Александр Проханов - В поисках русской мечты

Такие репрессии были действиями по уничтожению осетинской интеллигенции: её уничтожил не Сталин, не Берия, а уничтожило руководство Грузии. Потому что главное для них было, чтобы в Южной Осетии не было грамотных людей, потому весь цвет интеллигенции был уничтожен. Для них главное было — лишить южных осетин лидеров, обезглавить народ, чтобы были бессловесные люди, и они будут подчиняться тому, кого пришлёт Грузия. Ещё в 60-е годы в республику прислали алфавит, где было указано, что мы должны отказаться от кириллицы и писать грузинскими иероглифами.

Апогеем стали девяностые годы прошлого века, когда президент Грузии Гамсахурдиа сказал, что всех не грузин надо вымести из Грузии железной метлой, что осетины не должны иметь более 2 детей.

Это всё накапливалось, и когда в Грузия почувствовали, что сила центра, сила Москвы ослабла и позиция не такая твёрдая, то стали наводить «порядок», как и пытались в 2008 году.

А вспомним Зарскую трагедию, где расстреляли убегающих детей, женщин стариков. Или Эредская трагедия, когда вывели из автобуса людей и заживо закопали. И до сих пор на территории Грузии считаются без вести пропавшими 300 осетин. Тогда же был массовый исход осетинского народа из Грузии.

Разве это не геноцид? Осетин по всему миру не насчитывается миллиона человек: в 20-ых годах 20-го века 60 тысяч было в Южной Осетии и 550 тысяч в Северной Осетии. Если из этих 600 тысяч было 50 тысяч погибших, так разве это не геноцид? Есть чёткие определения геноцида, и осетины под это определение попадают.

Но слава Богу, 8 августа 2008 года заработал русский реактор.

Александр ПРОХАНОВ. Согласен абсолютно.

Анатолий Ильич, я совершенно уверен, что государства без идеологии не существует: если есть идеология, то есть государство, если нет идеологии, то нет государства. Иногда идеология не сформулирована, но она есть, и тогда государство, которое исповедует эту несформулированную идеологию, может существовать и развиваться. Я ставил перед собой задачу понять, а может даже и создать, идеологию нового государства Российского. После крушения великой красной идеологии мы остались в идеологической пустыне. И возникла насущность создать идеологическое поле, в котором бы формировался кристалл нового государства. У меня были амбициозные желания. Я решил посмотреть на две тенденции. Первая — по каким законам развивалось русское государство на протяжении тысячи лет? И выяснилось, что история русской государственности — это история нескольких империй, которые возникали, исчезали, разрушались до нуля, возрождались, опять достигали цветения, падали в пропасть. И эта синусоида привела нас к сегодняшнему дню. То есть Россия может существовать только в виде имперского субстракта, или державного, если угодно. Это значит, Россия не может быть только русской, Россия всегда является сложнейшей мозаикой народов, культур, верований, языков, потенциалов развития. В этом ее мировая уникальность. Значит, имперский многонациональный характер России обусловлен историей ее существования. Когда этот принцип нарушается — мы исчезаем.

И второй принцип — это чертог, храм имперской государственности. Очень важно, что в него будет внесено, какая лампада будет зажжена в этом храме. Лампада, которая горела в русской государственности, — это идея божественной справедливости. Итак, два постулата этой идеологии — имперский характер истории и идея божественной справедливости.

Я сейчас двигаюсь по всем пространствам России и думаю: а в чем идея марийцев, в чем идея людей, живущих в Воронеже, в чем идея ледового Ямала? И я убеждаюсь, что каждая из отдельных земель формулирует ту же самую идеологию — многонациональность, обожание соседа, обожание мира, в котором ты живешь, обожествление его, и идея божественной гармонии. И в Осетии это абсолютно налицо. Тема осетинских пирогов — это же абсолютная симфония. Это выжженная в тесте, в сыре идея божественной симфонии. Или идея священной рощи. Это опять-таки идея света, солнца, божества. Город ангелов! Такое злодеяние, такая страшная беда, а служитель, который потерял во время бесланской трагедии дочь, а во время столкновения сразил из винтовки одного из террористов, признался: сейчас единственное, что доставляет мне наслаждение — делать добро. Из этой крови, слез он вынес философию добра, блага. В чем, по-вашему, может быть идеология Южной Осетии?

Анатолий БИБИЛОВ. Фактически вы уже сказали об идеологии, которую несут малые народы. Невозможно говорить об отдельной идеологии Южной Осетии. Её не может быть, и если даже она есть, она, я думаю, будет нежизнеспособна. Потому что мы не можем вырабатывать идеологию чисто югоосетинскую. Если мы не будем вырабатывать идеологию общую осетинскую, идеологию осетинского народа, или идеологию народов, проживающих на территории Осетии, тогда говорить отдельно о какой-то идеологии как части чего-то общего, тяжело, да и невозможно.

Можно сказать словами поэта: «Я знал одной лишь думы власть, одну, но пламенная страсть.» Единственная идеология, которая может быть — это идеология объединения осетинского народа. Это самое главное. Если глубже — идеология объединения осетинского народа в составе Российской Федерации, потому что осетины считают Россию своей исторической родиной. И если мы эту идеологию, которой не один год, а почти век, ещё не реализовали, другой идеологии быть не может. Вот когда мы эту идеологию, объединение Осетии, объединение с Россией на одном территориально-политическом пространстве, реализуем, тогда можно думать: а что дальше? Абсолютно убеждён, что стратегическая цель (а это фактически идеология), которая у народа Осетии была и есть с момента разъединения осетинского народа, она ни в коем случае не должна меняться от того, что сегодня Южную Осетию признала Российская Федерация, Сирия, Венесуэла, Никарагуа, Науру, Тувалу. Идеология должна быть твёрдой, понятной, видимой, и что самое главное — досягаемой. Народ Осетии должен быть в этом уверен.

Мне говорят иногда: воевали за независимость. Нет, воевали за то, чтобы Южная Осетия была независимой от Грузии! В те годы самые тяжёлые все — и кто воевал, и учил, кто работал, кто не работал, старики, пенсионеры — все мечтали, чтобы Южная Осетия была в составе России. Для многих эта мечта так мечтой и осталась, их уже нет, а мы всё продолжаем мечтать.

Александр ПРОХАНОВ. Я уверен, что она сбудется обязательно. Конечно, русский народ — это государствообразующий народ, державообразующий. На него ложатся все тяготы освоения, на поле брани русских больше гибнет — их больше всех, они несут это бремя. Но в многонациональном российском мире и каждый народ является государствообразующим. Южные осетины должны кровно ощутить, что они не просто под защитой России, что без Южной Осетии и Северной и Россия невозможна, что и Южная Осетия является государствообразующей, и она держит над собой купол звёздного неба, и она в 2008 году выдержала этот чудовищный удар истории. Вы правы — это удар был направлен в самую сердцевину Государства российского. И осетины поставили себя под этот удар. Многие из них сгорели. И удар в Беслане — тоже был в сердцевину государства российского. Вы правы: идеологию южных осетин нельзя формулировать саму по себе, эта идеология связана с объединением осетинского народа в русле российской государственности. При этом нужно, чтобы южные осетины считали себя одним из центров российской государственности и несли за это ответственность, и несли жертвы, как вы несли и ещё Бог знает, какой у нас всех впереди исторический период, и как нам предстоит сражаться за нашу целостность и независимость.