Александр Проханов - В поисках русской мечты

В мае 1945 года, когда над куполом Рейхстага взвилось победное Красное знамя, его древко держали как известные всему свету советские пехотинцы, так и безызвестный заключённый, добывавший здесь, в Магадане, горькое золото победы.

Сегодня в острой идеологической схватке, где история является полем идеологической битвы, Магадан находится в самом её центре. Здесь формируются представления о русской истории, пусть в её очень горьких и ужасных проявлениях, а также о творящем процессе, где русские люди преодолевают кромешную тьму, превращая её в свет и в победу.

В центре Магадана — прекрасный белоснежный, сияя золотыми куполами, высится Свято-Троицкий Собор, посвящённый новомученикам, что погибли здесь, в колымских землях. Золотой иконостас, чудесные фрески, и одна из них, на своде храма, похожа на облако, из которого смотрит на нас святомученик. Священник отец Дмитрий показывал мне собор, рассказывал, как каждый год владыка объезжает заброшенные в тайге лагеря, и среди бараков, витков колючей проволоки служит поминальный молебен о всех невинно убиенных и усопших. Когда-то в дореволюционном Колымском крае было 10 храмов. Все они были разрушены. Но теперь их больше двадцати, и возводятся новые алтари. Храмы преображают эти глухие территории, преобразуют тьму в свет. «Маска скорби» Эрнста Неизвестного и Свято-Троицкий собор находятся друг с другом в негласной полемике, той самой, что ведётся сегодня по всей России, делая нас страной непросыхающих слёз и страной неувядаемого ликования.

Пережитые здесь несчастья не делают магаданцев угрюмыми, несчастными, замкнутыми. На их лицах нет маски скорби. Они приветливы, дружелюбны, откликаются на доброе слово, готовы идти на помощь, склонны к открытым разговорам и дружбам. Заключённые, которые здесь страдали, не делают город склепом и местом вечных поминовений. Магаданцы дорожат именами Жжёнова, Шаламова, Королёва, Козина. Эти люди, по мнению магаданцев, служат славе города, делают его привлекательным.

Колымский тракт, по которому я добирался из Магадана до золотоносных приисков. 12 часов двигался сквозь пургу и заносы по этому тракту, ведущему от Охотского моря до самой Якутии, — 2000 километров пути, и дальше, быть может, до Луны, её обратной стороны, где Море Дождей. Колымский тракт — образ русской мечты. По этой дороге мой народ сквозь все терзания и ужасы, сквозь великие труды и радения шёл к возвышенной таинственной цели, тому итогу, что именуется царством добра.

Колымский тракт — драгоценная нить, соединяющая побережье с роскошными петербургскими проспектами. Быть может, там в этот час идёт ночное гулянье, сверкают вывески дорогих ресторанов, блещут витрины дорогих магазинов, и люди, живущие в великолепных городах, не ведают, что в этот час где-то на Колымском тракте бульдозер раскалённым от мороза железом двигает груды гравия на ямину, промятую тяжеловесными фурами. А незадачливый наливник не удержался на скользкой дороге и свалился в обочину.

Я двигался по Колымскому тракту, и мне рассказывали, что здесь, в Долине смерти, когда-то замерзли вместе со своим конвоем бредущие по этапу невольники: когда на них пролился ледовый дождь, они не смогли развести костры. Так и остались лежать у обочины, охваченные льдом.

Тракт — драгоценный, за ним ухаживают, его берегут. По сторонам, то здесь, то там, поставлены пункты обогрева: контейнеры с солнечными батареями, системами связи. Их можно открыть, войти туда, выпить горячего чая, спастись от пятидесятиградусного мороза.

Как было славно встретить на этом безлюдном тракте молодых жизнелюбивых парней, которые прокладывают вдоль тракта кабель Интернета, цепляя его за стальные высоковольтные вышки! Тянут этот кабель от Магадана до отдалённых приисков. Здесь, на тракте, все люди равны, все люди братья. Никто не проедет мимо застрявшего в снегу наливника, никто не промчится мимо остановившейся на тракте машины.

Нас застиг на перевале снежный буран. Дорогу вмиг завалило. Вся окрестность скрылась из вида. Было страшно свалиться в кювет, обрушиться в пропасть. И тогда сидевший с нами в машине высокий магаданский чиновник, министр областного правительства, выскочил из салона и, утопая по колено в снегу, пошёл впереди автомобиля, указывая ему путь, то возникал, то пропадал в снегопаде.

Колымский тракт — мучительная дорога к русскому счастью, к многотрудной русской мечте. На девятом часу пути мы увидели в темноте огни. Это был сверкающий прииск. Я вдруг оказался среди могучей грохочущей техносферы золотодобывающей компании «Полюс Магадан». Операционный директор прииска Шайлообек Таиров водил меня среди циклопических машин, озарённых прожекторами, рассказывал, как даётся колымское золото.

На карьере взрывами колется скальный грунт. Непомерные мёрзлые глыбы подхватываются огромными экскаваторами, засыпаются в кузова громадных самосвалов. Те, похожие на стадо упорных, идущих друг за другом слонов, привозят эти глыбы на мельницу, ссыпают их в грохочущий зев. Глыбы дробятся, измельчаются, попадают вновь на громадную дробилку, похожую на чудовищных размеров цилиндр, в котором стучат и грохочут дробящие шары. Измельчённая в крупу порода движется в центрифуге, выделяются те фрагменты, что тяжелее остальных, ибо в них содержатся крупицы золота. Добытые в центрифугах тяжёлые гранулы растворяются в кислотах, их помещают в ванны, пропуская сквозь них электричество. Золото осаждается на пластинах, а потом помещается в плавильные печи, откуда изливается огненной слепящей струей.

Громадный прииск собрал в себя взрывников, горнорабочих, бульдозеристов, водителей самосвалов, химиков, специалистов по электролизу, металлургов. Эта машинерия управляется «цифрой». Каждый самосвал, скорость его движения, частота появления его у мельниц, работа стальных гигантов, потоки измельчённой породы — всё это управляется здесь через спутник, завязано между собой через космос. Люди, работающие на прииске среди морозных ночных огней, и впрямь напоминают космонавтов, опустившихся на дикую планету. Здесь люди работают вахтами по одному, по два месяца, живут в удобных домах, приезжают сюда не только со всей России, но и с Украины, Белоруссии, Киргизии, Молдовы. Образуют единое колымское братство тех, кто когда-то жил едино в могучем государстве. Их вновь породнила колымская земля.

Смотрю на золотой слиток, остывающий на бархатной скатерти. Это колымское золото, добытое в великих трудах и лишениях, всегда служило и служит государству Российскому. В сталинские предвоенные годы каждая крупица его работала на Победу, превращалась в Т-34, в «Петляковы», в «Илы», в «Катюши». Оно сверкало в боях под Сталинградом, в победном салюте 1945 года, на эполетах непобедимых советских маршалов.