Оливер Пилат - Атомные шпионы. Охота за американскими ядерными секретами в годы холодной войны

Главный ценный вывод, который можно извлечь из фактологической реконструкции атомного шпионажа во время прошедшей войны, заключается в том, что она позволяет осознать сравнительную важность и опасность различных частей коммунистической машины в США и Канаде.

По-видимому, она состояла из трех основных уровней: это открытая партия, куда входили люди, в большинстве своем едва ли больше искушенные в политике, чем сочувствующие; они не имели прямого контакта с русскими, которые действовали за кулисами, и не подозревали о них; далее внутренняя партия, у членов которой были достаточно крепкие желудки, чтобы переварить контакты с русскими; и, наконец, фактически подпольные сотрудники. По-видимому, существовало постоянное течение, которым членов открытой партии сносило в сторону шпионского аппарата, по временам течение настолько сильное, что вовлекало людей с дальней периферии партийной жизни в фактический шпионаж всего за несколько недель.

Гарри Голда, втянутого в промышленный шпионаж еще в давнем 1935 году, хорошо натаскали в способах защиты. Поскольку главным правилом была децентрализация, ему совсем не понравились дополнительные встречи в Альбукерке в июне 1945 года. Опасность для шпиона увеличивалась даже не в арифметической, а в геометрической прогрессии, в зависимости от числа тех, кто соприкасался с тайной; удвоение количества контактов, как наставляли его, может запросто учетверить опасность разоблачения. В соответствии с этим принципом Голд изначально получил инструкцию сбросить все контакты и сосредоточиться на Клаусе Фуксе. Однако в последнюю минуту в долгую поездку, расписанную буквально по секундам, втиснули вторую важную встречу.

Встревоженность Голда из-за того, что Грингласс пытался завербовать новобранцев, тоже вполне объяснима. В военное время осведомителю шпионской сети, который не хочет встать к стенке, лучше держаться подальше от поиска новых агентов, вербовки добровольцев и агитации.

Когда Грингласс по указанию Юлиуса Розенберга попытался сесть на два стула, это не было ни умным, ни профессиональным поступком. Есть некоторые основания полагать, что Гарри Голд даже не состоял в одной сети с Юлиусом Розенбергом. С точки зрения шпионажа введение его в дело в непредвиденных обстоятельствах, из-за того, что обычный курьер, которого использовал Розенберг, по болезни или каким-то иным причинам не смог совершить поездку, было чрезвычайно опрометчивым шагом. Шесть лет спустя, на первом атомном процессе в истории США, это позволило Голду выступить в качестве свидетеля гособвинения против Юлиуса Розенберга, о котором Голд иначе мог бы никогда не услышать.

Ошибочное отношение к Розенбергу (который стал первым американцем, осужденным на смертную казнь за атомный шпионаж) представляется особенно вопиющим. Уже в 1942 году он собрал вокруг себя группу инженеров-коммунистов с целью получения и передачи ценной промышленной и в редких случаях военной информации советскому агенту — коренастому человеку среднего возраста, который именовался Голосом в своей публичной роли управляющего туристическим агентством и просто Джоном в качестве шпионского псевдонима. Ведя свою тайную деятельность, Розенберг служил гражданским инспектором в войсках связи США, посещая поочередно различные заводы Восточного побережья, которые занимались производством военной техники. Кроме того, он был радикалом, исполнявшим всевозможные поручения в контролируемой коммунистами Федерации архитекторов, инженеров, химиков и техников (ФАИХТ). Еще до конца войны Розенберга уволили из войск связи как явного коммуниста. Своими попытками восстановиться на прежнем месте он лишь привлек к себе внимание и способствовал собственному разоблачению. Несмотря на все это, он продолжал действовать, во-первых, в ФАИХТ как уполномоченный по вопросам занятости и рассмотрению жалоб и, во-вторых, как недоделанный Бенедикт Арнольд [3] Арнольд Бенедикт — генерал-майор, героический участник Войны за независимость США, который позднее за деньги предал соотечественников и перешел на сторону Великобритании. , курируя еще более неумелых сообщников.

То, что в таких обстоятельствах советское начальство продолжало использовать Розенберга для шпионажа и даже не дало ему другого имени для прикрытия нелегальной деятельности, говорит о безответственности или некомпетентности. Говоря по правде, большинство атомных шпионов вызывают недоумение с точки зрения долговременных профессиональных стандартов разведки. Они действовали в рамках наспех организованных агентурных сетей, применяя чрезвычайно оригинальные методы. Это были мальчики на побегушках, которых посылали на задания, предназначенные для суперменов. Возможно, безрассудство сыграло роль в их невероятном успехе, хотя в конечном счете оно же, бесспорно, и привело к их разоблачению. То, как с ними обращались, неизбежно приводит нас к выводу, что Советский Союз, совершенно очевидно, хотел использовать этих неподготовленных приспешников в качестве шпионов в условиях крайней необходимости, ведь он считал рядовых членов открытой партии расходным материалом. После 1945 года коммунистическая партия лишилась сочувствующих. У нее осталось около 40 тысяч членов, которых можно было более или менее отследить. Степень их участия в шпионаже отчасти зависела от того, насколько скоро и тщательно их личность устанавливали контрразведывательные органы, а отчасти от того, насколько еще не раскрытые агенты были готовы принести себя в жертву как авангард советского конспиративного аппарата.

Гарри Голд являет собой почти классический пример того, как в любой свободной стране Советскому Союзу удавалось вербовать простаков в свою пятую колонну. Занимаясь шпионажем, Голд все же не достиг профессионального уровня. Это был одаренный любитель, который работал, так сказать, по совместительству и с довольно стихийно организованной сетью. Своим успехом в шпионаже он в большой степени обязан доскональному соблюдению инструкций. Хотя порой Гарри Голд оказывался чрезвычайно полезен своему советскому начальству, его не считали незаменимым сотрудником. Аппарат, который он обслуживал, никогда не испытывал недостатка в других рекрутах, готовых и желающих идти на огромный риск ради незначительной награды. Назначение его курьером для передачи атомных секретов показало, что Советы высоко ценили его способности. Тем не менее этой самой шпионской из всех работ вполне могли заниматься и другие курьеры практически с такими же шансами на успех. Благодарность Советов за его службу оказалась отнюдь не вечной; вскоре после ареста и признания Голда от него отмахнулись, навесив ярлык «антилевого авантюриста», каковым он и остался в глазах коммунистических кругов.