Константин Кеворкян - Фронда [Блеск и ничтожество советской интеллигенции]

Возможно, наставшее после разгула Фронды воцарение «короля-солнца» Людовика ХIV, эталона абсолютизма, также вызывало у Льва Борисовича определенные ассоциации. Во всяком случае, сочиненную писателем Булгаковым биографию Мольера, он весьма настойчиво лоббировал для издания в серии «ЖЗЛ», а намеки и параллели там самые прозрачные.

Подробнее о довоенном сотрудничестве сионистских кругов и нацистов в моей «Опасной книге».

Правда, в 1925 году в своем грехе он покаялся, и взгляды свои пересмотрел.

Хотя, где происходят события осторожный писатель в письме благоразумно не указывает, догадаться не сложно.

«Папаша» – партийная подпольная кличка Литвинова до революции.

«Был он раньше, кажется, заместителем начальника областного отдела здравоохранения то ли в Киеве, то ли в Харькове», – Н. Хрущев.

Видимо, речь идет об известном французском журналисте Люсьене Вожеле.

ПОУМ – Рабочая Партия Марксистского Единства, испанская компартия троцкистской ориентации. Известный английский писатель Джордж Оруэлл в молодости воевал на стороне республиканцев в Испании в рядах частей ПОУМ, возможно оттуда его резко антисталинская риторика.

Намек на насильственную смерть Горького? – К.К.

16 ноября 1920 года главой ВЧК Ф. Дзержинским был отдан приказ о начале очистки Крыма «от контрреволюционеров». Общее руководство было поручено Г. Пятакову. 17 ноября вышел приказ об обязательной регистрации всех иностранных граждан; всех лиц, прибывших в Крым с июня 1919 года; всех офицеров, чиновников военного времени и работников Добровольческой армии. Зарегистрировавшихся сначала собирали в казармах, а затем отвозили в тюрьмы. Вскоре задержанных стали расстреливать, вешать, топить в море…

Теперь – имени Ленинского комсомола.

При Хрущеве Матусова все же исключили из партии и лишили пенсии МГБ за причастность к репрессиям. Опираясь на поддержку Свердлова, он беспрерывно апеллировал в КПК при ЦК КПСС. В 1963 году Матусова и Свердлова вызвал заместитель председателя Комитета партийного контроля Сердюк, который потребовал, чтобы они перестали писать письма в ЦК, иначе партия накажет их обоих за то, что они распускают сплетни, а сверх того – за незаконное преследование знаменитого писателя Александра Солженицына.

Абсурдность ситуации хорошо иллюстрирует дальнейшей ход дела Майского, которое, в отличие от остальных, тогда, в мае 1953 года, не было официально закрыто. Когда уже арестовали Берию, Майского обвинили в сговоре с Лаврентием Павловичем с целью стать при нем министром иностранных дел и вновь посадили в тюрьму, где у него произошел нервный срыв.

По другим данным в лагерях содержалось 2468524.

Это идейно-политическое и общественное движение, возникшее в начале 1920-х гг. в среде русской зарубежной интеллигенции. Получило свое название от сборника статей «Смена вех», вышедшего в Праге в июле 1921 г.

У Булгакова в «Белой гвардии» есть второстепенный персонаж – Михаил Семенович Шполянский, в результате диверсии парализовавший гетманский бронедивизион. Эпизод исторический. Шполянский – это Шкловский, сыгравший свою, пусть и небольшую, роль в скором падении гетмана Скоропадского.

Предсмертная записка Маяковского гласила: «Всем. В том, что умираю, не вините никого и, пожалуйста, не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил. Мама, сестры и товарищи, простите – это не способ (другим не советую), но у меня выходов нет. Лиля – люби меня. Товарищ правительство, моя семья – это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская. Если ты устроишь им сносную жизнь – спасибо… В столе у меня 2000 руб. – внесите в налог…». По мотивам посмертной записки Маяковского, беспризорники распевали: «Товарищи правительство, пожалей мою маму,/ Береги мою лилию сестру./ В столе лежат две тыщи – / Пусть фининспектор взыщет, /А я себе тихонечко умру». Как видим, бродяжки пели довольно близко к оригиналу…

А тут, понимаете ли, читаю в современных мемуарах: «В период 20-50-х годов прошлого века существовало страшное правило: если находящийся в опале литератор или актер обращался с письмом к “вождю и учителю”, он этим самым подписывал себе смертный приговор» (13). Вот наглядный пример, что происходит с разумом, оболваненным антисоветской пропагандой.

О книге Тарле диалог из дневников К. Чуковского: – Книга-то очень хорошая, но ее нужно было выругать, т. к. предисловие к ней написал Радек. – Так ругали бы Радека. Зачем же ругать книгу Тарле. – Вы ничего не понимаете. Так всегда делается (17).

Запись Е. Булгаковой от 12 июня 1936 г.: «Сегодня приехали их Киева… «Турбиных» играют без петлюровской сцены».

Нужно понимать, что национализм местных кадров был лишь идеологической ширмой, под которой шло их объединение и структурирование в кланы. Несколько волн репрессий 1930-х годов против национальной элиты искореняли местничество, недопустимое в централизованной империи.

«Инженеры человеческих душ» – высказывание Сталина на встрече с писателями 26 октября 1932 года.

Дело доходило до трагического анекдотизма. В повести «Впрок» в «Красной нови» (1931 г.) Фадеев, редактор журнала, подчеркнул те места, которые необходимо было, как он полагал, выкинуть по политическим причинам. Верстку он почему-то не просмотрел, и подчеркнутые им строки в типографии набрали жирным шрифтом. В таком-то виде номер журнала попал на глаза Сталину, которые оценил писателя Платонова одним словом: «Сволочь». Жизнь А. Платонова оказалась сломана.

Чуковский в дневниках описывает взаимоотношения литератора и чиновника: «Я прошел без спросу и поговорил с Быстровой. Потом сидящий у входа Петров крикнул мне: «Кто вам позволил войти?» – «Я сам себе позволил». – «Да ведь сказано же вам, что у Быстровой заседание». – «Нет, у нее заседания не было. Это мне сообщили неверно!» – «А! Хорошо же! Больше я вас никогда к ней не пущу». – «Пустите!» (И сдуру я крикнул ему, что вас, чиновников, много, а нас, писателей, мало; наше время дороже, чем ваше!) Это вывело его из себя» (35).

Любопытно пассаж Шкловского сравнить с мыслью другого «прогрессивного деятеля», А. Чубайса, который в интервью «Российской газете» 15 ноября 2004 года сказал о Достоевском буквально следующее: «Я испытываю почти физическую ненависть к этому человеку. Он, безусловно, гений, но его представление о русских как об избранном, святом народе, его культ страдания и тот ложный выбор, который он предлагает, вызывают у меня желание разорвать его на куски».