Олег Бондаренко - Пасынки свободного мира

Теперь их называют тролли-подорожники — так в США именуют всех бездомных. Число беспризорных детей в стране угрожающе возрастает. И причин тому немало. Многие подростки оказались на улице из-за того, что родители, потеряв работу, не в состоянии их прокормить. Другие не выдерживают стрессовых ситуаций, в которые попадают взрослые, жестокого обращения и бросают дом. Влача полуголодное существование, перебиваясь случайными заработками, они ютятся, как правило, в дешевых ночлежках, развалинах городских зданий, а зачастую просто ночуют на улицах и подворотнях или в городских парках. В одном лишь Нью-Йорке насчитывается свыше 20 тыс. беспризорных детей.

…Груда тряпья, накрывшая вентиляционный люк метро, вдруг зашевелилась. Старые спортивные тапочки примотаны к ногам веревками, стертые джинсы и заштопанная лыжная шапочка — вся его одежда. Грязные руки, и в глазах — страх. Ему лет 15. Убедившись, что ему ничто не угрожает, он вновь кутается в тряпье и ложится на решетку, к которой поступает тепло «подземки». Подобная картина не редкость зимой в Нью-Йорке.

Отчаянием и безысходностью пронизаны ответы бостонских бездомных подростков на вопросы журналистов.

О родителях: «Для своей матери я всегда был лишь еще одним ребенком, которого надо кормить. Потом, когда она решила, что я уже достаточно большой, велела мне убираться и больше не приходить домой. Мне было тогда 13 лет».

«Мой отец никак не общается со мной. Если бы у меня было оружие, я бы, наверное, убил его».

«Мои родители не хотят, чтобы я был с ними. С 11 лет я всегда один…»

Американский журналист Дотсон Рэйдер взял интервью у нескольких детей, которые убежали из своих семей. Вот что он писал в журнале «Пэрейд»: «Я исколесил страну с востока на запад и обратно, спрашивая беспризорных, беседуя с общественными деятелями, работниками системы социального обеспечения, родителями и священниками. Я бросил это занятие, убедившись, что эти проблемы волнуют лишь немногих. Но можно ли забыть тысячи детей, бродящих по улицам, ночующих в парках, живущих в заброшенных домах и автомобилях, занимающихся проституцией, чтобы не умереть с голоду?»

Журналист встретился с 15-летним жителем Сиэтля, который убежал из дома.

Даниэль, — пишет Д. Рэйдер, — ушел из дома в 12-летнем возрасте. Его родители разведены… Даниэль неоднократно убегал из дому, а потом исчез насовсем.

…В последний день моего пребывания в Сан-Диего я посетил беглецов, которые жили вместе в маленьком домике. Перед самым уходом я заметил ребенка, сидящего на траве возле дома. Я сел рядом с ним, — пишет журналист. — Его звали Ричард, он был в джинсах, рваной ковбойке и босиком. Ему 11 лет.

— Почему ты не идешь домой? Уже поздно, твои родители волнуются.

Он взглянул на меня снизу вверх. Он был очень худенький, руки и ноги — как палочки. На его предплечье, между кистью и локтем, виднелась глубокая кровоточащая рана.

— Это мамина работа, — сказал он без всякого выражения. — Это мамина работа, — повторил он, как будто я ему не поверил.

— Почему она это сделала?

— Не знаю, — вздохнул он. — Должно быть, она не любит меня.

Я попросил рассказать, как это произошло, — пишет далее Д. Рэйдер.

— Она разозлилась на меня, потому что моя комната была в беспорядке, стала вопить, как психованная. Она прищемила мне руку дверью.

Ричард поднялся: он был не более 4 футов роста. Он повернулся ко мне спиной и закатал рубашку. Я увидел ожоги, один большой, больше человеческой ладони. Ричард опустил рубашку и сказал: «Уже совсем не болит».

Он рассказал, что у него была стычка с матерью, во время которой она пришла в ярость, схватила его и прижала к раскаленной плите.

— Она не хотела больше жить со мной, — говорит он с печалью в голосе.

— Куда же ты пойдешь, если нет тебе дороги домой? — спросил его журналист.

Ричард сел на траву, помедлил с ответом. Он напряженно думал. В 11 лет такой вопрос может привести в ужас…

— Я убежал, убежал навсегда, — сказал он наконец.

— Ну а потом-то что?

— Потом ничего. Я убежал, и всё…

Марджи Бергер, руководящая благотворительным приютом для бездомных в киностолице США Голливуде, отмечает, что детей-беспризорников становится с каждым годом все больше и больше. Их средний возраст—15 лет.

…Истощенный 9-летний малыш вошел в убогую столовую и, получив от содержательницы бутерброд, тут же с жадностью его съел. Столовая в Вашингтоне, созданная благотворительными организациями специально для детей, является единственным источником существования не только для него, но и для сотен его ровесников. Как отмечает газета «Вашингтон пост», страдания голодных детей — это цена, которую они платят за экономические неурядицы, переживаемые страной, за сокращение правительственных ассигнований на социальные нужды.

Как вынуждены признать официальные американские власти, жизнь беспризорных детей в США чаще всего заканчивается трагически. Ежегодно в среднем по стране бесследно исчезает около 3 тыс. детей. Зачастую беспризорные дети становятся жертвами преступных синдикатов, попадают в руки сутенеров, которые используют их при съемках порнографических фильмов и фотоиллюстраций, принуждают к прямой проституции.

Миллионы маленьких американцев, в первую очередь представители национальных меньшинств, буквально с первых дней жизни обречены на лишения. Эти дети пришли за благотворительной чашкой супа в одну из церквей Нью-Йорка.

Эпицентром этого преступного бизнеса многие годы является Таймс-сквер в Нью-Йорке и прилегающие к ней улицы. Полторы тысячи сутенеров развернули здесь деятельность, которая приносит им доход в размере 1,5 млрд. долларов в год.

Вот что поведал корреспонденту французской газеты «Монд» францисканский монах Брюс, который пытался спасти «потерянных детей Нью-Йорка» и создать приют для них:

«Многие находят удобным для себя думать, что проституция — это обычная торговля, где происходят такие же сделки между продавцом и покупателями, как в любой другой. Но если бы они пришли сюда, они увидели бы, как выглядят жертвы этих сделок. В прошлом месяце 2 девочек выбросили из окна одного притона. У третьей девочки отрубили руки. Был найден труп 15-летнего мальчика, разрезанный на куски. Некоторые дети ходят избитыми, изувеченными — их подвергают пыткам. — Обычно, — продолжает Брюс, — все начинается с того, что дети становятся беспризорными. Мы постоянно пытаемся вернуть их в семьи, но успеха добиваемся в 10–15 случаях из ста. Родители сбежавших из дому детей— обычно безработные».