Леонид Млечин - Степан Бандера и судьба Украины

Тело мертвого командующего отвезли во Львов:

«Труп Шухевича был предъявлен для опознания: его сыну Юрию, содержащемуся во внутренней тюрьме УМГБ Львовской области; его бывшей сожительнице, одной из активных участниц ОУНовского подполья Зарицкой Екатерине и бывшему хозяйственному референту Центрального провода ОУН* — Благий Зиновию. Все они сразу и без колебаний опознали в трупе Шухевича».

Сцена страшная: сына привезли посмотреть на тело убитого отца…

Розыск командующего Украинской повстанческой армии* закончился.

«Героическая смерть Шухевича-Чупринки-Тура — самая большая потеря украинского освободительного движения, — писал Степан Бандера. — Но оно перенесет и этот тяжелейший удар, так как в нем живет дух, вера и храбрость лучшего его Проводника и Командира — генерала Чупринки-Тура.

Сколько людей верило в 1944–1945 годах, что борьба будет вестись так долго? А сегодня уже вполне утвердилась уверенность, что и в будущем большевикам не удастся ее сломать, и они будут вынуждены вслух признать ее живучесть! В этом наибольшая заслуга несравненной идейности, героизма, жертвенности всех кадров ОУН*-УПА* и украинского населения, поддерживавшего их, и мудрого, дальновидного и мужественного Проводника Романа Шухевича, и всех руководимых им кадров».

9 марта 1950 года четверо оперативных работников отдела 2-Н получили от полковника Ивана Кирилловича Шорубалки приказ: вывезти труп Шухевича подальше и сжечь. Сложили поленницу дров, щедро полили труп бензином и подожгли. Огонь поддерживали несколько часов. Останки сбросили в реку Збруч.

Теперь непойманным оставался только вождь Организации украинских националистов* Степан Андреевич Бандера. Добраться до него оказалось делом более сложным, потому что он давным-давно ушел за кордон.

Вступившие на землю Украины чекисты с первого дня искали Бандеру. Со слов его арестованных соратников составили подробный словесный портрет:

«Бандера человек умный, способный, решение принимает лишь после того, как обдумает его, любит советоваться с другими, умеет и старается предвидеть все вперед, решительный, к своим подчиненным относится хорошо, вежливо. Его приметы: лет 38–40, ниже среднего роста, худой, тощий, лицо мелкое, блондин, редкие волосы зачесывает набок, глаза серые, любит в левой руке носить портфель и размахивать им…»

Долгое время вовсе не знали, где он.

5 декабря 1942 года начальник Украинского штаба партизанского движения майор госбезопасности Тимофей Строкач оповестил Москву: «Бывший руководитель украинского националистического движения Бандера немцами расстрелян». Поспешил.

20 сентября 1944 года допрашивали арестованного командира Украинской повстанческой армии*. Сразу задали вопрос:

— Что известно о Степане Бандере?

— В июне сорок первого он был арестован гестапо и больше не освобождался. Его перевезли в Краков, а из Кракова — в Берлин. Было получено сообщение о том, что

Степан Бандера убит. Это сообщение было в августе сорок третьего от Центрального Провода ОУН*, от информационного бюро. Я тогда служил в подофицерской школе. Нам объявил начальник школы…

И вновь радостная для чекистов новость о гибели Бандеры не подтвердилась.

12 ноября 1944 года нарком госбезопасности УССР комиссар госбезопасности 3-го ранга Савченко информировал свой аппарат:

«Бандеровский Центральный провод ОУН* является организующим штабом бандитско-террористической деятельности ОУН*-УПА*. В процессе агентурно-следственной работы по борьбе с ОУН*-УПА* собраны следующие данные:

Бандера Степан Андреевич, ОУНовская кличка «СИРЫЙ», 1909 года рождения, сын священника, бывший студент лесного факультета Львовского политехнического института. Во второй половине 1943 года ОУНовское подполье в Галиции распространило версию о том, что Степан Бандера убит в тюрьме немцами. Как установлено более поздними данными, сведения о расстреле немцами Степана Бандеры оказались вымышленными…

После освобождения города Львова от немецких оккупантов наш агент сообщил, что на освобожденной от немцев территории проживает униатский священник Теодор Давидюк, жена которого является родной сестрой Степана Бандеры.

В первой половине июля 1944 года Владимира Андреевна Бандера-Давидюк получила письмо от Степана Бандеры, в котором он сообщал, что находится в Берлине под домашним арестом и что совместно с ним проживает еще двенадцать человек, занимая трехэтажный дом, который охраняется немцами. Степан Бандера просил сестру оказать ему материальную помощь и переслать деньги.

Зафронтовая агентура НКГБ УССР еще в апреле — мае 1944 года сообщала, что Степан Бандера, содержавшийся под стражей в Берлине, немцами освобожден и находится на свободе. 17 июня 1944 года 4-е управление НКГБ СССР ориентировало НКГБ УССР, что, по агентурным данным, Степан Бандера выпущен немцами из тюрьмы для организации борьбы против советской власти.

Таким образом, на основании собранных НКГБ УССР и УН КГБ западных областей Украины агентурных и следственных материалов устанавливается:

Организатор и главный руководитель Центрального провода ОУН* — Степан Бандера немцами не расстрелян. До недавнего времени содержался в Берлине в тюрьме. По последним, заслуживающим доверия данным, вместе со своими ближайшими соратниками освобожден, что дает основание предполагать о возможном его появлении на нашей территории».

Но никаким рассказам чекисты не верили, поэтому вновь и вновь допрашивали всех, кто мог дать точные сведения о вожде украинских националистов. Время от времени сообщали, что Степана Бандеру видели то в одном, то в другом районе Украины.

В сентябре 1944 года управление госбезопасности Львовской области получило рапорт: «Довожу до Вашего сведения о том, что в беседе со мной первый секретарь Болеховского РК КП(б)У Станиславской области рассказывал, что Степан Бандера в форме полковника с личной охраной в восемь человек на открытой американской машине в первых числах сентября 1944 года проезжал через районный центр село Болехов. В результате перепроверки данные о его проезде подтвердились с теми подробностями, что якобы он останавливался в селе Болехов, был и в других окрестных селах».

В реальности Бандера, выйдя из немецкой тюрьмы, на Украину уже не вернулся. Он был слишком осторожен и не намеревался рисковать собственной жизнью. Повстанческим движением он предпочитал руководить издалека. Предоставлял возможность другим умирать за его лозунги.

Степан Андреевич требовал продолжать подпольную войну, хотя от Украинской повстанческой армии* мало что осталось. Но пока его бойцы продолжали умирать, Бандера ощущал себя вождем национального движения.