Александр Маркин - Дневник 2002–2006

При онанизме, конечно, тоже.

Но воздержание, как известно, вредно.

21 мая

Приехали с Ирой после работы к родителям. Родителей, конечно, нет, кроме больной бабушки. Мать в больнице, отец на даче, повез материному отцу рассаду. Бабушка в отсутствии родителей, конечно, забыла о своей тяжелой болезни. Встречает Ирочку : накрасила губы, закололась красивой заколкой с алым атласным цветком. Сидим с Ирой на кухне, разговариваем о том, какие мы несчастные, уродливые, старые, никому не нужные. Входит бабушка с коробкой конфет. Говорит: Ой, Ирочка , ты знаешь, наш Саша, оказывается, еще девственник!

Отчаяние — это когда за отсутствием своего бойфренда приходится встречаться с чужими.

(Иные, впрочем, назовут это сексуальной распущенностью, какая разница — все равно это не про меня.)

22 мая

Обедали сегодня с Ирой и ее приятелем, бывшим школьным другом, которого она знает почти двадцать лет, почти на природе — в Строгинской пойме. Сидели на берегу реки, пили вино, ели рис с курицей и овощами в кокосовом молоке. Все время ощущалось странное напряжение.

Он: совладелец каких-то маленьких спортивных магазинов, здоровый тридцатилетний мужик. Стянул с себя футболку, потому что было жарко. Я стал разглядывать его красивые смуглые плечи и широкую спину, Ира закричала ему: оденься, немедленно, ты похож на гопника, отвратительно! А он пробурчал: Сашка, разве так плохо, разве я плохо выгляжу? Я ответил, что хорошо — я же не дурак, мне нравится смотреть на хорошие мужские тела. Поев, мы сидели и лежали на траве, я изучал ткань его джинсов, его задницу, низ спины, резинку его трусов.

Сорок минут ждал автобус, чтобы добраться поздно ночью домой. Новое развлечение: рассматривать людей на автобусных остановках. Ждал вместе с какой-то девушкой; она курила и посылала sms. Минут через двадцать пришла большая компания парней с пивом, один — в джинсах, белой обтягивающей футболке и трикотажной кофте — попрощался со всеми и стал тоже ждать, а мы с девушкой принялись его тоже рассматривать, потому что рассматривать друг друга стало уже неинтересно, а он рассматривал нас, потягивал пиво и гладил себя по мускулистому обтянутому белой футболкой животу. Потом кинул бутылку в урну. Потом подошел и сел рядом со мной на скамейку. Пыхтел и пахнул пивом. Был очень симпатичный. Хотелось что-нибудь ему сказать. И, кажется, ему тоже хотелось. (Но не то, что мне хотелось бы услышать).

Совершенно не знаю, зачем живу. Нет целей в жизни. Нет ничего.

Бабушка мучительно боится смерти.

С непривычки (недавно переехал на новую квартиру) блуждал в темноте, искал свой дом.

24 мая

Вчера вдруг подумал: ведь мне повезло, я еще помню мир, в котором не было сотовых телефонов!

Накануне вырвал свой чемодан из рук домодедовской таможни, не заплатив при этом никому ни копейки. Как я потом узнал — я сделал почти невозможное. Хоть кому-нибудь, что-нибудь я должен был бы заплатить. Например, таможенному брокеру, к которому меня послал таможенник узнавать код пересылаемых вещей, или за ксерокопию паспорта: когда таможенник решил снять копию моего паспорта для каких-то своих таможенных нужд, в копировальном аппарате внезапно закончился порошок. (Представляю себе тысячи листков с ксерокопиями паспортов, копии лежат в архивах, с черно-белыми трудно узнаваемыми лицами владельцев — зачем они им?) Но я, разумеется, направился не к таможенному брокеру, а в SwissCargo , где все узнал и откопировал бесплатно, а таможеннику, который спросил, ну что, сходил я к брокеру, я сказал, что, конечно, сходил. После этого процедура выдачи чемодана значительно ускорилась и заняла где-то три часа. Например, таможенный досмотр чемодана с собакой и специалистами из какого-то там отделения по борьбе с наркотиками. Дело в том, что у меня в чемодане лежали две упаковки со швейцарскими витаминами. Мне сказали ждать специалистов по борьбе с наркотиками и сидеть рядом с чемоданом. Когда я спросил таможенника, когда эти специалисты придут, тот ответил, что когда-нибудь они придут, их вызвали, может быть скоро, может быть нескоро. На самом деле, как потом выяснилось, эти специалисты все время, пока я их ждал, ходили по таможенному складу без дела туда сюда, разговаривали по сотовым и раскладывали компьютерные пасьянсы. Один — самый главный эксперт по наркотикам — был очень худой, сутулый, в ярко-розовой рубашке, расстегнутой на четыре пуговицы, так что можно было видеть массивный золотой крест, болтавшийся на его шее, под тяжестью креста истощенное интенсивными поисками наркотических веществ тельце гнулось вперед. Розовая рубашка была заправлена в черные бархатные брюки; ходил он, изумительно виляя бедрами, как девушка. Специалистам очень сильно хотелось, чтобы витамины оказались наркотиками, потому что их жизнь без наркотиков, конечно, не интересна. Витамины обнюхивала какая-то худая рыжая собака, потом меня заставляли переводить инструкцию и состав, потом специалист в розовой рубашке читал инструкцию сам, потом витамины просвечивали в каком-то аппарате, потом пробовали на зуб, потом просвечивали в другом аппарате, но это были простые витамины. Какое разочарование отражалось у специалистов на лице! (А я хотел поинтересоваться, неужели есть дураки, которые перевозят наркотики в карго, не договорившись с таможенниками?) А если бы это и были наркотики, неужели я бы не вытащил и вынес бы их за пределы терминала, пока несколько часов ждал этих специалистов, сидя на своем чемодане? По складу все время летали комары, сильно меня покусали. Когда открыл дома чемодан, обнаружил, что некоторые книжки мокрые, некоторые уже даже с черной плесенью. Думаю, что их обоссала наркотикоищущая рыжая собака еще с неделю назад. Таможенники все толстые, с красными широкими мордами.

Авиаэкспресс «Павелецкий вокзал — Домодедовский аэропорт»: вот придумка извращенного больного ума. Женский голос, который бормочет что-то неразборчивое по-английски, грязные окна, пыль, кондукторши с золотыми зубами, которые предлагают пассажирам пивка и газеты, развозя их по вагонам на тележке из супермаркета. Сорок минут погружения в начало восьмидесятых за сто рублей. Когда покупал билет на вокзале (а его можно купить только в одну сторону, обратно я поехал на обычной электричке, в пять раз дешевле): шел к кассе, вдруг ко мне подлетел толстый бородатый мужик в бейсболке и оттолкнул своим животом: иди отсюда, мы кино снимаем. Помню, застал в цюрихской библиотеке съемки телесериала, нас просили постоять несколько минут в стороне, с миллионом извинений, и потом в качестве компенсации за неудобства подарили бейсболки с символикой сериала.