Олег Царьков - Чако 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том II

24 сентября Д.Саламанка улетел назад в Ла-Пас так и не решив не одного вопроса. При его проводах дух военного путча прямо витал в воздухе. Ирония судьбы заключалась в том, что неудачный «Танненберг» Д.Торо под Алгодоналом отложил его на неопределенное время, поскольку успехи парагвайской армии роняли престиж военных и усиливали власть президента. 27 сентября в расположенную между Вильей Монтес и Баливьяном ставку Э.Пеньяранды в Самайхуате прибыл вице-президент Л.Т.Сорсано для участия в совещании высших армейских офицеров. Это было первое посещение им театра военных действий. На этом совещании присутствовали генерал-квартирмейстер Х. Санхинес, командиры корпусов и штабные офицеры. Старшие офицеры в очередной раз потребовали прекратить вмешательство президента в ведение боевых операций и отменить приказ о переводе полковника А. Родригеса. В совместном заявлении офицеров главе государства предлагалось осуществлять руководство вооруженными силами исключительно через командующего армией, генерал-квартирмейстера, начальника штаба и министра обороны. Основным аргументом для отстранения гражданской администрации от контроля над военными стала «неясность целей войны». Оказавшись перед лицом военной оппозиции Л.Т.Сорсано сробел и пообещал отстаивать точку зрения руководства армии перед президентом. На следующий день от отбыл в Ла-Пас.

29 сентября вице-президент изложил ультиматум Самайхуаты в Квемадо. Выслушав доклад Л.Т.Сорсано Д.Саламанка проявил свойственную ему решительность. Он немедленно издал приказ о переводе А. Родригеса во 2 дивизию и обратился к народу с декларацией о цели войны. Главными из них были полное отвоевание Чако и занятие порта в судоходной части реки Парагвай. В случае начала мирных переговоров с Парагваем президент ставил перед своими дипломатами задачу при любых обстоятельствах получить Пуэрто-Пачеко (Баия-Негру). Опубликование этой декларации не стало неожиданностью ни для армии, ни для всей нации, поскольку неоднократно комментировалось в прессе. Выдержанное в ультимативном тоне оно стало прекрасным аргументом парагвайской стороны в Лиге Наций. Несколько обескураженные решительными шагами президента, фрондеры из Самайхуаты продолжали игнорировать его распоряжения: А.Родригес проигнорировал приказ о переводе в Ла-Пас и остался исполнять обязанности начальника оперативного отдела полевого штаба. Неожиданно для себя президент обнаружил, что не может заставить собственных военных исполнять приказы. Тем временем, офицеры из Самайхуаты становились все самоувереннее по мере того, как снижалась интенсивность атак противника. Только неожиданное падение Ингави на время обезопасило президента. Эта частная операция была задумана штабом Х.Ф.Эстигаррибии для того, чтобы превентивно сорвать атаку Баия Негры из района Равелло. По его приказу 1 кавалерийская дивизия выделила 150 человек из гарнизона Питиантуты. На пяти грузовиках они преодолели 220 километров и внезапно овладели фортином . Парагвайским кавалеристам достались сотни пленных и большое количество оружия. Военное равновесие на фронте вновь было восстановлено.

В конце сентября штаб парагвайской армии сообщил правительству о дефиците автотранспорта: для продолжения наступления были необходимы ещё полтысячи грузовиков. 1 октября президент Э.Айяла президент лично сообщил Х.Ф. Эстигаррибии о неисполнимости его требований. Через пять дней он лично прибыл в Камачо. Во время их встречи обсуждались положение на фронте. Особенно тревожным была ситуация на севере Чако. С появлением подвижного корпуса Д.Торо операции в этом районе приняли строго оборонительный характер, несмотря на все тактическое мастерство полковника Франко. Парагвайской армии и народу требовалась новая победа на фронте. Местом удара был выбран район канъяды Эль Кармен, а целью – Резервный Корпус. Он прикрывал разрыва в 80 километров между I и II корпусами. В его состав вошли 1 и 2 резервные дивизии, имевщие по другим данным порядковую нумерацию 10 и 11) в составе 9000 солдат и офицеров. Командиром корпуса был назначен переведенный из Баливьяна О.Москосо. Сил для прикрытия всего пространства не хватало: дивизии занимали примерно 20-километровую полосу обороны на наиболее вероятном направлении наступления противника: к востоку от каньяды Эль Кармен. Ближайшие части соседей О.Москосо располагались в 30 километрах к северу и югу от его позиций. По мнению полковника А. Родригеса, Резервный Корпус создавал угрозу правому парагвайскому флангу, выдвинутому далеко на север, в то время как левый застрял у Баливьяна . Согласно его плану, после того, как обозначится успех кавалерии Д.Торо полковник О.Москосо должен был ударить во фланг отступающему противнику и овладеть Камачо. Оперативным отделом армии предполагалось, что частям Резервного Корпуса противостоит потрепанная в предыдущих боях резервная дивизия, численностью до трех тысяч человек.

Находясь в Камачо президент Э.Айяла настаивал на проведении наступательные операции в долине Пилькомайо. Несмотря на его настойчивые требования Х.Ф.Эстигаррибии наотрез отказался второично штурмовать Баливьян в лоб. Вместо этого он предложил провести операцию по уничтожению Резервного Корпуса. Х.Ф.Эстигаррибией и его штаб резонно считали, что с его разгромом проблема Баливьяна будет решена, поскольку.Прорыв боливийской обороны у канъяды Эль Кармен ставил под угрозу связь фортина с тылом и грозил окружением всему I боливийскому корпусу. Ознакомившись с планом операции у Эль Кармен , президент Э.Айяла высказал большие сомнения в её успехе. Его консультанты из Совета обороны скептически относились к этой операции, резонно считая, что кавалерийский корпус Д.Торо и гарнизон Баливьяна нанесут встречные удары и легко рассекут парагвайские клещи. Они также не разделяли уверенность командующего в низком боевом духе солдат противника. После сражения у каньяды Стронгест и второго боя у Альгодонала многие иностранные военные наблюдатели стали склоняться к мысли, что наступательный порыв парагвайских войск закончился и на фронте наступил перелом. К этой мысли склонялись и чешские военные эксперты. По их мнению, интенсивные бои, растянувшиеся с июля по сентябрь, обескровили противника и поставили его снабжение на грань краха. Это мнение вызвало определенное умиротворение в окружении генерала Э.Пеньяранды. Несмотря на настойчивые требования Д.Саламанки он рассчитывал переформировать свои войска и возобновить активные боевые действия летом 1934/35 года.

В течение дождливого октября 1934 года противники готовились к возобновлению активных операций на севере Чако. Боливийская военная верхушка нуждалась в военной победе, чтобы нейтрализовать президента, и активно занималась подготовкой новой операции у Ирендаги. Кавалерийский корпус полковника Д.Торо состоял из двух вновь сформированных кавалерийских дивизий, командирами которых были назначены подполковники А.Риваса (1) и А.Айороа (2). Численный состав корпуса вырос вдвое и в октябре достигло 14000 человек. Во всех полках лошади и мулы были заменены грузовиками, так что корпус был скорее моторизованным, чем кавалерийским. Весь месяц корпус Д.Торо методично выдвигался на подступы к Ирендаге, готовясь к решающему броску. За октябрь солдаты Р.Франко укрепились в Ирендаге и нашли новые колодцы. Это позволило снять грузовики с доставки воды и направить на снабжение войск. Благодаря искусной маскировке штаб Р.Франко дезинформировал противника о состоянии своих войск. Полковник А.Родригес уверенно информировал Д.Торо о том, что его кавалерии противостоит только 6 парагвайская пехотная дивизия, а резервная дивизия всё ещё`находится у Эль Кармен .