Алексей Кузовлев - «Черно-белые дни»: Вся правда о группе [AMATORY]

- А в секции какие-нибудь, спортивные или детской самодеятельности, ты ходил?

- Да, были спортивные секции. Я всегда тяготел к футболу и хоккею. Это для меня два, скажем так, основных вида спорта. В этом отношении я в отца – он у меня занимался хоккеем, по молодости в дублях играл. Само собой, у него остался какой-то спортивный инвентарь, и первые воспоминания о нем у меня связаны, как ни странно, тоже с детским садом. Не знаю, как у других садиках, а в моем была такая тема, что каждый ребенок приносил с собой какую-нибудь любимую игрушку. И когда воспитатели спрашивали: «А что у нас сегодня принесли дети?» - оказывалось, что Маша пришла с куклой, Вова с пистолетом, а Денис... с шайбой! (Смеется.) Понятное дело, когда я подрос, то сначала играл во дворе: зимой в хоккей, а летом в футбол. Но годам к девяти я начал больше тяготеть к футболу и меня отдали в секцию при районном клубе «Старт». Там я провел в общей сложности лет пять: все время играл в основном составе, левым нападающим, поскольку я левша.

- Левша? Извини, что перебиваю, но вроде бы у тебя праворукая бас-гитара, или я что-то путаю?

- Да, все верно: я левша, но на гитаре играю правой рукой. Вообще я какие-то вещи делаю правой, а какие-то – левой. В хоккей я тоже играл как правша, ножницы держу правой рукой, зато вот ложки с вилками и шариковые ручки – левой. Даже эксперимент однажды ставили, в результате которого выяснилось, что я пишу правой рукой лучше, чем большинство правшей – левой.

- Ну тогда с тобой все понятно. Ты самый настоящий амбидекстр – так называют людей с одинаково развитыми полушариями мозга. Они равноценно владеют и правой, и левой рукой. Но вернемся к футболу.

- Футбол долгое время был основным видом спорта и на школьных уроках физкультуры, но ближе к шестому-седьмому классу его из практических соображений заменили баскетболом: мальчики постепенно мужали и начинали лупить по мячу что есть силы. От этого осыпалась штукатурка и вообще становилось опасно. Помню, мне все время приходилось покупать сетки на ворота. Удар у меня был поставленный, сильный, и казенные сетки обычно выдерживали два-три занятия, за что на меня тренер все время ругался.

- А школа была не со спортивным уклоном?

- Нет, хотя физкультуры действительно хватало. У нас была школа с углубленным изучением английского языка. Каждый день по уроку английского, иногда по два – всё как полагается! Но из-за того, что учителя английского у нас все время менялись, школьный курс я помню постольку поскольку. У каждого учителя свой подход и методика, не успеешь привыкнуть – а его уже сменил новый. Так что английским я, можно сказать, занимался потом практически самостоятельно.

- Ну и как успехи , do you speak English?

- Говорю, и достаточно неплохо. В переписке могу напутать с грамматикой, а вот в живом общении намного свободнее себя чувствую.

- Как в твоей жизни появилась музыка, помнишь?

- Музыка была со мной с самого начала, и в этом отношении на меня очень сильно повлияла сестра. Никакого «Ласкового мая» - сразу «Алиса», «Кино, «Аквариум». Из зарубежных – Майкл Джексон, The Cure. Значительно позже появилась Nirvana. Но первой пластинкой, которую я действительно осознал, после которой я понял, что мне нравится музыка и я получаю от нее удовольствие, была «БлокАда» «Алисы». Настоящая виниловая пластинка, которую мы с сестрой «запилили» до такого состояния, что иголка скакала. Я тогда был совсем маленький – еще в школу не ходил.

- Как родители смотрели на ваши музыкальные предпочтения? Проблем не этой почве не возникало? Многие фэны [ AMATORY ] сегодня жалуются именно на непонимание в семье.

- Родители у нас всегда были очень либеральных взглядов, слушать музыку не запрещали, поэтому тут конфликтов никогда не возникало. Можно сказать, родители нас даже поддерживали.

- Как с отечественного рока ты переключился на более тяжелую музыку?

- Тяжеляк я начал слушать, когда мне исполнилось десять. Как-то один мой друг, который был старше меня на несколько лет, дал мне послушать аудиокассету Sepultura. Если не ошибаюсь, на ней было записано два альбома: «Arise» и «Chaos A.D.». С нее-то, родимой, все и началось. Понятное дело, сначала воспринимать такую музыку было трудно, но я все равно слушал, потому что... потому что это круто! Слушал, пытался вникать, чего-то разобрать по полочкам, хотя никакого музыкального образования у меня не было...

- А у твоих родителей?

- У нас в семье музыкальное образование только у мамы. Она долгое время работала преподавателем по классу фортепиано. У меня, как говорят родители, поначалу тяги к музыкальным инструментам вообще не наблюдалось. Зато потом словно переклинило, и оторвать меня от пианино уже было невозможно.

- С детьми такое бывает. Вчера они танкисты, сегодня космонавты, а завтра за фортепиано садятся... Как твои музыкальные пристрастия развивались дальше?

- После Sepultura в моей жизни появилась Motorhead. Еще одна кассета, которую мне дал послушать знакомый. Альбом назывался «Ace Of Spades» - который с тузом на обложке. Я им реально проникся и именно с этого альбома стал еще больше втягиваться в тяжелую музыку, начал сам покупать кассеты. Первой из купленных мною кассет была запись Metallica, называлась она «Jump In The Fire». Не помню, что туда входило: то ли сборник синглов, то ли концертник, то ли левак какой-то, потому что обложка у кассеты была абсолютно несуразная. Но не суть. Уже следующей я купил кассету с альбомом «Load» - и так постепенно пошло-поехало.

- У тебя были единомышленники или приходилось в одиночку «вариться» в музыкальном котле?

- В принципе, имелись друзья, знакомые, которые слушали такую же музыку, но их было реально мало. В школе мне никто ничего особо посоветовать не мог, скорее уже наоборот. Я тогда считался... не то чтобы хулиганом, а таким заводилой; в своем кругу общения я первым начал слушать музыку подобного плана. Так что в школе остальных за собой вел я, а сам узнавал что-то новое от детей родительских знакомых – они были старше меня и больше разбирались в этой теме.

После Metallica наступил недолгий период, когда я увлекался более панковскими группами, вроде The Exploited и Sex Pistols, но потом снова вернулся к Sepultura. В этот момент больше всего я слушал две группы: Sepultura и Pantera. Причем вторая на сегодняшний день, наверное, остается любимой.

- Но Sepultura в то время была все же важней? Ведь с этой группы все и началось...

- Да, я собирал все, что ее касалось: альбомы, синглы, публикации... Вся комната была увешана плакатами. Помню, однажды мне каким-то образом удалось достать музыкальный журнал на французском языке, в котором напечатали статью про Sepultura. Я ни слова не понимал, но все равно сидел со словарем, пытался переводить, настолько мне была интересна эта группа. Года полтора я кроме Sepultura вообще больше ничего не слушал. Тогда в группе еще был Макс Кавалера. О его уходе из Sepultura я узнал с большим опозданием и совершенно случайно – тогда новости распространялись не так оперативно, как сейчас. Помню, сильно удивился, но после того как послушал дебютный альбом Soulfly, проникся музыкой Кавалеры еще больше! Первый альбом был очень мощный, особенно для своего времени. Инновационный. Тогда мало кто так играл.