Вадим Гребенников - Наружка. История спецслужб

е) Находящиеся в охране филёры, заметив приближение к охраняемому лицу подозрительных лиц, обязаны немедленно привести в готовность оружие и занять такое положение, чтобы быть готовым к защите охраняемого лица и предупреждению покушения,

ж) При выездах охраняемого лица надлежит оставлять, если это окажется возможным, особых филеров для наблюдения у квартиры. Если же такого наблюдения нет, а также нет достаточно основательного наблюдения за квартирой и со стороны чинов общей полиции, то при возвращении охраняемого лица одному из находящегося при нём филёров надлежит пройти вперёд, дабы не ожидают ли злоумышленники возвращения охраняемого лица у квартиры в общей парадной, во дворе и т. п.

Циркуляр ДП 2 июня 1911 г. № 117860.

В начале XX века в России не существовало единого контрразведывательного органа. Контрразведывательным обеспечением российского флота занимались, в основном, ДП, ОКЖ и Отдельный корпус пограничной стражи (далее — ОКПС).

Разбалансированность системы государственных учреждений в области контршпионажа, отсутствие четкого разграничения «сфер влияния» между ведомствами и, как следствие, хаотичность контрразведывательных мероприятий в значительной степени снижало их эффективность.

В 1910 году по согласованию с Министерствами внутренних и иностранных дел Генеральный штаб (далее — ГШ) приступил к организации самостоятельных контрразведывательных отделений в структуре Вооружённых Сил.

К июню 1911 года Военное ведомство образовало Петроградское городское, Петроградское окружное, Московское, Виленское, Одесское, Варшавское, Киевское, Тифлисское, Ташкентское, Иркутское и Хабаровское контрразведывательные отделения (далее — КРО).

6 июня 1911 г. начальник ГШ генерал Я.Г. Жилинский утвердил штат КРО, а через два дня — военный министр генерал В.А. Сухомлинов утвердил «Положение о КРО», «Инструкцию начальникам КРО», ведомость расходов и ряд других необходимых документов.

Положение предусматривало полное их подчинение штабам военных округов. Возглавляли КРО жандармские офицеры. Они обязаны были представлять свои доклады и «соображения» генерал-квартирмейстеру Главного управления Генштаба (далее — ГУГШ) и окружным генерал-квартирмейстерам через Особое делопроизводство ГУГШ.

Начальники КРО непосредственно подчинялись генерал-квартирмейстерам тех штабов, при которых были созданы данные отделения. В то же время они оставались в рядах ОКЖ и числились в командировке.

Жалование по чину, квартирные деньги и суммы «на найм прислуги» они должны были получать в ближайшем ГЖУ. Подобная двойственность положения начальников КРО позволяла им в будущем держаться на значительном удалении как от своего жандармского, так и от военного руководства.

Помощниками начальников КРО могли стать строевые офицеры — по назначению окружных штабов и жандармы. Всех прочих сотрудников (чиновников, переводчиков, наблюдательных агентов) начальники КРО принимали на службу и увольняли по своему усмотрению.

Координирующим центром всей контрразведки империи становилось Особое делопроизводство отдела генерал-квартирмейстера ГУГШ. Там сосредотачивалась вся переписка с отделениями по вопросам борьбы со шпионажем. Фактически возникал центр регистрирующий, но не было центра, руководящего контрразведкой империи.

Начальники КРО на практике получили почти полную независимость от ГУГШ и, в силу специфики своей работы, от непосредственных начальников штабов генерал-квартирмейстеров штабов военных округов.

В 1911 году перед контрразведкой были поставлены более сложные задачи, нежели тремя годами раньше. Если тогда все планируемые мероприятия сводились лишь к борьбе со шпионажем, то «Положение о КРО» добавило еще одну обязанность: «воспрепятствование тем мерам иностранных государств, кои могут вредить интересам обороны государства».

«Инструкция начальникам КРО» ориентировала начальников на применение наступательных, активных форм борьбы с разведками. Так, п.3 рекомендовал выявлять заграничные разведцентры, создавать там постоянную внутреннюю агентуру, внедрять туда как можно большее число своих сотрудников. Следующие 3 параграфа касались организации агентурного наблюдения за иностранными консульствами, личным составом штабов и других военных учреждений непосредственно в России.

Секретные сотрудники должны были наблюдать за служащими консульских учреждений, обращая особое внимание на склонных к карточной игре, пьянству, увлекающихся женщинами и т. д. Агенты должны были информировать контрразведку об условиях хранения секретных документов и о лицах, стремящихся под различными предлогами ознакомиться с этими документами.

Инструкция по описанию многих технических приемов НН была близка к аналогичным руководствам ДП. Так, п.13 Инструкции при подготовке агентов НН рекомендовал руководствоваться «имеющимися на сей предмет указаниями ДП».

В целом Инструкция представляла собой обобщение накопленного военными опыта борьбы со шпионажем и богатейшей практики охранных отделений. Подобное сочетание придавало вес каждому параграфу документа и служило гарантией его эффективности.

На территории империи учреждались 20 КРО. 10 — при штабах военных округов (далее — ВО) и отдельно — городское Санкт-Петербургское. Районы деятельности 3-х КРО не совпадали с территориями ВО, при штабах которых они создавались. Одесское отделение должно было действовать в пределах Одесского ВО и Войска Донского, Московское — в районах Московского ВО и Казанского ВО, Иркутское — на территории Омского ВО и Иркутского ВО. В Азиатской России теперь располагались 3 отделения: Ташкентское — при штабе Туркестанского ВО, Иркутское — при штабе Иркутского ВО и Хабаровское — при штабе Приамурского ВО.

Хотя казна выделяла Военному министерству 843 тысяч рублей ежегодно на нужды контрразведки, однако реально КРО получали на 200–260 тысяч рублей меньше. Разница, очевидно, шла на финансирование вечно нуждавшейся в деньгах разведки. Общая сумма «секретных» расходов Военного министерства в 1911 году составила 1 947 850 руб., в том числе на потребности разведки — 891 920 руб. и 583 500 руб. — на контрразведку.

Общая доля расходов на разведку и контрразведку в бюджете Военного министерства была смехотворно мала и составила в 1911 году 0,13 %. Всего в том году военные получили 1 047 598 000 руб.

По отдельным статьям сумма расходов ГУГШ на контрразведку распределялась следующим образом: на секретную агентуру и оплату ценной информации — 246 000 руб., жалованье служащим — 157 260 руб., на служебные разъезды — 63 600 руб., наем и содержание канцелярий — 33 840 руб., услуги переводчиков — 12 600 руб., содержание конспиративных квартир -12 600 руб.