Дейв Каллен - Колумбайн [litres]

Профессор психиатрии Фрэнк Окберг является одним из ведущих специалистов по ПТСР и работает в Университете штата Мичиган. Через несколько месяцев после трагедии ФБР пригласило профессора сотрудничать с психиатрами, консультирующими очевидцев бойни в «Колумбайн». Окберг и его коллеги разработали концепцию ПТСР еще в 1970-х гг. и констатировали, что есть случаи, когда относительно изначально небольшой пережитый стресс может со временем вызвать очень тяжелые и травматические переживания, которые могут мучить пациента до конца жизни, если он не пройдет курс лечения.

Свидетели и очевидцы массового убийства испытывали также чувство вины перед теми, кто погиб. Проявления этого чувства можно было наблюдать практически сразу после трагедии в шести больницах, в которые доставили раненых. На протяжении первой недели после бойни в больнице Св. Антония комнаты ожидания были набиты учениками, которые пришли навестить Патрика Айрленда. Там не осталось пустых и незанятых стульев, и дети толпились в коридорах.

Первые несколько дней Патрик пролежал в реанимации. Большинство посетителей к нему не пускали, но подростки все равно приходили в больницу. Им просто очень хотелось быть рядом.

– Мы должны понимать, что такое поведение является частью процесса выздоровления для тех, кто сюда приходит, – говорила Кейти Айрленд.

Подростки приходили в больницу не только днем, но и вечером. Когда медицинский персонал узнавал, что дети ничего не ели, им выносили еду.

Ранение Патрика было серьезным. Доктора многого не обещали и надеялись на то, что он выживет. Они просили Джона и Кейти не ждать чудес и утверждали, что первые два дня пребывания мальчика в больнице дадут представление о том, каким будет его состояние в будущем и, возможно, до конца жизни. Джон и Кейти с ужасом думали, что их мальчик останется парализованным и умственно отсталым.

Врачи приняли решение не оперировать сломанную правую ногу Патрика. Они очистили рану и наложили гипс. Почему ? – поинтересовались его родители. Потому что сейчас есть вещи гораздо важнее , – ответили врачи. В тот период медики считали, что Патрику вообще не придется пользоваться ногами.

Джон и Кейти находились в ужасно подавленном состоянии. Будучи реалистами, они уже думали о том, как им придется растить сына-инвалида и что делать для того, чтобы он, даже в таком состоянии, был счастливым.

Патрик не знал о прогнозах. Он даже ни на секунду не подвергал сомнению то, что будет ходить. Он считал, что у него просто сломана кость. После перелома надо некоторое время походить в гипсе, потом нарастить мускул и снова жить нормальной жизнью. Он понимал, что сломанная нога – дело гораздо более серьезное, чем сломанный большой палец, который он однажды повредил. Возможно, для окончательного выздоровления пройдет в три или четыре раза больше времени. Тем не менее у Патрика не было никаких сомнений в том, что он поправится.

В пятницу из больницы Св. Антония выписали приятеля Патрика Макая, у которого было ранение в коленку. В библиотеке больницы организовали пресс-конференцию, которую транслировали по CNN. Макай сидел в инвалидной коляске. Парень лично знал Дилана.

– Мне казалось, что он нормальный парень, – сказал Макай. – Приличный и очень умный.

Макай и Дилан учили французский в одной группе. Кроме этого, Макай сделал с Диланом несколько отдельных школьных проектов.

– Он выглядел вполне приятным человеком, никогда ко мне плохо не относился, – продолжал Макай. – Он был абсолютно не таким, каким его пытаются изобразить.

На протяжении первой недели пребывания в больнице Патрик начал гораздо лучше говорить, и все показатели свидетельствовали о том, что его состояние улучшается. В пятницу Патрика перевели из отделения реанимации в обычную палату. Родители решили задать ему вопрос, который их очень сильно волновал. Выпрыгивал ли он из окна библиотеки?

Понятное дело, что родители знали ответ. Им просто хотелось понять, знает ли его Патрик. Помнил ли он то, что с ним произошло? Или у него были большие проблемы с координацией и памятью?

– Конечно, выпрыгивал! – заикаясь, сказал Патрик. Он не понимал, почему ему задают вопросы, ответы на которые совершенно очевидны.

– Он посмотрел на нас взглядом, в котором мы прочитали: «Да что вы вообще такие странные вещи спрашиваете?» – вспоминает Кейти. Родители почувствовали облегчение.

Патрика осмотрел невролог из реабилитационной больницы Крэйга Алан Вайнтрауб. Больница Крэйга является одной из ведущих реабилитационных клиник мира и специализируется на работе с повреждениями спинного и головного мозга. Эта больница расположена в штате Колорадо, недалеко от дома семьи Айрлендов. Доктор Вайнтрауб осмотрел Патрика, взглянул на результаты анализов и сказал Джону и Кейти: «В первую очередь должен заявить, что у вас есть все основания для того, чтобы надеяться на лучшее».

Это известие обрадовало и удивило родителей Патрика. Только потом они поняли, почему так сильно различались прогнозы старых врачей и Вайнтрауба. «Медики в больнице спасают жизни, – объяснила Кейти, – а в реабилитационном центре окончательно ставят человека на ноги».

Родители запустили процесс перевода Патрика в реабилитационный центр Крэйга.

К четвергу многие собравшиеся в Клемент-Парке учащиеся чувствовали, что их переполняет злость. Убийцы умерли, поэтому многим надо было найти новый предмет ненависти, следовательно, начали ненавидеть готов, Мэрилина Мэнсона, «мафию в плащах», а также всех тех, кто одевался или вел себя, как это делали убийцы, или, скорее, как этот вопрос преподносили СМИ.

Убийц начали называть не только изгоями, но и педиками.

– Они просто фрики, – говорил один ученик предвыпускного класса и член футбольной команды. – Их никто не любил потому, что… – парень на мгновение замолк и потом продолжил: —…потому что все они были геями. И поэтому над ними смеялись.

Несколько учеников, занимавшихся спортом, начали утверждать, что видели, как убийцы тискали друг друга в коридорах школы и ходили, взявшись за ручки. Один из членов футбольной команды шокировал прессу сказками о том, как парни вместе принимали душ.

В прессе сообщений о том, что убийцы оказались геями, появлялось немного, однако в Клемент-Парке нетрадиционную ориентацию парней обсуждали очень активно. Впрочем, во всех этих сплетнях было крайне мало конкретики и фактов. Никто ничего лично не видел, все ссылки на источник информации ограничивались фразой: «Кто-то сказал». Все собравшиеся в Клемент-Парке ученики слышали предположения о том, что убийцы были геями, но большинство эту информацию игнорировали. Многим очень не нравилось то, что ученики-спортсмены пытаются таким образом очернить убийц даже после их смерти. Видимо, эпитет «гей» был самым страшным ругательством, которое известно детям округа Джеффко.