Владимир Шигин - Бог Нептун не любит Украину

А потому каждое государство в наши дни стоит перед нелегким выбором — создавать и содержать дорогостоящую военно­-морскую структуру или же расстаться с ней, занявшись более насущными вопросами. Все в конечном итоге упирается в те геополитические задачи, которые данное государство решает в данный исторический момент, и в реальную экономическую мощь данного государства. Да и создаются военно-морские флоты не абы как, а также под вполне определенные геополитические задачи того или иного государства. Если государство видит свои задачи в охране и обороне побережья — это один флот, в охране морской экономической зоны — другой, в действиях на внутренних морях — третий, в решении глобальных задач на просторах мирового океана — четвертый.

Кстати, и российский ВМФ в своем развитии прошел весьма нелегкий путь. Созданный волей Петра Великого, он впослед­ствии пережил все неизбежные детские болезни и в реальности стал на ноги лишь в 70—80-х годах XVIII века. Но у России про­сто не было другого выбора. Флот ей был жизненно необходим (в силу ее географического расположения и тех внешнеполитических задач, которые России приходилось и приходится решать), причем флот океанский и многочисленный. Именно поэтому, несмотря на все перипетии тяжелейших 90-х годов XX века, когда российский флот переживал не самые лучшие времена, он все же выстоял, сохранив и корабли, и кадры. Выстоял, чтобы снова обрести силу и мощь, что мы сегодня все и наблюдаем.

Ну а теперь поговорим о Военно-морском флоте Украины и о самой Украине, как о морской державе.

История Военно-морских сил Украины (далее для краткости будем называть их согласно официальной аббревиатуре — ВМСУ) в начале 90-х годов начиналась на редкость пафосно! Сколько было громких заявлений, патетики и рассуждений об Украине, как о новой великой морской и даже океанской державе.

Еще вчера Украины была лишь одной из многочисленных республик СССР и вот, став в одночасье самостоятельным государством, она тут же решила обзавестись всеми государственными атрибутами, включая и самый престижный из них — военно-морской флот. При этом никого особо не интересовало, что на тот момент у Украины для этого не было совершенно никаких предпосылок ни политических, ни экономических, ни психологических. Был только каприз, да мания величия дорвавшихся до власти панов. О том, что флот создается эволюционно и постепенно никто даже не желал думать. Только революционно и только все сразу. Вчера мы были еще никто, а сегодня будем уже великой морской державой! Но была ли Украина реально готова к созданию и содержанию современного военно-морского флота? Какие вообще задачи должен был бы решать флот этого государства? Сегодня мы можем твердо сказать, что к созданию и содержанию ВМФ Украина была совершенно не готова. Да и флот на вчерашний и сегодняшний момент времени ей не то что не нужен, а даже вреден, т.к. до последних дней своего существования он съедал большую часть бюджета, не принося никакой реальной пользы.

Есть такое понятие как сбалансированный флот. Это флот, в котором продуманны и выверены все составляющие части: определенному количеству конкретных боевых кораблей, построенных для решения конкретных боевых задач, соответствует конкретное количество вспомогательных судов, данные корабли обеспечивающих. Под эти корабли и суда создается конкретная береговая инфраструктура, система подготовки кадров, выстроена сложнейшая технологическая цепочка кораблестроительной кооперации, работает наука и ведется пропагандистско-воспитательная работа среди населения. На Украине ничего подобного не было и в зародыше. Там были лишь непомерные амбиции, глупая похвальба и националистический угар.

Самые первые перебежчики с Черноморского флота уже летом 1992 года составили, так называемую, орггруппу ВМСУ, куда вошли самые активные «первопроходцы» ВМСУ (а точнее «первопредатели»). Для них в будущем был отчеканен даже специальный нагрудный знак! Костяк этой орггруппы составили «донузлавцы» из бригады ОВРа и из штаба Крымской ВМБ, а также те, кто «вовремя сориентировался», проявил «волеизлияние»: капитаны 1-го ранга А. Данилов, Е. Лупаков, капитаны 2-го ранга И. Мироненко, К. Иванко, В. Сутула, О. Николаев, Е. Корнилов, А. Прилищ, В. Бонь, В. Трумпикас, Ю. Шалыт, С. Шатний, капитаны 3-го ранга М. Кот, М. Мамчак, В. Палий, майоры А. Дерновой, Л. Рыбальченко и др. Трудились «первопредатели» не за страх, а за совесть, стремясь набрать на старте как можно больше очков и заполучить какую-нибудь адмиральскую должность. Сам Б. Кожин, говоря о деятельности орггруппы, лицемерно заявил в одном из интервью: «Мы не нарушаем мораторий, объявленный Указом президента Украины от 10 апреля 1992 года. Основной задачей является работа с людьми. Запретить им приходить к нам, заставлять силой писать рапорты мы не имеем права». Само собой разумеется, при отсутствии кораблей «первопроходцам» только и оставалось, что работать с людьми, проводя различные пропагандистские акции. По словам капитана 1-го ранга А. Данилова — начальника социально-психологической службы — зам. командующего ВМС Украины по социально-психологической работе, только в мае штаб «орггруппы», расположенный в военном городке бывшей школы прапорщиков (ул. Соловьева), посетило около 400 военнослужащих и членов их семей, более 60 представителей СМИ, в т. ч. из США и других ведущих стран Запада, ежедневно к ним приходило до 40 человек «сочувствующих».

Писатель-маринист капитан 1-го ранга С. Горбачев, исследовавший феномен предательства первых офицеров ВМСУ, пишет, что в этой первой укрокоманде были офицеры, которых он неплохо знал по совместной учебе и службе: «Встречаю одного из них. Зная его не первый год, рассчитывал получить от него ответы на те вопросы, на которые никто, кроме тех, кто несет нелегкую службу в орггруппе ВМСУ, ответить не мог. Откровенно говоря, я не предполагал, что он полностью удовлетворит мой интерес, и, тем не менее, попытка — не пытка. Но в то же время я не думал, что практически ничего от него не услышу, кроме общих фраз о том, что Украина как держава, равная по территории Франции, вполне имеет право на все, в том числе и флот. С этим тезисом я не спорил, но скоро понял, что бывшему сослуживцу разговор со мной в тягость — то ли он боялся, что нас кто-то увидит вместе, то ли ему действительно по делу сказать было нечего. Он предпочитал смотреть куда-то в сторону, на вопросы отвечал как-то рассеянно, в общем, стало ясно: надо прощаться. Напоследок решил его полушутя-полусерьезно спросить: „Ну что, учишь ридну мову?“. А он мне, так серьезно, в ответ: „Да, балакаю…“. Я — ему: „Балакали Тарапунька и Штепсель, а украинцы размовляют“. Покраснел пан капитан 3-го ранга, обиделся. Короче говоря, на таком вот „интересном“ вопросе-ответе мы и расстались».