Олег Царьков - Чако 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том II

Поэтапное изменение характера операций сторон в зависимости от состояния их финансов. На первом этапе (весна 1932 года) парагвайскому командованию вследствие более быстрой, «интегральной» мобилизации удалось сосредоточить превосходящие силы под Бокероном , которые оказались неспособными быстро разгромить его значительно более слабый гарнизон. Последующее продвижение, натолкнувшись на сопротивление противника на 7 километре , захлебнулось из-за недостатка оружия. Захваченные в ходе этого короткого наступления трофеи оказались незначительными, но они показали степень оснащенности войск противника. Следствием этого стал поиск и заказ необходимого военного снаряжения, которое поступило осенью 1933 года.

Боливийскому командованию, оправившемуся от шока Бокерона и Арсе , удалось сосредоточить летом 1932/33 годов качественно лучшие войска, цвет армии, с помощью которых оно планировало истощить ресурсы противника, и принудить его к отступлению. Были учтены недостатки в организации снабжения и технического обеспечения. Однако неумелое использование новых видов оружия, слабая оперативно-тактическая подготовка и недооценка моральной стойкости противника привели к тому, что первыми боезапас истощился у самих боливийцев: к середине весны 1933 года у артиллерии закончились снаряды. Переход в наступление парагвайцев не был совершенно неожиданным, однако сила их ударов превзошла ожидания противника. Это наступление – краткая концентрация всех парагвайских ресурсов в течение месяца боев – увенчалось перемирием, накануне которого победителям достались значительные трофеи, позволившие им развернуть еще четыре дивизии и продолжить военные операции после его прекращения. Следует отметить, что в плане распоряжения своими ресурсами, парагвайское командование оказалось на высоте. Это объясняется не только компетентностью их верховного командования, но и единством военно-политического руководства страны. Боливийское верховное командование, наоборот, не представляло финансовых проблем правительства и часто неоправданно щедро тратило ресурсы, находящиеся в его распоряжении. Даже генерал Кундт, имевший представление о стоимости войны, не считался с финансовыми проблемами правительства Даниэля Саламанки, хотя и декларировал это.

Если Боливия покрывала свои потери, в основном, за счет роста стоимости своего экспорта и иностранных кредитов, то парагвайские источники оказались сколь скудны, столь и разнообразны. Располагая ограниченными доходами от внешней торговли, Асуньсьон смог извлекать из нее относительно больше средств, чем его противник, установив через Бюро обмена валют принудительный курс песо. Это позволило концентрировать в своих руках больше половины экспортной выручки страны. Другим важным источником покрытия военных расходов стал печатный станок: если в Боливии стоимость национальной валюты – боливиано, по отношению к доллару упала в полтора раза, то в Парагвае произошло пятикратное снижение курса песо фуэрте по отношению к золотому песо . Создание министерства экономики и мобилизация промышленности под выполнение военных заказов, расширение производства на арсенале в Сайонии позволили сократить зависимость снабжения армии от поставок из-за рубежа, а также снизить военные издержки. Так, производство одного патрона в Парагвае стоило в два раза дешевле, чем Боливии. Еще одним важным источником компенсации военных издержек Парагваем стали военные трофеи. Ко времени рождественского перемирия 1933/34 года суммарные трофеи оценивались самими парагвайцами более чем в пять миллионов долларов США. Если к этому добавить почти бесплатный труд двадцати тысяч военнопленных, принудительные займы среди патриотически настроенного населения, а также ту небольшую, но существенную иностранную помощь, то можно получить ясное представление о принципах финансирования войны аграрной страной в начале ХХ века.

Парагвайское правительство, несмотря на успешное завершение кампании, также находилось на распутье. Зимой 1934 года стало ясно, что ресурсы страны практически на исходе. Даже полное использование боливийских трофеев не могло поправить положение. Ведение активных боевых действий осуществлялось за счет «интегрального» подчинения хозяйства страны нуждам фронта. К этому времени министерство экономики поставило его под свой полный контроль и смогло аккамулировать на военные нужды 30 миллионов золотых песо. Бюро обмена валют в Асуньсьоне и хозяйственное управление армии в Кампо-Гранде аккумулировали практически все финансовые и материальные ресурсы страны. В сельских районах нельзя было сыскать даже битого стеклышка, а изделия из металла продавались на вес. После выпуска песо фуэрте на шесть миллионов долларов произошло его резкое обесценение. Цены на импортные товары выросли в 30-35 раз, даже продукция местной промышленности вздорожала в 12 раз. Одновременно происходила милитаризация повседневной жизни гражданского населения. Пропаганда и цензура, наряду с военной разведкой, постепенно становились неотъемлемыми элементами жизни Асуньсьона. Контроль за иностранцами осуществляло специальное бюро. Внутренний порядок в стране обеспечивали мальчишки, инвалиды и старики, призванные на службу в полицию вместо ушедших на фронт. Многие важные объекты, а иногда и улицы патрулировались солдатами учебных рот.

По свидетельству английского военного корреспондента Томпсона, во многих зажиточных домах были развернуты минигоспитали. В них за выздоравливающими и легкоранеными ухаживали парагвайки. Это произошло из-за неспособности Центрального госпиталя обслужить всех жертв войны. Несмотря на наличие медицинского факультета в Университете Асуньсьона выявилась нехватка военный хирургов – их после мобилизации оказалось не более четверти сотни. Квалификация большинства мобилизованных парагвайских врачей, по отзывам иностранцев, соответствовала уровню европейского фельдшера. В этих условиях парагвайское правительство старалось привлечь иностранных специалистов, многие из которых, как впоследствии выяснилось, также не обладали нужной квалификацией. В 1932 году вследствие низкой квалификации хирургов в армейских госпиталях было проведено только 400 операций, что никак не удовлетворяло практические потребности. Те немногие квалифицированные специалисты вынуждены были специально проводить дополнительные занятия с медицинским персоналом. Довольно быстро удалось наладить обучение медицинских сестер, которые во многом спасали ситуацию. Среди них были и русские.