Эрик Котляр - Звезды МУРа. Золотой век московского сыска

Муровцы об этом тоже знали и версию экспертов теперь считали основной в розыскных действиях.

Каждый понедельник сотрудники «антикварного отдела» приходили на Петровку и первым делом изучали городские сводки за субботу и воскресенье. И если в Восточном округе происходила очередная квартирная кража с похищением наград, муровцы точно знали, что там ночью побывали те самые эксперты, что утром осматривали ограбленную квартиру — Серов и Левчонок.

Но прямых доказательств вины этих ловкачей пока не хватало для реализации их задержания. Поэтому сыщики решили попробовать поймать их на сбыте.

Здесь сыщикам повезло больше. Они узнали от скупщиков похищенных наград, что к ним поступали через третьих лиц предложения от Серова о продаже звезды с кителя Коломейцева. Ещё несколько скупщиков дали сыщикам более точные описания наград, которые полностью совпали с теми, что числились в розыске МУРа.

В августе 2008 года в отделе МУРа по предупреждению хищений культурных ценностей набралось достаточно материалов, чтобы приступить к задержанию тех, кто доставил сыщикам столько хлопот.

Поскольку речь шла о действующих сотрудниках милиции, в операции приняли участие оперативники из управления службы по безопасности.

Задерживать грабителей решили с поличным на месте преступления.

Информации в результате проведенных отделом комплексно-оперативных мероприятий было достаточно, чтобы установить время и место ночного ограбления очередной квартиры, но теперь уже в Северо-Восточном округе.

Оперативники из засады с интересом наблюдали, как налетчики не справились с замком, спустились к машине и вернулись к непокорной двери с дворницким ломом. Несмотря на грохот и скрежет в подъезде, никто из соседей так и не вышел… Тенденция, однако!

Задержали дружную парочку, когда они появились с награбленным на улице.

Вначале эти ребята пошли на контакт и решили сотрудничать со следствием.

Серов организатор и сбытчик. Он получал от коллекционеров и скупщиков сведения об обладателях ценных раритетных наград. Кроме того, у него обнаружили при обыске книгу о героях войны, проживающих на территории Восточного округа, изданную местным Советом ветеранов. А Девчонок ходил в «шестерках», и довольствовался от своего товарища сущими крохами…

Когда появились адвокаты, задержанные милиционеры неожиданно вспомнили про 51-ю статью Конституции и набрали в рот воды. Оказалось, что их предварительные показания были вынужденными. Их, якобы, били, сажали в камеры к уголовникам, что категорически запрещается по отношению к сотрудникам милиции, угрожали, морили голодом и всячески заставляли себя оговаривать.

Адвокат из бывших следователей посвятил Серова в особенности допустимых оперативных действий во время следствия, в том числе в условиях тюремного режима. И Серов без устали писал жалобы на конвоиров, выводящих, врачей, контролеров, следователей, оперативников — на всех подряд.

Немову, Кисточкину и Кочеткову приходилось ежедневно давать десятки объяснений. Крови им попортили из-за жалоб Серова немало…

Серов человек незаурядный, хороший шахматист, умелый шифровальщик. В изоляторе он разработал шифр из определенных слов, где по условному счету выделялась каждая буква, и можно было составлять для чтения целые фразы. Этим шифром, ключ к которому знали только он и его мать, поступали указания на волю, как можно и нужно запутать следствие. Он инструктировал родных, чтобы они больше подавали жалоб, поскольку в печати сейчас «прессуют милицию», этим надо пользоваться и его арест приводить в заявлениях, как пример милицейского произвола…

Но ключ к «серовскому сканворду» разгадали Немов и Кисточкин, и «антикварный отдел» был в курсе всех хитросплетений, придуманных экспертом за решеткой.

Серов постоянно жаловался, что окружение в СИЗО относится к нему с предубеждением. Среди «отморозков», которые сидят, много записных патриотов; они не очень-то сочувствуют похитителям наград заслуженных воинов.

Во время допросов Кисточкин и Кочетков советовали Серову: ты же понимаешь, что похищенные тобой награды это не только личный ущерб ветеранов. Они ещё имеют огромную материальную ценность. И если тебя осудят, к тебе в колонии подойдут и попросят поделиться наживой с «важными людьми».

А если ты вот также будешь упорствовать и говорить, что у тебя ничего нет, тогда уже их друзья на воле смогут прийти к твоим родственникам. К пожилой матери, которой восемьдесят четыре года, и будут угрожать убийством. Не лучше ли избавиться от опасной заначки и вернуть все уважаемым старикам. Облегчишь не только судьбу, но и сделаешь благородное дело для всего общества.

На следующий день поступила жалоба в прокуратуру на муровцев с обвинением их в угрозе убийством Серову, его жене и матери…

Среди жертв Серова известные герои Коломейцев, Корчагин, дважды Герой Андрианов. Звезды Андрианова одни из первых в регистре наград. Они тоже на особой подвеске и вызывают огромный коллекционный интерес. Надо ли говорить, как сходят по ним с ума фалеристы!

Несмотря на то, что сыщики тщательно задокументировали факты по восьми хищениям и закрепили доказательствами, дело подвигалось ни шатко, ни валко. Лишние неприятности окружному начальству ни к чему.

Увольняли этих экспертов задним числом. В МУР приехал начальник отдела кадров округа и долго выяснял все подробности некрасивой истории. А история действительно выглядела некрасиво. Сыщики изъяли много артефактов с мест происшествий. Родственник Андриянова, профессор ВУЗа, располагал набором дорогих бутылок с коньяком. Винная коллекция была изъята сыщиками МУРа во время обысков у подозреваемых, наряду с другими украденными ценностями.

Следователь не выдержал искуса, выпил несколько бутылок и не погнушался взять деньги от отца Девчонка. Запой следователя разрушил порядок процессуальных действий. Следователь после скандала пропал, а сыщики потом долго собирали вещдоки в разных кабинетах.

Материалы расследования перекочевали в местную прокуратуру, где можно сказать дело вообще не двигалось с места. В основе обвинительных материалов были только улики, собранные «антикварщиками» оперативным путем. Все факты были закреплены в строгом соответствии с УПК. Но папка с ними лежала без всяких действий долгое время.

Кисточкин ежедневно ездил в прокуратуру, просил, напоминал об истекающих сроках, рассказывал о проделанной сложной работе муровцами. Его слушали, с ним соглашались, но так ничего и не происходило, пока вдруг однажды дело почему-то вынырнуло в другой прокуратуре. Почему так получилось, сыщики так и не поняли. Там возникли новые трудности, нехватка сотрудников и технического оснащения и ещё много других причин, на которые ссылались операм в ответ на их просьбы ускорить расследование.