Георгий Вачнадзе - Белая книга холодной войны

Драматизация факта на этом не завершается. Незамысловатым приемом его превращают еще и в единственное событие внутренней жизни данной социалистической страны. Для этого изо дня в день, от одной сводки новостей к другой, из комментария в комментарий (даже по другому вопросу), из обзора печати к обзору ни о каких других событиях жизни в этой стране — ни слова. Разве что упомянут о событии, которое еще больше оттенит мнимую значимость первого. Может создаться впечатление, что вся жизнь в стране вращается вокруг него, что от его развития зависит ее будущее, что это ведущее противоречие развития. На самом же деле для данной социалистической страны оно не имеет принципиального значения. И если бы не настойчивое «деидеологизированное» вдалбливание, сведения о нем могли бы заинтересовать лишь досужих сплетниц.

Впрочем, для «боевиков» психологической войны даже и это необязательно. Главное — поставить этот факт безусловно в фокус внимания. Пересуды о нем отвлекут аудиторию от подлинно важных проблем, вызовут подспудное недоумение относительно отсутствия полемики по этому поводу во внутренних каналах информации и пропаганды и т. д. Для организаторов идеологических диверсий уже это успех. Создание внутренней напряженности и есть задача психологической войны. На ее почве возникают идейные колебания — основа для восприятия скрывающихся за фальшивой информацией идей, возрастают обманчивые иллюзии, получают распространение панические настроения, импульсивные, необдуманные поступки. Люди оказываются обманутыми сознательно извращенными фактами, и обман этот нередко бывает очень трудно обнаружить. В конце концов жизнь его обязательно разоблачит, но для этого нужно время, подчас немалое. Пока это произойдет, как случилось, например, во время чехословацких событий 1968 года, кое-кто оказался одураченным и в панике успел совершить поступки, противоречащие его собственным взглядам и убеждениям, его подлинным интересам. Такое может произойти не только с легковерными обывателями. Психологизированной пропаганде империализма может поддаться и иной политически грамотный человек, который, пользуясь выражением В. И. Ленина, даст себя «подавить известному числу печальных и горьких фактов» и потеряет «способность трезво учесть силы» [1] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 44, с, 80. .

Это может случиться прежде всего, когда забывается элементарная истина: органы империалистической пропаганды не филантропические организации, распространяющие информацию ради любви к истине; когда забывается, что «голоса» имеют целью исключительно защиту капиталистического строя и подрыв социализма.

Наконец, это происходит, когда упускают из виду, что информация из враждебных коммунизму источников лживая. И дело всегда только за тем, чтобы эту ложь обнажить, подвергнуть публичному разоблачению. «Сказать неправду — легко. Но, чтобы доискаться правды, необходимо иногда много времени» [2] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 22, с. 277. .

Характеризуя психологизацию пропаганды, следует подробнее остановиться на социально-психологической ее направленности и показать ее на двух вопросах: во-первых, проследить, как империалистическая пропаганда старается подстроиться под некоторые психологические характеристики молодежи как особой социальной группы, во-вторых, разобрать существо широко употребляемого в буржуазной пропаганде метода стереотипизации.

Психология молодежи и буржуазное манипулирование. Прежде всего нужно заметить, что молодежь по своему составу неоднородна. Ее объединяют в социальную группу по возрастным особенностям. Они касаются форм переживаний и восприятия окружающего мира, характера реагирования молодежи на него и т. п. Переживания, восприятия, реагирования зависят от социальной среды и носят на себе сильнейший отпечаток классовой принадлежности молодого человека. Но эмоциональная окраска поступков, поведения при разном содержании у молодых людей из разных классов схожа.

Подобным же образом выделяют такие социальные группы, как «женщины», «пожилые люди», «пенсионеры» и т. д. Своеобразие их положения заключается в общественном разделении труда, оно обусловливает некоторую общность их психологии, сходные черты мышления и поведения. Вместе с тем содержание общественного поведения членов этих социальных групп выражает прежде всего характер их классового сознания, убеждений и представлений.

Ну а юношество? Его-то как раз и отличает отсутствие сформировавшегося классового сознания. Пользуясь особенностями психологии и мышления молодежи, можно направлять этот процесс в определенное русло.

Стремясь лишить силы и влияния потенциально революционные слои молодежи капиталистического общества, буржуазные идеологи и пропагандисты внушают молодежи, что она единая социальная единица, в которой тонут классовые различия. Одновременно проводится линия на дифференцированный подход к учащейся, студенческой молодежи, молодым рабочим и служащим, детям трудящихся классов. Наиболее радикально настроенное студенчество, например, стараются оторвать от рабочего класса. Для этого пускают в ход измышления о мнимой утрате рабочим классом ведущей роли в классовой борьбе и т. п. А рабочих парней и девушек затуманивают миражами потребительства. Важную роль играет коммерческая реклама, которая подсказывает наилегчайший путь реализации появившегося желания. Таким способом и тех и других хотят свернуть с пути настоящей классовой борьбы, больше того — интегрировать в современное капиталистическое общество, что и составляет главную идеологическую цель буржуазии в отношении молодежи.

Молодежь отличает неопытность почти во всем: в общении с людьми, в познании окружающего мира, в предвидении последствий их собственного поведения и т. д. Имеющиеся знания еще неглубоки, часто случайны и несистематичны, объем их по многим важным вопросам недостаточен для самостоятельных выводов. Ее знания пока недостаточно «практичны», не закреплены в деятельности — трудовой и общественной. Даже рабочая молодежь страдает этим недостатком, хотя классовое сознание у нее развито много больше и она меньше подвержена влиянию буржуазной идеологии.

Однако и она в силу возрастных особенностей поддается манипулированию, с помощью которого ее незаметно приковывают к чуждому образу жизни. Все это касается, естественно, в первую очередь молодежи Запада. Учеба, общение со взрослыми и сверстниками, средства массовой информации влияют на формирование у молодежи определенных представлений о мире. Получается, что молодые люди знают больше о том мире, который лежит вне их непосредственного опыта. Критерием истинности фактов и правильности поведения зачастую делается мечта, идеал, составленный, что называется, с чужих слов, а не конкретное знание, практика. Отсюда — нередко конфликтные ситуации с окружением. Часто молодежь пытается решать стоящие перед ней задачи с ходу, «попроще» и «поскорее». Натыкаясь на расхождение идеала с действительностью или с более трезвыми оценками, молодой человек иной раз склонен просто отвергнуть все, что не согласуется с его бескомпромиссным идеалом, впадает в юношеский негативизм, критиканство.