Олег Бондаренко - Пасынки свободного мира

Более суток длилась страшная резня. Ночью работе убийц, занимавшимся своим кровавым делом, помогала израильская армия, освещавшая лагеря сигнальными ракетами.

— Эта ночь была адом, — рассказывала медработник из больницы Газа. — Было светло как днем. Стреляли не переставая. Кругом стояли ужасающие крики.

Убийцам мало было застрелить людей, они использовали также веревки и топоры: многие их жертвы были связаны и искалечены.

С людьми расправлялись в их домах или выволакивали на улицу и там убивали. Изуверы не торопились. Они даже отдыхали, прислонившись к стенам домов, ели и курили сигареты.

Головорезы окружили основные палестинские госпитали «Акка» и «Газа». Знак Красного Креста ничем не помог двум ливанским медсестрам, которые были зверски убиты.

В госпитале «Газа», по словам доктора Дэвида Крега, головорезы схватили оставшийся медперсонал, в том числе и иностранцев, которых они обвинили в «лечении врагов». Палестинский врач, назвавший себя, был убит на месте.

Потрясенные корреспонденты, приехавшие в Сабру и Шатилу после резни, увидели труп трехлетнего ребенка, убитого выстрелом в затылок, трупы младенцев, тела стариков.

«… Тела лежали повсюду, — писала лондонская «Таймс», — на дороге, в закоулках. У стен лежали трупы людей. Все они были убиты выстрелами в спину».

Один из английских журналистов писал: «Мы поняли, что эти сцены схожи с фотографиями в оккупированной Европе во времена второй мировой войны.

Зверства в Сабре и Шатиле сродни зверствам фашистов Освенцима, Майданека, Треблинки. Даже известный своими произраильскими настроениями журнал «Париматч», выходящий в Париже, вынужден был признать: «Отныне Сабра и Шатила — два крупнейших лагеря палестинских беженцев в Западном Бейруте — станут Орадуром палестинского народа. Ни для кого не было пощады. Фанатизм убийц не знал никаких границ».

С Фахри Фархудом, известным ливанским профсоюзным деятелем, мы встретились в Москве. Он побывал в Сабре и Шатиле спустя Здня после совершенного преступления. «За дни осады, бесконечных обстрелов и налетов на Бейрут мы приучили себя к реву сирен, гибели и смерти людей, но то, что я и мои товарищи увидели в Сабре и Шатиле, ужасно. Страшно вспомнить увиденное, — рассказывал он. — Три часа мы ходили по развалинам, над которыми витала смерть.

Я видел целые семьи, погребенные под обломками домов. Одна мать потеряла 9 детей сразу. Убийцы, пытаясь скрыть следы преступлений, закапывали трупы убитых в ямы, бульдозерами засыпали места массовых казней. Каждый дом в Сабре и Шатиле стал гробницей, а сами лагеря превратились в огромное кладбище».

Но если вспомнить историю, то еще накануне провозглашения Израиля в 1948 г., точнее за 5 недель до этого события, сионисты уже начали совершать массовые убийства и творить преступления против арабов: террористы из сионистских организаций «Иргун цвай леуми» и «Штерн» захватили маленькую арабскую деревушку Дейр-Ясин, расположенную западнее Иерусалима. Жители этой деревни— простые крестьяне, среди них не было ни одного арабского бойца. Вооруженные сионисты пришли с ножами и автоматами. Во главе их был Менахем Бегин.

От событий в Дейр-Ясине до событий в Шатиле и Сабре прошло много лет. Менахем Бегин, бывший главарь банды, долгое время являлся премьер-министром страны, где он пользовался методами жестокого террора. И фотографии трупов, которые день за днем передавались информационными агентствами из Шатилы, не очень отличаются от тех картин, которые Бегин наблюдал на месте своих преступлений в Дейр-Ясине.

Фотографии ливанских и палестинских убитых и искалеченных детей явились немыми свидетелями обвинения израильской военщины. Одна из них поразила даже самого президента США Р. Рейгана. Она была опубликована в газете «Вашингтон пост» вместе со следующим текстом: «Медсестра кормит из бутылочки 7-месячную девочку, лишившуюся обеих рук во время ошибочно проведенной израильскими самолетами бомбардировки христианского квартала в Восточном Бейруте». Президент поручил переснять фотографию и поставил в рамке ма свой письменный стол в Белом доме. И когда к нему с очередным визитом прибыл тогдашний израильский министр иностранных дел Шалиф, Р. Рейган пожурил представителя Тель-Авива за жестокость в отношении гражданского населения столицы Ливана.

Министр без обиняков заявил, что снимок, как и подпись к нему, является «наглой уткой» средств массовой информации. По возвращении в Израиль он доложил о неприятном разговоре тогдашнему премьер-министру Бегину. Чтобы как-то оправдаться перед «лучшим другом Израиля в Америке» (так отозвался Бегин о Рейгане), срочно организовали «расследование». То, как оно велось, могло вызвать только недоумение. Тель-Авив сообщил, что в указанный день и час Бейрут был обстрелян и подвергнут бомбежке не израильской авиацией, а артиллерией палестинцев. Изображенный на снимке в газете «Вашингтон пост» младенец вовсе не 7-месячная девочка, а 4-месячный мальчик. Он. не лишился рук, а отделался «лишь» тяжелыми ожогами, но уже вылечен. В доказательство была представлена фотография вполне благополучного малыша. Ребенок был чудесно «исцелен». Рейгана устраивала подобная версия. Недрогнувшей рукой он убрал со своего стола фотографию искалеченного младенца. Инцидент был исчерпан и предан забвению. Однако разве можно так же легко отмахнуться от того, что в Ливане уже погибли или ранены тысячи других невинных детей?

Выстрелы и взрывы гремят и в Европе. Уже многие годы льется кровь на земле Северной Ирландии. Всего лишь час полетного времени отделяет Лондон от Белфаста. Но этого времени достаточно, чтобы перенестись на землю, которая, по определению Ф. Энгельса, стала первой английской колонией. Патрульные машины и ощетинившиеся пулеметами броневики, вой сирен и британские солдаты с автоматами наперевес, готовые в любую минуту пустить в ход оружие, — все это говорит о том, что нет мира и спокойствия в этой части Соединенного Королевства.

Расчленив в начале 20-х гг. Ирландию, английские колонизаторы использовали старый и проверенный метод: разделяй и властвуй. Северная Ирландия, или как ее еще называют Ольстер, была оставлена Лондоном за собой. Создание «автономной» Северной Ирландии и без того обострило конфликтную ситуацию.

С древних времен из Англии в Ирландию прибывали протестанты, которые получали на ирландской земле лучшие участки для пастбищ, различные материальные привилегии. Католическое население страны постигла нелегкая участь жить в бедности. После отделения Ольстера религиозные столкновения обострились. Католики выступают за воссоединение с Ирландской республикой, протестанты заявляют о необходимости остаться в составе Соединенного Королевства. На фоне религиозной конфронтации в Ольстере существуют острые социальные проблемы. Достаточно сказать, что безработица среди североирландских трудящихся была всегда выше, чем в любой другой части этого королевства. А оплата труда тех, кто имеет работу, ниже на 45–50 фунтов, чем в Англии. Стоимость жизни здесь также выше, чем в других частях Соединенного Королевства.