Андрей Константинов - Бандитский Петербург

На суде Мадуев держался спокойно, спорил с судьей и адвокатами. В своем последнем слове он просил сохранить ему жизнь, говоря, что грабил людей не бедных, обираемых не оскорблял, не пытал и не бил. Червонец говорил о любви к Родине, о своих золотых руках, которые еще могут принести ей пользу.

В Петербурге за процессом следил весь город. Питерские газеты отдавали под материалы об этом суде первые полосы. В некоторых статьях его называли самым известным преступником России. Конечно же, это преувеличение. Самые известные преступники России пока еще на свободе. Приговор ему читали в течение трех дней, прерываясь по разным поводам. В понедельник 10 июля 1995 г. чтение приговора закончилось. «Расстрелять». Червонец улыбнулся и сказал всем присутствовавшим в зале: «Спасибо, всем удачи и счастья». По роковому стечению обстоятельств судьей Червонца была женщина – Людмила Суханкина.

P.S. Процесс закончился, но многие загадки и вопросы вокруг дела Мадуева так и не дождались убедительных ответов. Во-первых, совершенно непонятно, куда делись огромные ценности, накопленные Червонцем. Сам Мадуев давал разные версии, одна из которых свидетельствовала о том, что сокровища свои он закопал на Смоленском кладбище, откуда потом они были похищены следователем. (Работники Генеральной прокуратуры Барсегян и Прошкин, занимавшиеся делом Мадуева, категорически опровергали сам факт того, что у Червонца могли быть спрятаны какие-то ценности: «Значительная часть предметов и ценностей, похищенных у потерпевших, была изъята еще в ходе следствия у самого Мадуева, у его соучастников, у тех, кто, позарившись на дешевизну, скупил награбленное. Изъятое возвращено владельцам. Довольно много Мадуев – любитель „красивой жизни“ – потратил на себя. Да и нелегально жить, постоянно уносить ноги после очередного преступления – не дешево… Но ведь и то, что накопил Мадуев, не хранилось, не могло храниться в одном месте. Ведь он никогда не знал, где будет завтра, где будет скрываться от правосудия. Так что „огромные ценности“, накопленные Мадуевым, – это скорее всего миф, создаваемый и раздуваемый досужими господами мифотворцами. Не будь это мифом, не пользовался бы Мадуев услугами защитника по назначению».) Во-вторых, почему дело Воронцовой, передавшей револьвер Мадуеву, вели сотрудники бывшего КГБ, то есть поднадзорного прокуратуре органа, в то время как делом этим должна была заниматься прокуратура либо республиканского, либо союзного уровня? В-третьих, почему бывший следователь прокуратуры Воронцова начала отбывать наказание в общей колонии в Саблино, а не в специальной «ментовской» зоне в Нижнем Тагиле? (Женской «ментовской» зоны, конечно, не существует, однако был специальный отряд для женщин – бывших сотрудниц правоохранительных органов. В этот отряд Воронцова почему-то не попала.) В-четвертых, почему приговор Мадуеву читался так долго? Поговаривают, что за несколько дней до прочтения приговора Червонец заявил: «Я не хочу услышать свой приговор в пятницу». Так и вышло, он услышал его в понедельник.

Безусловно, Сергей Мадуев – очень интересная, сильная и незаурядная личность. Несомненно и то, что он сын своего времени. В его судьбе отразилась изломанная судьба всей страны. Червонец – волк-одиночка. Таким волкам от людей всегда заслуженно доставались пули. Так что, наверное, смешно дискутировать на тему законности оглашенного приговора. Но о справедливости нашего суда можно добавить пару строк. В мае 1995 г. по десять лет лишения свободы получили нелюди, которые сначала изнасиловали умственно отсталого мальчишку, потом отрезали у него все, что можно было отрезать, потом убили и закопали. На следующий день они вернулись, вырыли тело из могилы и расчленили, а еще через день вернулись к могиле снова, забрали голову убитого, чтобы похвастаться перед товарищами.

Законность и справедливость – вечный конфликт российского суда.

Январь 1996 г.

В современном разговорном русском языке слово «пуля» имеет несколько значений. Одно из них – переносное: обман, провокация, инсценировка…

В конце 1991 г. группа питерских журналистов решила объединить усилия, для того чтобы попробовать провести расследование ряда загадочных историй, о которых тогда много говорили в Петербурге. Так возникло Агентство Расследований «Смены» – сокращенно «АРС». Первоначально в эту группу вошли Александр Горшков, Александр Поздняков, Алексей Разоренов и я – Андрей Константинов. Каждый из нашей четверки отвечал за «свою» тему, но в случае необходимости остальные подключались к работе по сбору информации и опросу свидетелей. Мне тогда «досталась» тема о странном покушении на известного репортера Александра Невзорова, которое произошло 12 декабря 1990 г. в Ленинграде на пустыре у Суздальского проспекта. Это событие стало в свое время сенсацией – личные соболезнования Невзорову по поводу его ранения высказал тогда Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев… Когда группа «АРС» начинала журналистское расследование некоторых туманных обстоятельств ранения Невзорова, нами двигало всего лишь любопытство. Мы никак не могли тогда предположить, что чем дальше будет продвигаться расследование, тем больше больших и малых тайн Петербурга окажутся свитыми в один клубок.

В первой декаде декабря 1990 г. в редакцию «600 секунд» позвонил человек, назвавшийся бывшим врачом психоневрологического диспансера. Он предложил Невзорову компрометирующие документы на председателя Ленгорисполкома Александра Щелканова. Эти документы якобы свидетельствовали о том, что Щелканов – человек психически неполноценный, а следовательно, не может занимать столь высокий пост. Еще до этого звонка Невзоров задумал сделать свой «Паноптикум» о Щелканове, однако о замысле передачи знал очень ограниченный круг людей. Звонивший предложил передать документы 12 декабря, но в этот день позвонил снова и сказал, что заболел, и поэтому документы передаст его сын, который выйдет гулять с собакой.

Вечером 12 декабря Невзоров в машине режиссера Михаила Ермолова, которую вел хозяин и в которой также находился оператор Дмитрий Логвиненко, направились к месту встречи. Для встречи звонивший выбрал пустырь напротив Суздальского проспекта. Передача документов должна была состояться в 23.30. По дороге телевизионщики заехали в гостиницу «Спутник» – выпить кофе. Кафе уже закрылось, но для сотрудников «600 секунд» сделали исключение (позже работники кафе подтвердили этот факт и сказали, что никаких странностей в поведении Невзорова не заметили). Около 23.20 машина Ермолова прибыла к пустырю. Невзоров выждал какое-то время, а потом пошел к деревьям, стоящим недалеко от развалин старого дома. Ермолов и Логвиненко остались в машине. Пустырь был безлюден и плохо освещен. Невзоров закурил и стал ждать мальчика с собакой. Несколько раз он свистел и звал: «Мальчик, мальчик!» Потом, повернувшись, увидел стоявшего прямо перед ним человека, который появился абсолютно бесшумно и неожиданно. Невзоров подумал, что это тот, кто должен передать ему документы. Мужчина протянул вперед руку, замотанную белой тряпкой. Что-то твердое ткнуло телерепортера в плечо, и сразу же прозвучал приглушенный выстрел. Невзорова от выстрела откинуло назад, однако он с колен сумел выстрелить вдогонку убегающему к железнодорожному полотну мужчине из своего газового пистолета. Потом поднялся и пошел к машине Ермолова, из которой уже выскочил оператор Логвиненко. Ермолов оставался за рулем. Невзорова усадили в автомобиль и повезли к одному из домов на улицу Жени Егоровой, откуда Логвиненко вызвал «скорую помощь».