Сергей Ковалев - Свастика над Таймыром. Немецкие базы в советской Арктике

20 октября 1939 года Щ-424 вышла в море, но до позиции дозора так и не дошла. На выходе из Кольского залива она была таранена рыболовецким траулером РТ-43 «Рыбец». Во время катастрофы погибли 32 подводника.

Капитан 3-го ранга К. Шуйский и капитан РТ-43 были приговорены к высшей мере наказания — расстрелу. Лишь благодаря ходатайству командиров Бригады подплава Северного флота лично к И.В. Сталину эта мера была заменена отбытием срока наказания в одном из лагерей ГУЛАГа под Мурманском.

Так что, видимо, у Ф. Ельтищева 13 ноября 1940 года не было особого выбора при выходе в море. Хотя он прекрасно знал, что осенью 1940 года на флоте, и на Д-1 в том числе, по окончанию действительной военной службы, была уволена в запас значительная часть рядовых и старшин, прошедших боевые походы и хорошо знавших материальную часть кораблей. На смену им пришло молодое пополнение из учебных отрядов. Конкретно на Д-1 из тринадцати учеников, вышедших в последний поход, семь служили на корабле полтора месяца, а два — всего три дня. Вероятно, на некоторых боевых постах в отсеках Д-1 вместо штатного, уже отработанного дальними боевыми походами личного состава, могли оказаться девять молодых подводников, прибывших из «учебки», не имеющих достаточной практической подготовки и отработки. И каждый из них мог допустить ошибку, повлекшую катастрофу подводной лодки.

Но все же, несмотря ни на что, как командир, он пошел в море со своим экипажем. А ведь подготовленность экипажа несложно было оценить.

О некомплекте командного состава мы уже говорили. Произведем простой анализ по боевым частям «Декабриста» подготовленности рядовых подводников:

— в штурманской боевой части из четырех штатных рулевых-рулевых-сигнальщиков один был учеником, а другой ученик был одним из двух штурманских электриков;

— в артиллерийско-минно-торпедной боевой части из пяти торпедистов и одного комендора были четыре ученика торпедиста;-

— в боевой части связи — радиотехнической службе из двух моряков один был учеником гидроакустика;

— в группе мотористов из восьми моряков вышли в море три ученика;

— в группе электриков из семи моряков — два ученика;

— в группе трюмных из пяти моряков — один ученик. К тому же в группе не было штатного командира отделения трюмных.

Вероятно, сложная обстановка вокруг Бригады подплава или иные причины серьезно повлияли на командирскую «позицию» Ф.М. Ельтищева и в дни, предшествующие выходу 13 ноября 1940 года.

С приходом из отпуска после 22 октября (на пробном погружении 22.10 вместо командира на борту были некий командир Д-3 и новый командир 1-го дивизиона, капитан 2-го ранга Магомед Гаджиев) Ельтищев 1 ноября выводит подводную лодку для определения и уничтожения девиации магнитного компаса (плавание в надводном положении, без погружения). Затем через пять дней он переводит подлодку на Мурманский рейд, где экипаж принимает участие в праздновании 23-й годовщины Октябрьской революции. После возвращения лодки с Мурманского рейда, 12 ноября корабль проверяет техническая комиссия Северного флота и признает его состояние удовлетворительным.

Без сомнения, выход в море экипажа, не укомплектованного, является грубейшим нарушением требований руководящих документов. Но и задачи, которые выполнял «Декабрист» с 1 по 12 ноября, не отличались особой сложностью, да и проходили либо в пределах Екатерининской гавани, либо на мелководье южной части Кольского залива.

А вот выход Д-1 на торпедную стрельбу с таким количеством учеников (вместо штатного состава экипажа) да еще и после массового увольнения опытных старшин и матросов срочной службы, а также нахождение части офицерского состава в отпуске для принципиального Ф.М. Ельтищева, скорее всего, мог состояться только в случае особой необходимости. И однозначно — заранее не планировался. Далее происходят события, совершенно не понятные.

В соответствии с флотским планом на 13 ноября, для экипажа Д-1 была назначена только подготовка к сдаче элемента 2д (находясь в главной базе. — Авт. ). Затем подлодка в надводном положении должна была перейти в губу Эйна для встречи с плавбазой «Умба». Лишь 14 ноября, согласовав свои действия при выполнении упражнения с командиром плавбазы и пересадив к себе на борт командира 1-го дивизиона и дивизионного инженер-механика, Ельтищев должен был выйти в полигоне № 6 для отработки элемента 2д, то есть, собственно, на выполнение подныривания под плавбазу.

Вместо этого «Декабрист» в 08.55 13 ноября вышел прямо в полигон № 6 без командира 1-го дивизиона и без дивизионного инженер-механика. «Умба» с командиром Бригады подводных лодок на борту через полчаса после получения сигнала от подводной лодки о начале погружения начала движение в губу Эйна. При этом по неизвестной причине никто не обратил внимания, что в назначенном полигоне Д-1 с 13.00 до 15.00 должна была только «проверить и отработать таблицы подныривания» (6) [106] Петрова И.В. Гибель Д-1. //Тайфун, № 12, 2000. . Это мероприятие учения вызывает ряд вопросов:

— Что за таблицы, которые нельзя было проверить при нахождении лодки в надводном положении или при погружении в контролируемых условиях, когда бы «Умба» находилась в районе отработки? Да и, собственно, нужна ли была здесь плавбаза, если в соседнем районе находился отряд эскадренных миноносцев?

— С кем подводная лодка должна была проверять и отрабатывать таблицы погружения, если «Умба» до 14.00 находилась в Полярном, а затем оставшееся время до наступления темноты шла по Кольскому заливу, а эсминцы ушли в соседний полигон?

— Почему командир Бригады подплава и командир плавбазы не были поставлены в известность о полном изменении первоначального плана и ожидали встречи с Д-1 в губе Эйна?

— Чем же было вызвано нахождение в море одновременно с «Декабристом» двух других подводных лодок крейсерского дивизиона К-1 и К-2, а также нахождение в соседнем полигоне (№ 5) эсминцев «Стремительный» и «Гремящий»?

— Почему, обладая таким количеством соседей, экипаж Д-1 не воспользовался лодочным комплексом аварийно-спасательных средств, сигнализации и связи с аварийной подлодкой, а также гидроакустической аппаратурой для связи с эсминцами или подводными крейсерами?

Как видите, вопросов слишком много. Однако ответов на них нет и сегодня. При этом существует еще одна версия развития событий 13 ноября 1940 года, о, которой еще будет рассказано ниже.

Но если бы, как и 65 лет назад, сегодня мы удовлетворились принятием только официальной версии вины командира корабля или экипажа, то автоматически согласились бы с самыми доступными и простейшими причинами гибели первой подводной лодки Северного флота, которые были «удобны» в начале 40-х годов и откровенно лежали на «поверхности». И все же почему до сих пор тайна исчезновения, а вернее, катастрофы Д-1 так и не раскрыта? О том, что любой, действительно желающий разобраться в истинных причинах гибели «Декабриста», наткнется на самые настоящие «подводные камни», может говорить следующее.