Михаил Шахназаров - Бунтари на передержке

Вслед за отлупом в адрес Рябцевой Шендерович опубликовал коротенькую заметку «Симптоматика». В ней он возмущается, что после данной Рогозиным характеристики Турчинову никто не одернул российского политика. Процитирую: «Это означает, что мы встали на четвереньки всей страной. Дальше этого — только хрюканье. Правда, можно еще, по совету Достоевского, заголиться. Продолжаем наблюдение за фауной…».

Видите как. Совсем недавно Шендерович называл нас нелюдью, а теперь открыто приравнял к животным. Он молчал, когда министр иностранных дел соседней страны Дешица оскорблял на потребу толпы нашего президента. Молчал, когда эта толпа призывала убивать каждого москаля. А вот за Турчинова обиделся. Обиделся, как за оскорбление родных или близких. Я сознательно не упомянул в этом списке Родину.

Закручинился еще один либеральный творец. Трудно сказать, что нашло на Дмитрия Быкова.

Может быть, до сих пор не может пережить увольнения из проекта «Гражданин поэт». Может быть, просто весна пришла. Она ведь и на простых людей действует, а на поэтов — так тем более.

Быков решил выступить в роли провидца на страницах «Собеседника». Уверенный в своей правоте, он пеняет миру на незнание произведений Бабеля и тут же сравнивает Россию с бандитской малиной. Он считает, что на 70-летие празднования Великой Победы всеобщее безумие достигнет небывалого градуса, а деньги, потраченные на празднования, угроблены впустую. Он всерьез полагает, что, случись майдан не во время Олимпиады, всё могло бы быть по-другому. Быков утверждает, что с 10 мая 2015 года мир начнет жить иначе.

Можно простить многое. И попытки казаться выше всех политологов, и желание примерить одежды провидца. Но вряд ли мятежному литератору можно простить кощунственную фразу о всеобщем безумии. То есть не память, не гордость и не боль за утраты поведут нас 9 Мая на празднования, а атмосфера всеобщего безумия. Радость на наших лицах будет не более чем проявлением сумасшествия. А не перебор ли, господа, именующие себя либеральной интеллигенцией? Для одного мы — животные, для второго — безумцы.

Конечно, и Быков, и Шендерович прекрасно понимают, что проиграли и что реваншей в таких поединках не предусмотрено. Но ни один проигрыш не дает права на оскорбление огромной страны и глумление над ее историей. Или это хозяева, недовольные тратами и результатом, спустили команду провоцировать и нарываться до последнего? Возможно.

Фиаско на Украине, уход в откровенную клоунаду многих членов российской оппозиции. Тем более что хозяева прекрасно понимают, что те же Быков с Шендеровичем кормятся с двух рук. Ведь в России продолжают продаваться их книги, идут их спектакли. Нет, государство ни в коем случае не должно вводить запреты на продажу произведений этих авторов или снимать с репертуара их спектакли. Мы же, в конце концов, не в республиках Прибалтики, где цензура стала вполне обыденным явлением.

Но и память не должна становится короткой. Особенно у стеллажей с книгами вышеупомянутых авторов или афиш с их именами. Ведь так смотришь, на Украине появится новый писатель и поэт Олесь Быков, а в Литве — новый драматург Викторас Шендеровичус. И там радость, и здесь дышать станет полегче.

Но это вряд ли. На Украине денег нет, а в Литве людей осталось катастрофически мало. В этом случае одна надежда на Штаты. Может быть, приютят поверженных ветеранов либерального движения.

Может быть, ошибаюсь, но такие заявления в России вряд ли уже поймут.

Каждый год пустыня Блэк-Рок, что расположилась в американском штате Невада, становится ареной сумасшедшего действа под названием Burning Man. В чистое поле под лучи нещадно палящего солнца съезжаются довольно странные художники со всего мира, превращая огромную площадку в фантасмагорический город.

Мимо сюрреалистических скульптур и причудливых строений проезжает всё, что можно водрузить на колеса: гигантские фаллосы из металла и пластмассы, платформы с разноцветными гробами, стада «свинтоавров» и других неведомых животных. Повсюду танцуют полуобнаженные и полностью избавившиеся от одежд люди, демонстрируя полную свободу от всех условностей. Пей, кури, закатывайся «колесами», совокупляйся с разнополыми и однополыми и чувствуй себя свободным.

Понятное дело, у каждого свое представление об искусстве, свободе и санитарных нормах. Безусловно, скрипящий на зубах и трущийся в других частях тела песок делает акт любви запоминающимся. Но вряд ли такие воспоминания можно отнести к разряду приятных. Да и есть ли место настоящей любви и искусству в пределах масштабной оргии?

Тем не менее каждый год более 50 тыс. человек съезжаются на радикальный междусобойчик для экстремального самовыражения, чтобы в финале сжечь гигантскую статую человека.

Первый раз увидев картинки киевского майдана, сразу же вспомнил Burning Man. Чего только в центре Киева не было. И разноцветные палатки, и курганы горящих покрышек, и катапульта, и изуродованный памятник Валерию Васильевичу Лобановскому. А чего стоили усатые люди с чубами, которые напоминают статистов исторического фильма и пациентов наркологической лечебницы одновременно. Над всем этим — атмосфера полной вседозволенности, сопровождающая любой революционный бардак, в который майдан со временем превратился. Чтобы обитатели города не забывали, для чего собрались, проповедники и самодеятельные вокалисты на зарплате призывали со сцены вновь сплотиться, дать отпор и продемонстрировать уровень своего интеллекта при помощи прыжков.

В итоге майдан стал не только шокирующим напоминанием первого очага протеста, но и своеобразным маргинальным фестивалем под открытым небом. Горилка, наркотики, поножовщина, гопак, грядки укропа. Настоящий этнографический музей нового образца. Только зверинца с наряженными в ватники и треухи медведями не хватало.

В песках штата Невада тысячи чудаков раскрепощаются на протяжении восьми дней в году. Потому как в остальное время они работают. А майдан продержался девять месяцев. То, что породило это чудовище в итоге, мы видим каждый день в кровавых сводках новостей: разрушенные города, трупы ни в чем не повинных людей, не иссякающий поток беженцев. Ведь именно со сцены майдана звучали призывы стирать с лица земли всех, кто усомнился в том, что «Украша — це Свропа».

Видимо, терпение Европы лопнуло. И Виталий Кличко наконец-то понял, что помесь маргинального шапито с «Невеселой фермой» пора убирать из центра города во что бы то ни стало. Виталий Кличко вновь обратился к попытке связно владеть словом — и, потерпев очередную неудачу, увидел, как обитатели палаточной колонии занялись любимым делом. А именно — начали жечь покрышки и бить железными болванками по шпалам.