Александр Бушков - Крым и крымчане, или Тысячелетняя история раздора

Что в той же Галичине, на Западной Украине, проходят демонстрации, возглавляемые недострелянными в свое время дедушками-эсэсманами (при том что вся СС решением Нюрнбергского трибунала признана преступной организацией). Что тогдашний президент Украины Ющенко (отпрыск охранника из немецкого концлагеря) учредил орден Мазепы и посмертно присвоил звание Героя Украины Роману Шухевичу, эсэсовскому палачу, бандеровцу. Что вовсю раскручивается миф о «голодоморе», голоде 1932–1933 годов. Хотя голод этот (а он реально был) затронул и множество русских областей, украинские «свидомые» с пеной у рта защищали свою версию: «голодомор» ограничился исключительно Украиной, а устроили его клятые москали, чтобы выморить ненавистных им вольнолюбивых украинцев. Случались, правда, досадные проколы — например, с посвященной «голодомору» фотовыставкой. Оказалось, что часть снимков изображает не «умирающих от голода украинцев», а голодающих Поволжья (1922) и даже… изможденных американских безработных во времена Великой депрессии 1929 года. Этот и подобные казусы ничуть не повлияли на рвение кликушествующих о «голодоморе».

Вот тут уже было не до смеха. Однако и тогда мы полагали, что это какое-то кратковременное помутнение умов, вроде нашей «перестройки», и в конце концов украинцы опамятуются, как опамятовалось у нас множество «бойцов перестройки». Они же вменяемые люди! Была надежда, что опомнится и Галичина. Я вполне дружелюбно общался с молодыми галичанами и по Интернету, и вживую, в Киеве: нормальные парубки-дивчины, не питавшие ни злобы, ни ненависти…

Надежду на выздоровление прибавляло еще и то, что вместо (нецензурно) Ющенко президентом Украины стал Янукович, во многом — полная противоположность предшественнику. И в книге, вышедшей в 2011 году, я писал то, во что искренне верил: «Нынешняя Украинская власть, насколько можно судить уже теперь, в отличие от прошлой — вменяема и ответственна. Пусть медленно, но явно разворачивается процесс нормализации отношений между Россией и Украиной, который обеим странам принесет только выгоду». Мы в это верили всерьез…

Правда, что-то на душе было тревожно. И потому я продолжал: «Одна беда: хотя „свидомая оппозиция“ определенно переходит в разряд политических маргиналов (мне и в самом деле так тогда казалось! — А. Б.), основания для беспокойства остаются. Потому что те, кто сочинял сказки о строительстве древними украми египетских пирамид, провозглашал эсэсовцев героями Украины, фальсифицировал историю, никуда не делись. Они просто-напросто потеряли государственную поддержку — но остались прежними с теми же лозунгами, завиральными теориями и людоедской пропагандой. Так что успокаиваться рано».

Вид на Киев. Худ. М. Клодт

Я не пророк и не провидец, а потому многого недоучел и многое недооценил. Маргиналами «щирые-свидомые» не стали. И государственную поддержку они нашли — правда, уже у другого государства. И начался новый, практически в открытую управлявшийся американцами очередной Майдан, на сей раз кровавый. И раскрутился маховик натуральнейшей гражданской войны, где счет жертвам идет уже на десятки тысяч, и значительная их часть приходится на мирное население.

И однажды меня словно током прошило: а ведь эти совсем молодые «батальонцы», что зверствуют сейчас на Донбассе, украшая свои знамена и себя нацистской символикой, как раз и воспитывались на тех бреднях, над которыми мы смеялись! Мы — смеялись, а они — воспитывались… Господи, как больно-то…

Полтавщина. Тихий вечер. Худ. С. Васильковский

Но я не о том. В стороне от этого кровавого безумия остался только Крым. Потому что волей подавляющего большинства жителей полуострова вернулся в Россию. И я сел и написал эту книгу.

Она посвящена отнюдь не только истории одного Крыма. По моему глубокому убеждению, историю Крыма никак нельзя рассматривать в отрыве от истории России — и Украины. А потому я писал о том:

— как проходила в течение доброго тысячелетия история Крыма;

— как из крохотной Гетманщины, которую и государством-то назвать нельзя, со временем образовалась обширнейшая Украина;

— как сочиняли «украинскую историю», «украинский «язык», «украинский народ».

Что у меня получилось — судить читателю. Как гласит старое изречение, «кто может, пусть сделает лучше…»

Киммерийцы

В седой древности, в ранние античные времена полуостров населяли скифские племена киммерийцев и тавров. Киммерийцы были, откровенно говоря, не подарок, а тавры — еще хуже. Дикий был народ, невежливый и чертовски негостеприимный. У них заведен был нехитрый порядок: потерпевших кораблекрушение или просто неосторожно проплывавших слишком близко корабельщиков тавры хватали и приносили в жертву — причем, что любопытно, не каким-то своим племенным богам, а, по данным историков, древнегреческой Артемиде. В конце концов они как-то тихо и незаметно исчезли с исторической арены, однако именно по их имени полуостров стал именоваться Тавридой — до самого татарского вторжения, да и гораздо позже, в «век золотой Екатерины».

Когда в Тавриде стало спокойнее и безопаснее, там появились древние греки — была у них привычка основывать на побережье Средиземного и Черного морей многочисленные колонии, города-государства. Какое-то количество скифов в Тавриде еще оставалось, но они уже не охотились за проезжающими, а мирно землепашествовали, продавая хлеб греческим городам. А городов греческие поселенцы основали немало: Корсунь-Херсонес, Пантикапей на месте современной Керчи, Феодосию (так и оставшуюся до сих пор Феодосией), Сугдею (Сурож, потом Судак) — и еще многие. Через несколько столетий объявился новый хозяин, и серьезный — Ромейская империя. Именно так я и намерен впредь называть державу со стольным градом Константинополем. Поскольку название «Византийская империя» было внедрено гораздо более позднейшими историками. Сами жители империи всегда называли себя «ромеями», то есть римлянами, а свою страну — Ромейской империей, и никак иначе.

Всю Тавриду ромеи по каким-то своим мотивам никогда не контролировали, хотя имели к тому полную возможность. Они только отобрали у греков Херсонес, переназвав его Корсунью, и сильно укрепили город. Заняли большую часть южного побережья Тавриды, этим и ограничились. На остальных территориях жили прежние обитатели.

Читать дальше