Михаил Делягин - Триллионы для диктатуры олигархов. Что будет после Путина?

2. Краткосрочные договоры, например, на полгода с туманным намеком, что возможно продлят. А продлят или нет — это бабушка надвое сказала. Такое оформление позволяет без хлопот и выплат уволить сотрудника. Это опять же касается не только неквалифицированных работников. Такая форма нередко используется, например, при найме преподавателей.

3. Фрилансеры. Ими когда-то восторгались, как новой формацией свободных людей, а теперь понятно, что в эту группу попадают, в основном, не от хорошей жизни. Средняя зарплата у них 35 тысяч в месяц.

4. Сезонные работники. Лесозаготовки, золотодобыча, рыбный промысел, сбор урожая. Сезон окончился — вот тебе расчет, а дальше крутись как знаешь.

Когда я спрашивал своих ученых собеседников, сколько же у нас качественных рабочих мест, они, понимая в общем, о чем это я, точного ответа дать не могли. Потому что ни одна статистика не делает таких подсчетов. А всего-то три показателя их характеризуют: достойная оплата (например, как минимум 3 прожиточных минимума) социальные гарантии и нормальные условия труда — чтобы зимой в шею не слишком дуло.

Вот Росстат дал информацию, что на конец 2018 года в организациях (не считая малые предприятия, правительственные и военные учреждения, банки, страховые компании) работало 25 млн. человек. Это и есть хорошие места? Вроде, по условиям труда и социальным гарантиям — да, в организациях меньше произвола, чем в ларьке у частника.

Но по зарплатам — большой вопрос. Есть организации бедные, есть вообще в предбанкротном состоянии.

Тот же Росстат опубликовал и данные по так называемым высокопроизводительным рабочим местам. Этот термин ввели в 2012 году, когда в майских указах президент Путин поставил перед правительством задачу создать к 2020 году 25 млн. таких мест. Критерии сложные, многие эксперты сомневаются в их объективности, но если упрощенно, то это те места, где наблюдался прогресс по зарплате и производительности труда. По данным Росстата к нынешнему году было 19,5 млн. таких мест.

Проректор Академии труда и социальных отношений Александр Сафонов, в беседе с «КП» назвал еще меньшее число качественных рабочих мест — 15 млн., примерно пятая часть от всех работающих. Остановимся на такой цифре. Все остальные работники — это в той или иной степени группа риска.

— В условиях глобализации резко изменилась система ценностей у значительной части молодежи, — комментирует ситуацию руководитель Центра исследования социальной структуры и социального расслоения Института социологии РАН Зинаида Голенкова. — Нынешнее поколение Z — это достаточно образованные молодые люди, которые имеют свою систему ценностей. Они ориентированы на реальную свободу — от работы по графику, от начальства и т. д. Я знаю много таких примеров за рубежом. В России это не так очевидно, но тоже есть. Эти люди нигде не работают, не имеют трудовой книжки. Если и работают, то только там где захотят, без оформления, по устной договоренности. В основном, это программисты. Они имеют свободный доступ на рынок труда не только у себя в стране, но и во всем мире, работают из разных стран на разные компании.

Но надо понимать, что несмотря на неплохую интеллектуальную подготовку, фрилансер в основной массе не готов к выполнению крупных ответственных задач, его интерес ограничивается тем, чтобы малыми усилиями заработать достаточно денег на жизнь или как следующая ступень, на переезд из одного конца земного шара в другой и аренду временного жилья. Главное, чтобы интернет не подводил.

Среди самых массовых профессий — продавцы, водители, охранники. Экономический рывок и высокие доходы — это не про них. Почему же в России не хватает качественных рабочих мест и можно ли исправить ситуацию?

— Для того чтобы появились нормальные рабочие места, должна быть четкая индустриальная политика, а ее нет, — говорит Александр Сафонов. — Мы не разобрались с тем, какая отрасль станет для нас палочкой-выручалочкой. Вспомните, как развивалась, Япония. Она сосредоточилась на 2 направлениях: металлургия (производство легированных сталей, композитных материалов) и автомобилестроение. Потом подтянули радиоэлектронику. Южная Корея — те же отрасли. А сейчас металлургия развивается в Китае, и тоже вкупе с автомобилестроением и электроникой.

— Может и нам попробовать?

— Нет, мы свой шанс упустили, — говорит Сафонов. — В начале 90-х у нас был избыток рабочей силы, их можно было задействовать при развитии тех же отраслей. Ошибка была в том, что мы пытались собственное автомобилестроение поднять, а надо было создавать кластеры на основе западных технологий. Но сейчас появились новые возможности — точки экономического роста можно создать, развивая химическую промышленность, производство композитных материалов. Это то, что будет пользоваться спросом не только в России, но и по всему миру. А если не будет создано нормальных рабочих мест, у образованного, умелого и амбициозного человека не будет точки приложения сил на Родине.

Другой путь — более простой: создание небольших региональных предприятий. Но и это делается со скрипом.

— Мы недавно проводили исследование в Республике Тыва, — рассказывает Зинаида Голенкова. — Молодежь активно занята в индивидуальных хозяйствах, очень развито кочевое животноводство. И при этом регион — беднейший, нет перерабатывающих предприятий ни по мясу, ни по молоку. Строительство таких комбинатов решило бы и проблему занятости и дало бы заработок. Местные власти говорят: нет денег…

Проблема и в низком качестве самой рабочей силы. Конечно, можно говорить о потере мотивации. Нет, например, системы распределения после вуза, как это было в советские времена, человек не уверен, найдет ли он вообще работу, не то что по специальности. В таких условиях мало кто будет с усердием грызть гранит науки. Но ведь в таких же условиях живут и другие страны.

— Должна быть более современная подготовка кадров, — считает заслуженный деятель науки РФ Вячеслав Бобков, руководитель лаборатории проблем уровня и качества жизни Института социально-экономических проблем народонаселения РАН. — Я недавно был в Польше, там в вузах делают упор на то, чтобы готовить не наемных работников, а специалистов, способных создавать для себя рабочие места, организовывать бизнес по своей профессии.

Еще одна причина низкого профессионализма — отсутствие конкуренции. Не потому, что народ глуп и ленив. А потому что за редким исключением нет достойных рабочих мест, за которые стоило бы конкурировать.