Александр Брасс - Хроники тайной войны. 1968–1995. Операции спецслужб Израиля на Ближнем Востоке и в Европе

Во второй половине августа Фахри эль-Омари вылетел в Ливию, а Абу Дауд направился в Бейрут для встречи с Абу Иядом. Исса и Тони остались в Мюнхене, ожидая прибытие из Ливии остальных федаинов, продолжая вести наблюдение за Олимпийской деревней. Тони даже удалось устроиться работать поваром на территории деревни. Исса проник на объект в качестве сезонного разнорабочего. В свободное от работы время он играл в шахматы, просиживая по несколько часов у ворот А-25, не отводя глаз от корпуса, в котором должны были разместить израильских спортсменов.

В Бейруте Абу Ияд передал Абу Дауду поддельные иорданские паспорта с фальшивыми западногерманскими визами. Там же, в Бейруте, были утверждены окончательные списки заключенных террористов, свободу которых будет требовать Исса в обмен на жизни заложников. Общий список включал в себя 236 заключенных, среди них две террористки «Черного сентября», Рима Таннус и Тереза Халса, захваченные в Лоде 9 мая 1972 года при штурме авиалайнера Sabena, Кодзо Окамото из «Японской Красной Армии», а также пятеро офицеров сирийского Генштаба, похищенных «Сайерет Маткаль» в Южном Ливане 21 июня 1972 года. По предложению Абу Дауда в список были включены лидеры западногерманской лево-анархистской террористической организации RAF Ульрика Майнхоф и Андреас Баадер, а также 16 террористов-неарабов, заключенных в других европейских тюрьмах. Абу Дауд считал, что это могло оказать дополнительное давление на западногерманские власти. После этого Абу Дауд вылетел в Тунис. Там он провел несколько дней и вновь вернулся в Западную Германию, чтобы проконтролировать доставку оружия и принять остальных боевиков. Находясь в Мюнхене, Абу Дауд постоянно перемещался, меняя свое местожительство каждые 24 часа. Контакт с руководством «Черного сентября» он поддерживал исключительно через личного связного Абу Ияда, Атефа Бсейсу. В нужный момент Абу Дауд должен был через него передать сигнал Фахри эль-Омари к отправке основной группы боевиков.

Израильская олимпийская делегация прибыла в Мюнхен 21 августа 1972 года. В ее состав входили 30 человек: 15 спортсменов, которые должны были состязаться в семи видах единоборств, а также пять тренеров, два спортивных судьи международного класса и восемь сотрудников Израильского олимпийского комитета. Перед посадкой на самолет они сделали совместный снимок, который для 11 человек стал последним.

Израильской сборной выделили пять двухэтажных многокомнатных квартир в Олимпийской деревне в корпусе № 31 на Коннолиштрассе. В этом же здании разместили сборные команды Уругвая и Гонконга. В квартиру № 1, расположенную у самого входа в корпус, заселили пять тренеров и двух спортивных судей. В квартире № 2 разместили двух стрелков, двух фехтовальщиков и одного легкоатлета. Квартиру № 3 отвели для трех борцов и трех штангистов. В квартире № 4 разместили двух медиков. И последнюю квартиру, находившуюся в дальнем конце коридора, занял глава делегации Шмуэль Лалкин.

Полное отсутствие вооруженной охраны серьезно его обеспокоило. За полтора месяца до официального открытия игр он писал начальнику обеспечения безопасности Олимпиады Манфреду Шрайберу, что его тревожило отсутствие минимальных мер охраны и контроля, что совершенно не соответствовало международным правилам проведения массовых мероприятий такого высокого уровня. В ответ немецкий чиновник посоветовал главе израильской делегации не вмешиваться не в свое дело. У Лалкина также вызвало недоумение, что сборной команде Израиля, граждане которого находились под постоянной угрозой террористического нападения, отвели здание на дальней окраине Олимпийской деревни, практически в изолированном месте. Лалкин считал, что это место легко уязвимо для нападения извне, но немецкие власти продолжали уверять руководителя израильской делегации, что для их безопасности приняты все необходимые меры. При всём этом пропускной режим фактически отсутствовал. Так, журналисты свободно проникали в Олимпийскую деревню, достаточно было нацепить на себя какой-нибудь «бейджик». Охрана совершенно их не проверяла. Вообще, любой посторонний человек в тренировочном костюме со спортивной сумкой на плече мог пройти к любому корпусу на территории Олимпийской деревни, не вызывая никаких вопросов.

Террористы установили круглосуточное наблюдение за Олимпийской деревней. Стараясь не привлекать к себе внимания, наружное наблюдение «Черного сентября» сменялось почти каждый час. Под пристальное наблюдение были взяты подходы к Олимпийской деревне, система охраны, частота и загруженность городского общественного транспорта, а также оперативность баварской полиции. Желая снизить бдительность ночных полицейских нарядов, террористы в самые ранние утренние часы провоцировали ложные вызовы на появление в районе Олимпийской деревни подозрительных людей.

Очень скоро террористы обладали исчерпывающей информацией о жизни Олимпийской деревни и всего того, что ее окружало. Вход в корпус израильских спортсменов находился с плохо освещенной восточной стороны. Единственным препятствием на пути террористов была двухметровая ограда, преодолеть которую они могли без труда в считаные минуты. Даже если охрана Олимпийской деревни, которая была «вооружена» лишь портативными рациями, попыталась бы поднять тревогу, террористы успели бы захватить заложников и забаррикадироваться в здании. Тони, устроившись работать в кафе в Олимпийской деревне, смог познакомиться с одним из членов уругвайской команды, разместившейся в том же здании, что и израильтяне. Каким-то образом ему удалось сделать слепки ключей от входной двери и квартиры № 1, в которой жили израильские тренеры и спортивные судьи. За сутки до операции Абу Дауд лично воспользовался ключом от парадной двери, чтобы осмотреться в корпусе № 31 на Коннолиштрассе.

Интересен тот факт, что здание, в котором разместились спортсмены ГДР, располагалось прямо напротив израильтян. Таким образом, спортивная делегация ГДР также попала в поле зрения палестинских террористов. Уже в первые дни наружное наблюдение «Черного сентября» доложило о подозрительных «людях в штатском», в которых без труда узнавались сотрудники Stasi [56] Stasi – Министерство государственной безопасности ГДР ( нем .). .

Именно этот факт во многом стал причиной совершенно необоснованных подозрений и нелепых разоблачений, посыпавшихся в адрес восточногерманской стороны в том, что ГДР заранее знала о готовящейся акции и даже, в некотором смысле, оказала поддержку палестинским террористам. Наличие сотрудников Stasi в корпусе восточногерманских спортсменов можно объяснить вполне понятными причинами. В самый разгар холодной войны вполне понятно желание Stasi максимально ограничить близкое общение восточных немцев с их западными соотечественниками и любыми способами предотвратить побег на Запад. Никому же не придет в голову обвинять Советский Союз в том, что ему хорошо были известны планы террористов «Черного сентября» только из-за того, что советская спортивная делегация была буквально пропитана сотрудниками КГБ?