Александр Брасс - Хроники тайной войны. 1968–1995. Операции спецслужб Израиля на Ближнем Востоке и в Европе

Майк Харари прекрасно понимал, что в силу целого ряда объективных причин, время, отведенное на ликвидацию весьма ограничено. В свете последних событий Махмуд эль-Хамшари мог испугаться и почувствовать, что им заинтересовался израильский «Моссад», и тогда миссия наверняка была бы провалена. Харари вынужден был запросить подкрепление, благо директор «Моссада» находился рядом с ним на конспиративной квартире, лично контролируя все этапы операции.

Цви Замир дал распоряжение усилить «Кейсарию» сотрудниками управления «Кешет» [75] «Кешет» – оперативно-техническое управление «Моссада». . Кроме основной своей специализации, электронного шпионажа и нелегального прослушивания, сотрудники этого подразделения занимались тайным проникновением в квартиры, номера отелей и охраняемые объекты. Они могли взломать любую электронную систему, свободно вскрыть самый сложный сейф. Подразделение «Кешет» было очень немногочисленным. Во главе его стоял легендарный израильский разведчик, мастер перевоплощения и боевых искусств Цви Мальхин, который 12 лет назад лично захватил нацистского преступника Адольфа Эйхмана на улице Гарибальди в Буэнос-Айресе и тайно доставил его на суд в Израиль.

Утром 7 декабря «итальянский журналист» договорился с доктором Махмудом о новом интервью. Они встретились в небольшом бистро в другом конце Парижа, напротив штаб-квартиры Лиги арабских государств. Пока «журналист» беседовал с эль-Хамшари, группа наружного наблюдения и сотрудники «Кешет» ждали, когда его жена с дочерью покинут квартиру. После того как Мари-Клод с дочерью вышла на улицу, за ней было установлено плотное наблюдение. Лишь только женщина с ребенком удалились на «безопасное» расстояние, сотрудники «Кешет» аккуратно вскрыли входную дверь.

Это было уже второе проникновение в квартиру Махмуда эль-Хамшари. За несколько дней до этого они таким же образом вошли внутрь, сфотографировав все комнаты под разными углами. Внимательно изучив фотоматериалы, Майк Харари решил, что оптимальным средством для ликвидации будет небольшое взрывное устройство направленного действия. Из снимков квартиры сделали вывод, что доктор Махмуд эль-Хамшари работал в самой дальней комнате за письменным столом, рядом с которым стояла легкая телефонная тумбочка.

Проникнув в квартиру, сотрудники «Кешет» заложили небольшой заряд пластиковой взрывчатки под телефонной тумбочкой. Смертельный заряд приводился в действие кодированным электронным сигналом, подаваемым с расстояния 500 метров. Необходимо было только услышать голос доктора эль-Хамшари в телефонной трубке, чтобы наверняка знать, что он находился рядом с взрывным устройством.

На следующий день, в пятницу 8 декабря 1972 года, около 8:00 жена доктора Мари-Клод вместе с дочерью вышли из квартиры. Проводив их до двери, эль-Хамшари вернулся в постель. В это утро он не принимал посетителей, и в квартире царила полная тишина. В 8:50 «итальянский журналист» набрал номер. В трубке раздались три гудка, прежде чем хозяин квартиры подошел к телефону.

— Алло, — заспанным голосом произнес он.

— Можно ли пригласить к телефону доктора Махмуда эль-Хамшари? — спросил «итальянский журналист».

— Он говорит, — ответил доктор эль-Хамшари.

«Итальянец» подал условный знак. Его напарник нажал на кнопку дистанционного пульта. Взрыв нарушил утренний покой парижан. Доктор Махмуд эль-Хамшари получил ожог более восьмидесяти процентов тела, тяжелейшие ранения в левое бедро и нижнюю часть живота. Он был срочно доставлен в одну из парижских клиник. Ему пришлось сразу ампутировать левую ногу, однако все усилия французских медиков были бесполезны. Доктор скончался в страшных мучениях спустя месяц, 9 января 1973 года. В больнице он успел рассказать парижским следователям об «итальянском журналисте», который позвонил к нему на домашний телефон за несколько секунд до взрыва. Он также добавил, что у него нет сомнения, что это дело рук израильского «Моссада». Так был приведен в исполнение второй смертный приговор.

Многие в те дни склонялись к тому, что, ликвидируя эль-Хамшари, израильский «Моссад» проводил показательную акцию устрашения, чтобы продемонстрировать палестинским террористам свои неограниченные возможности. На самом деле всё обстояло несколько иначе. Если бы была возможность устранить его ракетой с расстояния 50 километров, никто не стал бы подвергать своих сотрудников риску. В операциях подобного рода всегда имеет значение лишь оптимальный результат, а не каким образом он достигается. Важно наиболее коротким и простым путем достигнуть поставленной цели — «предотвратить» и «упредить».

Высокопоставленные функционеры ООП в Европе стали еще более опасаться за свою жизнь. Ликвидации в Риме и Париже способствовали нагнетанию страха. Лидеры палестинских террористических организаций в Европе были больше обеспокоены собственным выживанием, чем подготовкой новых терактов. Паника охватила и арабских дипломатов. Сразу после покушения на Махмуда эль-Хамшари арабские дипломаты в Париже выступили с совместным официальным обращением к французским властям, потребовав обеспечить им безопасность.

В полдень 8 декабря 1972 года в квартире вдовы Андре Шпицера, Энки Шпицер, раздался телефонный звонок.

— Слушайте вечерние новости.

— Кто это? — поинтересовалась женщина.

— Не важно… Это за Андре.

После каждой ликвидации в квартиры семей погибших израильских спортсменов звонил один и тот же «голос». «Слушайте новости. Это за…»

В ноябре 1972 года от бейрутской и дамасской агентуры «Моссада» стала поступать оперативная информация о намерении ФАТХ руками «Черного сентября» совершить нападение на одно из израильских дипломатических представительств. Удара можно было ожидать в любой части света. Двойные агенты ничего конкретного не сообщали, только упоминали об активизации палестинских эмиссаров в странах Восточной Азии. В конце декабря Израиль перенес очередной террористический удар там, где он меньше всего ожидал, — в столице Таиланда Бангкоке.

За несколько месяцев до этого нападения Министерство иностранных дел Израиля разослало всем дипломатическим представительствам за рубежом новые инструкции по безопасности, в частности предписывавшие усилить внешнее кольцо охраны. Такое же распоряжение поступило и в израильское посольство в Таиланде. Однако местные власти не спешили что-либо предпринимать, полагая, что Таиланд находится слишком далеко от основного театра действий палестино-израильского противостояния. Внешнее кольцо охраны израильского посольства по-прежнему состояло из одного полицейского у главного входа.