Джин Твенге - Поколение I

Никто не должен оказываться в заведомо проигрышном положении только потому, что он или она родились в одной семье, а не в другой. Каждый должен иметь возможность жить так, как ему заблагорассудится. Все, что не затрагивает права других людей, например наркотики, не подлежит никакому контролю. Никто не вправе вмешиваться в личную жизнь и контролировать мир фантазий, в котором живет человек.

Сандерс пользовался огромной популярностью у молодежи. Так, на кокусах (собрания сторонников партии) демократической партии, проходивших в 2016 году в Айове, Сандерса поддержали 84 % молодых участников, а Клинтон — 14 % (шестикратное отставание). Даже в середине июля 2016 года около половины сторонников Сандерса заявляли, что будут голосовать за кандидата от третей партии, а не за Клинтон или Трампа.

Изначально Трамп не был фаворитом президентской гонки, однако к ноябрю ему удалось привлечь на свою сторону молодых избирателей. В итоге за Трампа проголосовали 48 % белых избирателей в возрасте от 18 до 29 лет, а за Клинтон — 43 %. Невероятный результат, если учесть, что молодежь, как правило, придерживается либеральных взглядов. Несмотря на то что в целом Клинтон выиграла битву за голоса молодых избирателей, увесистые 37 % проголосовали все-таки за Трампа. Это значит, что, четверо из десяти айдженеров проголосовали не просто за кандидата-республиканца, а за кандидата, тесно связанного с белым национализмом, который до появления айдженеров на политической сцене казался анахронизмом. Именно таким образом голоса молодых американцев изменили ход президентской гонки в пользу Трампа: избирателей в возрасте от 18 до 29 лет больше, чем избирателей старше 65 лет.

Как это произошло? Почему такой процент молодежи проголосовал за кандидата-республиканца, который всем казался маргиналом, и что ожидать нам от будущих выборов?

За два месяца до выборов мы с коллегами опубликовали статью, в которой предположили, как будут дальше развиваться события. Многие годы господствовало мнение, что миллениалы, а теперь и айдженеры в большинстве своем поддерживают и будут поддерживать демократов. В августе 2016 года газета USA Today предрекла Трампу «историческое поражение» в борьбе за голоса молодых избирателей. В 2014 году газета Washington Post заявила, что у республиканцев есть «проблемы с молодежью» — партия, по мнению газеты, в принципе не способна заинтересовать миллениалов. Через два года стало ясно, что журналисты сильно ошиблись в своих оценках. Чтобы понять почему, надо ответить на один вопрос: что общего у Берни Сандерса и Дональда Трампа?

Правильный ответ: оба являются политически независимыми кандидатами. Сандерс поставил рекорд по длительности пребывания в Конгрессе США в качестве независимого политика; страничка Сандерса на сайте Сената США не содержит сведений о его членстве в демократической партии. До того как стать президентом, Дональд Трамп никогда не занимал политические должности, а во время предвыборной кампании постоянно конфликтовал с республиканским истеблишментом. В ноябре 2016 года газета Washington Post назвала Трампа «первым независимым президентом Америки». Сандерс и Трамп воспринимались всеми в качестве свободных агентов, которые высказывают свое собственное мнение и никогда не идут на поклон к другим партийным лидерам.

Именно за это молодежь полюбила Сандерса и Трампа, несмотря на то что многие взгляды социалиста Сандерса и националиста Трампа выходили за пределы политического мейнстрима. Согласно данным последнего опроса General Social Survey, 54 % молодых людей в возрасте от 18 до 29 лет не причисляли себя ни к одной из двух партий, тогда как в 1989 году таких было чуть более 30 % (см. рис. 10.1). Вот одна из причин, по которой молодежь сначала поддержала Сандерса, а затем Трампа. Айдженеры и миллениалы не желают идентифицировать себя с одной из двух основных партий, точно так же, как не желают вступать в брак или следовать какой-либо религии.

Старшие поколения сейчас также отличаются большей политической независимостью, чем это было в прошлом, но тем не менее молчаливому поколению и беби-бумерам все еще очень далеко до миллениалов и айдженеров. Таким образом, на рост числа независимых избирателей влияет как временной, так и поколенческий фактор — взрослые люди всех возрастов все больше отдаляются от двух основных партий, однако, по данным на 2016 год, миллениалы и айдженеры, бесспорно, остаются самыми политически независимыми поколениями.

Рис. 10.1. Партийная принадлежность молодых людей в возрасте от 18 до 29 лет (ответы «не знаю/не определился» и «другая партия» не учитывались). General Social Survey, 1972–2016

Вероятно, по этой причине Хиллари Клинтон, известная своими тесными связями с политическим истеблишментом, не смогла набрать необходимое число голосов молодых избирателей. Когда в июне 2016 года Клинтон стала первой женщиной в истории США, чью кандидатуру на пост президента выдвинула одна из двух основных партий, беби-бумеры были шокированы равнодушной реакцией молодежи на это событие. Многие даже слышать не хотели о кандидате, принадлежащем к политическому истэблишменту, несмотря на то что ей удалось разбить «стеклянный потолок», веками преграждавший женщинам путь на политический Олимп.

Если выиграет Хиллари, то это будет означать всего лишь выбор меньшего из двух зол. Я знаю, что мы можем создать более правильную систему, чем та, что существует сейчас.

Семидесятивосьмилетняя бабушка Жозефины, напротив, проголосовала на праймериз за Клинтон, потому что пришла в восторг от мысли, что президентом США впервые может стать женщина, а ее сорокадевятилетняя мама проголосовала за Сандерса, но потом неоднократно «меняла свое мнение». Мама сказала Жозефине: «Мы уговорим тебя пойти на выборы». В ответ та лишь пожала плечами.

Тренд на повышение политической независимости может быть обусловлен индивидуализмом и нежеланием айдженеров присоединяться к каким-бы то ни было группам и следовать их правилам.

Когда люди присоединяются к политической партии, они начинают разделять определенные взгляды и теряют индивидуальность.

Похоже, айдженеры предпочитают быть себе на уме вместо того, чтобы под влиянием семьи или религии присоединяться к различным группам и принимать чужие взгляды.

В апреле я случайно подслушал на футбольном поле разговор двух мужчин, которые обсуждали планы демократов, и внезапно осознал, что не имею ни малейшего представления о собственной политической платформе. Вернувшись домой, я тщательно изучил этот вопрос, прошел несколько «политических тестов» и пришел к выводу, что в целом я являюсь либертарианским консерватором.