Александр Невзоров - Искусство оскорблять

В частности, прозвучал вопрос о том, какое произведение художественной литературы на меня повлияло в детстве.

Я честно ответил, что, скорее всего, «Преступление и наказание», которое меня уговорили (по диагонали) прочесть. Я был маленьким и еще не умел защищаться от всей этой макулатуры.

Но от данной книжки определенный смысл все же был. Я хорошо усвоил, что, крупно набезобразничав, никогда не следует терзаться. Именно «угрызения совести» чаще всего и ведут к разоблачению. Они существенно искажают поведение и в результате приводят к «проколу».

Антарктическая проповедь Гундяева имела несомненный успех: шестнадцать пингвинов приняли православие. Вероятно, теперь придется поменять привычный титул на новый: Патриарх Московский и Всея Пингвинов.

Но дело совсем не в новых статусах. Все гораздо стратегичнее. Чудо о пингвинах было явлено «русскому мiру» «во утешение», а также для предотвращения возможного раскола церкви после посиделок на Кубе.

Чрезвычайные меры предосторожности понятны. По идее, «русский мiр» в феврале мог разорваться на тысячи сект.

Поясним.

Еще недавно лоно РПЦ казалось вечным и уютным. Но кубинский финт ушами перечеркнул всё. Важнейшие традиции православия, по сути, были означены Гундяевым как забавное недоразумение, а убеждения чтимых русских святых — как глупость. Вживую чмокнуть папскую ласту, конечно, не получилось, но, как известно, поцелуи бывают и «воздушными». Православие со всеми его ненавистниками «латинской ереси», вроде Феодосия Печерского и Иоанна Кронштадского, было «слито» за пару часов милой беседы.

Как только таинство большого слива завершилось, то нажалась соответствующая кнопка и в черепах церковных функционеров заработали моторчики. Их жужжание гласило, что на Кубе произошла «встреча тысячелетия», полная непостижимых уму смыслов. Событию был присвоен официальный статус «благодатного». Стало понятно, что при необходимости можно будет оправдать слияние РПЦ даже с культом вуду.

Но!

Никаких потрясений и расколов не произошло.

Не запылали скиты, и не возгремели вериги мучеников. Православная масса просто не заметила обрушение тысячелетней традиции своей веры. Сперва сработал трюк опингвинивания, а затем богомольцев отвлекла няня и другие лабутэны.

В недалеком прошлом значительно меньшие корректировки церковного курса затапливали страну кровью. Самосожжениями и смутами отвечала православная Русь на ничтожные изменения своих духовных традиций.

А вот глобальная выходка Кирилла не произвела на православных вообще никакого впечатления. Конечно, не обошлось без полемик в курилках семинарий. Но там обсуждался лишь один вопрос: правда ли то, что на исторической встрече Франциск сидел в ластах, тщательно прикрытых рясою? (Это, кстати, возможно, т. к. Папа откровенно маялся желанием искупаться и ждал завершения тягомотного «слива».)

Завистливое беспокойство семинаристов вызвала и краснота патриаршего носа, что впрочем, легко объясняется кубинской жарой и ромом.

Нос и ласты… Для паствы, которая когда-то легко убивала и умирала за способ сложения пальчиков, это, конечно, несолидно. Деградация очевидна, но причина ее проста. Религиозная вера сегодня — явление чисто декоративное. Конечно, она еще пригодна как повод для доносов, погромов и хамства, но само ее содержание самим же «верующим» абсолютно безразлично.

Вероятно, можно переписать иконостасы, заменив физиономии святых ликами пингвинов. Бунтов не последует. Благочестивая публика возблагодарит начальство и умилится клювикам.

Православие выдохлось. Ничего удивительного. Даже смертоносный уран со временем трансмутирует в химически скучный свинец.

Впрочем, среди погасшей паствы РПЦ имеются и исключения. Неопингвиненные уже проглотили слезы, а теперь мечутся и вопиют: где теперь спасать душу свою?

Их терзания, конечно, оправданы. Но бедолаг хочется утешить. Ведь рынок религиозных услуг велик и разнообразен. А уж способы спасения души представлены на нем в самом широком ассортименте.

Есть люксовые методики, а есть и вполне приличные образцы экономкласса. Есть дремучая архаика, а есть и крутой модернизм.

Конечно, верующий человек предпочитает максимально древние способы, справедливо полагая, что чем невежественнее и тупее был изобретатель «душеспасения», тем больше истины в его методике.

Это правильный подход к проблеме. Убежденность в существовании души — непременный компонент именно дикарских представлений и первобытного мышления. Только ничем не замутненная примитивность рождает подлинную духовность. Не случайно в эпоху раннего христианства так ценилась «veris ani intersi», что переводится как «истина неподтертого зада».

Поясним смысл этого красивого термина, который можно употреблять как в прямом, так и в переносном смысле.

Для разрешения богословских или мировоззренческих споров всегда приглашался какой-нибудь знаменитый отшельник. Отметим, что антисанитарное состояние старца было лучшим свидетельством его духовности. Разумеется, эффектные вериги тоже имели значение. Но подлинная причастность к богу и истине все же определялась по степени загажености.

Последуем этой благочестивой логике.

Желая найти лучший способ «спасения души», нам надо выбрать из всех задниц мировой истории самую неподтертую. Ее-то мнение и будет самым авторитетным.

Конкуренция здесь очень высока. Не хотелось бы расстраивать патриотов, но их команда — в аутсайдерах. Конечно, и русская церковь может похвастаться глупостью, дикостью и антисанитарией своих учителей. Но… но в данном жанре существуют образцы более впечатляющие. И гораздо более древние. Соответственно, и способы спасения есть получше, чем долбежка лбом об пол или жевание мяса бога.

С ними следует ознакомиться, сделать свой выбор — и навсегда выбросить из головы ласты и красный нос.

Удивительно изящна методика приморских даяков . Их шаманы привязывают к пальцам рук множество рыболовных крючков. В момент отделения души от тела — они ловко подсекают ее, зацепляют и тащат.

Но!

При этом они так орут и колотят в бубны, что еще ни одному этнографу не удалось расслышать ответ на свой вопрос о судьбе пойманной души. Конечно, это не так обидно, как полный иконостас пингвинов, но неопределенность удручает.

У народности гайда дело обстоит получше. Их колдуны используют большую полую кость, в которую закупоривают заблудившиеся или отлетевшие души.

У разных дикарей методики душеспасения существенно разнятся. Почему? Дело в том, что не существует единого мнения даже о дислокации души в организме человека. Богословы с костью в носу не могут договориться с богословами в митрах.