Коллектив авторов - О фантастике и приключениях (О литературе для детей. Выпуск 5-й)

Сделав своего героя Васю в его, так сказать, реальной, жизни старостой кружка «Умелые руки», Мелентьев помогает ему познать и понять огромнейший прогресс в науке и технике, происшедший на Земле за полстолетие сна Васи. А когда староста кружка «Умелые руки» просыпается на самом деле и вспоминает свой фантастический сон, он приходит к выводу, что по существу все, что он видел во сне, уже есть и сейчас:

«…Только, может быть, не так еще усовершенствовано, а есть, или вот-вот будет — это неважно. Электронки есть, ультразвук зубы сверлит, атомки делаются, вертолеты летают, счетные машины есть, цветное телевидение, опытное, есть, новые элементы в атомных котлах добывают, и ученые нашли их на других планетах. А ведь все это только начало. И в школе теперь мастерские открывают и обещают передавать по телевидению учебные программы».

Рассказав ребятам в довольно увлекательной форме о путях развития технического прогресса, Мелентьев, как мне кажется, впадает в ошибку, свойственную большинству авторов научно-фантастического жанра. Приняв за аксиому победу коммунистического строя на всей Земле, Мелентьев не дает себе труда подчеркнуть отличие жизни общества, уже построившего коммунизм, от того, в котором мы живем сейчас. В конце концов победа коммунизма осуществляется не столько при помощи атомной энергии, используемой в мирных целях, сколько с помощью растущего сознания миллионных масс — строителей коммунизма. И если Васе Голубеву удалось в мире будущего увидеть много новых интереснейших машин и механизмов, то людей новой формации, людей, хотя бы немножко отличающихся от современников Васи, старосте «Умелых рук» так и не удалось повидать за время своего волшебного сна! Посудите сами, бывший его сверстник Женька Маслов, в период сна принявший облик почтенного дедушки — Евгения Алексеевича Маслова, столь же себялюбив, суетен, обидчив, что и в детстве. Регистраторша, вызванная международным ученым советом, обследовавшим «размерзшего» Голубева, являет собой законченный тип мелкого канцелярского бюрократа, для которого важно не существо дела, а только форма его описания. Поджав тонкие губы, она так сердито посмотрела на ученых-докторов, точно они уже мешали ей работать. Она села за стол, подозвала Васю и громко, как учительница, которая спрашивает правило у неуспевающего ученика, окликнула Васю.

«— Мальчик, как твоя фамилия? Имя? Отчество? Национальность? Место рождения?..»

Если это «веселая шутка» Мелентьева, то приходится признать ее и не смешной и просто никчемушной. Зачем внушать своим маленьким, доверчивым читателям, что и много, много лет спустя, когда они, эти читатели, уже выросши, завершат строительство коммунистического общества, будут управлять климатом, бороздить воздушный океан на атомных самолетах, разрабатывать лунные рудники и т. п., бюрократизм — крепкий и наглый, как разросшийся на обочине дороги чертополох, останется родимым пятном на теле человечества!?

Устами одного из персонажей своей повести, девочки Лены, Мелентьев говорит чрезвычайно правильную вещь:

«— Видишь ли, вначале это, может быть, и интересно, а потом все одно и то же: машины, красивые картинки лунной природы, потом опять машины и машины… А людей почти не видишь. Ну разве может быть что-нибудь интересное без людей?»

Точная схема почти любого романа или повести о будущем: машины, потом в меру красивые картинки природы на Луне, Марсе или Венере, затем опять машины, машины и машины… и на фоне необыкновенных пейзажей, рядом с устрашающими своей мощью механизмами. движутся плоские фигурки людей, с ограниченным кругозором мышления, с весьма небогатой духовной жизнью, людей, механически пересаженных авторами романов в наше коммунистическое будущее из сегодня.

В «3везде утренней» К. Волков направляет экспедицию советских ученых под руководством академика Яхонтова на Венеру. Уже давно вокруг Земли, на расстоянии 35 800 километров от ее поверхности, обращается новое космическое тело ВНИКОСМОС, то есть Внеземная научно-исследовательская станция космических полетов. Чудеса перестали быть чудесами, так как человечество привыкло к потрясающим научным достижениям. Однако американские газеты называют ВНИКОСМОС летающим чудом…

К. Волков, по-видимому, решил обойти острые углы… События, происходящие в его повести, могли бы быть отнесены и к сегодняшнему дню… Просто, советская научно-техническая мысль вырвалась далеко вперед, и в то время, как «Соединенные Штаты Америки, Германия, Англия и другие государства ограничились посылкой ракет небольших размеров и не выше, чем на 1000 километров над земной поверхностью… Советский искусственный спутник, над конструированием которого напряженно работали сотни ученых и техников, представлял собой огромную и прекрасно оборудованную лабораторию, вращающуюся вокруг нашей планеты на расстоянии шести земных радиусов».

Но трудно все же представить, что гигантский обитаемый искусственный спутник Земли построен, ну, скажем, уже в 1960 или 1962 году! И трудно поверить, что первый полет земного космического корабля на Венеру с посадкой произойдет в самые ближайшие годы…

А раз так, то неужели же в представлении автора «Звезды утренней» ничто не изменилось ни в мире, ни в сознании людей первой страны социализма, то есть, следует полагать, наших сыновей и дочерей?

Всё, как сегодня… Только новые совершенные механизмы, ставший видимым зловещий пейзаж Венеры в мутно-желтых и багровых тонах и опять механизмы!

Люди, совершившие этот замечательный бросок с Земли, через ВНИКОСМОС на Венеру и обратно на Землю, — сам Яхонтов, профессор геофизики Шаповалов, химик Красницкий, астронавты Сандомирский и Владимир Одинцов, жена Одинцова — Наташа, — бесспорно, хорошие, мужественные советские люди. Но не больше!

В них отсутствуют черты человека завтрашнего дня, мыслящего уже несколько иными категориями (что естественно при расширении масштабов познания и возможностей), нежели мы… И именно в силу этого год 197… или даже 198…, в котором происходят события, описываемые К. Волковым, ничем не отличается от 1956 года, когда была написана повесть «Звезда утренняя».

Значительно увлекательнее и шире по размаху фантазии написана повесть Георгия Мартынова «Сестра Земли», содержание которой во многом перекликается со «Звездою утренней». Г. Мартынов тоже рассказывает о полете советских ученых на Венеру и о необыкновенных событиях, происшедших на этой ближайшей к Земле планете. Читатель встретится в этой повести со своими старыми знакомыми — учениками и соратниками Сергея Александровича Камова («220 дней на звездолете»): академиком Константином Евгеньевичем Белопольским, Арсеном Георгиевичем Пайчадзе, Борисом Николаевичем Мельниковым и другими. Автор «Сестры Земли» любит своих героев, с волнением следит за их мыслями и поступками и, таким образом, заражает своей взволнованностью читателей, для которых персонажи повести постепенно становятся нужными, близкими, достойными подражания.