константин Карманов - MH-17. Хроника пикирующего Боинга. Правда о самолете, который никто не сбивал

Особенность английских законов состоит в том, что, когда премьер-министр решает начать войну, он должен получить согласие парламента, добиться одобрения. Парламент должен выступить за войну, проголосовать за неё.

Кэмерон с Хейгом были уверены, что это сущий пустяк, ведь у них в парламенте — абсолютное большинство. Они сидели там в абсолютном большинстве со своей консервативной фракцией. Никто даже теоретически не мог им помешать. Сказано — сделано. Ставят вопрос на голосование, предлагают парламенту. Голосуйте! Ну что вы медлите? Однако что-то пошло не так. В парламенте вдруг возникла задержка. «Свои» депутаты шушукаются, не хотят поднимать руки, не верят своему премьеру. Понимают, что он подсовывает им фуфло, подсовывает фальшивку собственного изготовления. Возникает пауза. Страшная пауза для Дэвида Кэмерона. И вслед затем депутаты парламента — «свои» депутаты! — говорят ему: мы не будем голосовать за войну, не будем голосовать за нападение на Сирию.

У Кэмерона с Хейгом началась паника. Что делать? Приказ на нападение отдан, бомбы загружены. Даже французские бомбы уже загружены, подвешены на самолёты. А тут вдруг выясняется, что Англия парализована; Англия не может атаковать. Что делать?

Эти два военных преступника садятся в самолёт и очертя голову летят в Вашингтон к Обаме. Милый друг, спасай, выручай! Начинай войну без нас. Мы не можем. Нам парламент запретил. А ты можешь. Тебе никто не запрещал. Начни войну. Ведь Асад же перешёл «красную черту». Бедняга Обама оказался перед выбором. Что делать? Пойти навстречу планам союзников и реализовать их задумку? Провести нападение на Сирию без санкции Совета Безопасности ООН? Принять английскую фальшивку, воспользовавшись ей как предлогом? Обама решил не играть во все эти игры. Он сказал Кэмерону и Хейгу примерно то же, что уже сказал им английский парламент: войны не будет. Те сели в самолёт и вернулись обратно.

Правда, была ещё одна отчаянная попытка что-то изменить. Они стали давить на Франсуа Олланда, просить его в одиночку совершить нападение. Ударить по Сирии силами своего авианосца и других кораблей, раз ни Англия, ни Америка в деле не участвуют. Но тот понял, что это попытка его руками таскать каштаны из огня. Олланд отказал. Он дал британским гостям тот же ответ, который они уже дважды слышали. Нападение не состоялось.

А дальше началась раскрутка. Английская внешняя разведка, осуществившая по прямому приказу Хейга преступление против человечности, убив 1700 человек, поняла, что она не просто запятнана, не просто села в лужу, а стала исполнительницей неслыханного преступления, за которое в Гааге полагается если не виселица, то по крайней мере пожизненное заключение.

Это чудовищный провал. А ведь эти негодяи надеялись, что весь их дьявольский план останется безнаказанным: разбомбим, и все следы будут стёрты. Но план сорвался, и началось возмездие.

Первым взбунтовалась сама внешняя разведка. Поскольку было непонятно, кого ругать, к кому идти с жалобой, они пошли сразу к премьеру Кэмерону и сказали в совершенно недвусмысленной форме по поводу Хейга: уберите этого дурака, вы же видите, куда он нас завёл со своей инициативой. Кэмерон не смел ослушаться. С максимальными предосторожностями, чтобы не поднимать шума, Хейга сняли с поста министра иностранных дел и убрали из политики. Отправили в почётную отставку в палату лордов. Он там сидит и дрожит от страха, зная, что руки по локоть в крови.

Кстати, года два назад, когда министром иностранных дел Британии был нынешний премьер Борис Джонсон, он, ознакомившись с сирийским досье, выступил на закрытом совещании. Джонсон сказал (цитирую): «Our situation in Syria is catastrophic» (Наша ситуация в Сирии катастрофична). Он не вдавался в детали, потому что те, кто там присутствовал, знали, о чём идёт речь. Вопрос отныне состоял только в том, как всё это прикрыть, как сокрыть содеянное. Но шила в мешке не утаишь. И это дело когда-нибудь раскроется, слишком много людей участвовало в доставке зарина в Восточную Гуту и в его применении там.

В Голландии шутят, ссылаясь на странное созвучие фамилий участников преступления, на возникающую при этом игру слов («что в имени моём?»). При этом делается откровенный намёк на Гаагский трибунал.

1) William Hague,

Welcome to The Hague!

2) David Cameron,

You'll get a «kamer» on!

(Слово «kamer», созвучное фамилии Камерона, означает тюремную камеру.)

3) Francois Holland(e),

You are being waited for in Holland! [8] 1) Уильям Хейг, Добро пожаловать в Гаагу! 2) Дэвид Камерон, Ты получишь «камеру»! 3) Франсуа Холланд (е), Вас ждут в Голландии! (с англ.) — Примеч. ред.

Их преступления просто «зашкаливают». Будем надеяться, что мы ещё увидим их в наручниках.

Крушение перуанского самолёта в декабре 1971 года легло в основу двух фильмов. Оба есть в сети интернет, о них я писал в начале. Художественный фильм, снятый вскоре после авиакатастрофы, дублирован на русский. Он называется «Чудеса ещё случаются». Достаточно кликнуть это название и можно посмотреть сам фильм.

Второй фильм называется «Wings of hope». Понятно, что он переводится как «Крылья надежды», но на русский язык его не дублировали. Это фильм документальный. Он создан немецкими кинематографистами спустя два десятилетия после катастрофы. Его тоже легко обнаружить и посмотреть. Там показано, как до сих пор в зарослях джунглей лежат разбросанные обломки самолёта, разорванного в воздухе. Ценность этого фильма в том, что он наглядно показывает, что погода сильнее самолёта, что жёсткая турбулентность, торнадо, высотный шторм способны вырвать крылья самолёта и вызвать его разрушение в воздухе с распадом на множество частей. Эти части — куски обшивки, приборные панели, ковровое покрытие — хорошо показаны в фильме.

То же самое происходило и с самолётом МН-17. То есть, схема авиакатастрофы над восточной Украиной и других аналогичных авиакатастроф из-за высотного шторма одна и та же. На это указывают разбросанные куски фюзеляжей, обрывки, обломки, приборные панели, состояние тел погибших. Всё это лежит разбросанным, разлетевшимся в радиусе десяти километров налево-направо от трассы.

Политическая кампания, всякий раз затеваемая в своих корыстных целях американскими деятелями, разбивается о профессиональные отчеты с места катастроф. Все попытки политиков исказить, утаить, заставить слушать свое мнение, как одно только правильное и разумное, попытки подтасовать факты — напрасны. Правда — всегда одна! И однажды она обязательно выйдет на поверхность…

Правда всегда была, есть и будет первой жертвой любой войны. С момента начала военного конфликта на Донбассе западные масс-медиа начали выстраивать вокруг образа ополченцев самопровозглашенных республик галерею ложных обвинений, основанных на политических мифах, стереотипах и полуправде. Жертвой информационной атаки закономерно стала и Россия.