Денис Терентьев - Молоко без коровы [Как устроена Россия]

Уничтожаются не только парки и дома. Однажды выборгские власти отменили полтора десятка фестивалей и культурных мероприятий. Не стало ни джаза, ни рока, ни флейт, ни виолончелей, ни индийской, ни кельтской культуры. Запретили собираться у замка даже рыцарям-реконструкторам. Временный глава администрации Алексей Туркин разъяснил: «Тевтонский орден» – исторически сложившаяся враждебная структура для Руси, с которой героически сражался святой благоверный князь Александр Невский…» [1]Местная власть попыталась «формировать культурное пространство» посредством эрзац-мероприятий, финансируемых из бюджета и мало кому интересных. Казалось бы, дураки-чиновники бездумно распугали туристов. Но ничего подобного: их действия и здесь, увы, вполне логичны.

Выборгский район Ленобласти – это престижное место отдыха петербуржцев с хвойными лесами и чистейшими озерами. На юг от Петербурга земля стоит в разы дешевле. Выборгским властям лень привлекать туристов, поскольку их главный ресурс – в земле. Не было бы этого ресурса – возможно, велась бы системная работа по реставрации зданий. Вложились бы в развитие порта, чтобы он принимал, например, парусники из Европы. Но, поскольку рядом погранзона, такое развитие чревато постоянными конфликтами с ФСБ. Здесь работает та же логика чиновника-варяга: ну наполню я бюджет деньгами от туризма, а дальше? Область и Москва все равно себе отрежут три четверти. И в чем мой интерес? Долю с хостелов и причалов просить в конверте? Так и посадить могут! Не проще ли спокойно золотую землицу продавать?

13-тысячный поселок Рощино – ближайшая к Петербургу часть Выборгского района. Отсюда до Эрмитажа чуть более 60 километров. Местная администрация управляет территорией в 40 тыс. гектаров с десятком озер, тремя реками и роскошными лесами, включая знаменитый ботанический заказник «Линдуловская роща». Рощино изначально обречено на интерес богатых дачников: здесь с советских времен гнездились ведомственные турбазы с неплохой инфраструктурой. Тем не менее новых садоводств не возникало с 1960-х годов, а леса строго охранялись. До Финского залива ехать 10 минут, до границы с Финляндией – час с небольшим.

В период с 2002 по 2008 г. рощинцы вдруг выяснили, что им негде купаться и рыбачить. Это кажется абсурдным: по территории проходит река Рощинка с притоками, есть четыре озера, а их общая береговая линия составляет свыше 60 км. В реальности на реке Нижней осталось всего два места, где простой человек может выйти на берег. Местный житель пояснил: «Есть так называемый пляж Зорина в центре Рощино, но там никто не купается, потому что из-за рухнувшей плотины образуются опасные водовороты, к тому же на другом берегу старое православное кладбище. Во всех остальных местах стоят заборы под урез воды, оборудованы пристани и набережные, хотя Водный кодекс запрещает огораживать 20 метров берега рек и озер. Мужики выходят на лодке на Нижнюю – им охрана с берега кричит, чтобы не трогали хозяйскую рыбу, иначе будут стрелять. Человек пошел за грибами в знакомый заповедный лес – ему лицо разбили непонятно чьи охранники, установившие здесь шлагбаум. Все ведомственные детские лагеря превратились во взрослые базы отдыха, а их начальство ржет нам в глаза: мол, многие гости приезжают сюда пьянствовать вместе с детьми».

Местные активисты супруги Павловы согласились провезти меня на лодке по реке Рощинке. Я насчитал с десяток табличек, запрещающих причаливать к берегу. Даже заборы стоят не везде: люди уже привыкли к зубастым соседям, к их хамству и жестокости – им хватает предупреждений. Наталья Павлова рассказывает: «До кризиса стоимость земли в Рощино достигала 15 тысяч долларов за сотку. Если речь идет о береге реки, цена удваивалась, и даже сейчас никто не предлагает землю дешевле. Ладно бы просто город наступал на деревню, как происходит по всему миру. Проблема в том, что любой ликвидный клочок земли продают по странным схемам, бюджету почти ничего не достается. Некий Кожевников умудрился приобрести у муниципалитета по кадастровой стоимости песчаную косу, на которой купался весь поселок. Разница между кадастровой стоимостью и рыночной – десятикратная».

Согласно Лесному кодексу, если гражданин хочет купить землю, он приходит к главе поселения, который заказывает кадастровую съемку и обзорный план. Если речь об участке Гослесфонда, то для его перевода в категорию земель под ИЖС (индивидуальное жилищное строительство) требуется – барабанная дробь! – распоряжение правительства Российской Федерации. И никак иначе! Но областные царьки много лет выделяют земли по «упрощенной схеме». Например, мне удалось заполучить обзорный план о выделении участка площадью 1200 кв. метров на озере Волочаевском. Он подписан главой МО «Рощинское поселение» Александром Курганским (в настоящее время уволен, в отношении него возбуждено несколько уголовных дел) и двумя чиновниками администрации Выборгского района Ленобласти: начальником отдела по архитектуре и градостроительству Лиховидовым О.Ю. и главой местного управления Роснедвижимости Максимовым А.В. Представителей Рослесхоза, природоохранной прокуратуры и правительства РФ никто не спрашивает, не говоря уже о местных жителях. Последние рассказывают, что господа Курганский, Максимов и Лиховидов проработали на своих постах по десять лет каждый и согласовали в таком составе не одну сотню проектов.

Вместе с движением «Против захвата озер» мы выявили еще две схемы обхода закона при передаче лесов под застройку. Первый вариант: расширение территории поселков. Например, в «Рощинское городское поселение» входит поселок Овсяное, в котором проживает около 40 человек, в основном безработных пожилых людей. Решением губернатора 200 га окрестных лесов передаются под «строительство малоэтажных домов для местных жителей». Естественно, местным такое решение – как ежу футболка, зато богатые питерские дачники получают леса под ИЖС. Вторая лазейка: Лесной кодекс позволяет сдавать защитные леса в аренду сроком на 49 лет в целях развития рекреации, туризма и спорта. Застраивать лес коттеджами, конечно, нельзя, но можно построить спортивную базу. И она будет собственностью застройщика, из которой его невозможно выгнать. Даже если «база» – на самом деле жилой дом. На практике ее владелец за бесценок огораживает несколько гектаров окрестных лесов, из которых его охрана будет выгонять посторонних. По документам он платит за аренду леса с парой озер 150 тыс. рублей в год и тут же сдает ее по рыночной цене – в 100 раз дороже.

Летом 2011 г. местный бизнес скинулся на издание газеты «Народные вести», посвященной проблеме захвата земель и озер. Вышло шесть номеров, после чего трое учредителей вынуждены были свернуть проект. Наталья Павлова не удивляется: «Это обычное дело у нас: написал жалобу – жди проверок. У Юрия Фролова есть лесопилка недалеко от железнодорожной станции. За два месяца – шесть проверок: прокуратура, милиция, налоговая. Но больше всех «кошмарят» общественного старосту поселков Пушное и Ганино Игоря Никитина, который писал о махинациях с землей. Ему пришлось закрыть магазин, на него возбуждено уголовное дело».