Эфраим Баух - Эффект бабочки. Израиль – Иран: от мира – к войне, от дружбы к ненависти

Затем «бизнесмены» отправились на деловую встречу в рамках Фонда шахидов, подчиняющегося напрямую верховной власти и распределяющего помощь семьям, чьи мужья и сыновья погибли на войне с Ираком.

Бросалась в глаза роскошь помещений фонда, естественно, за счет сбора денег на трагедии простого народа.

После встречи «бизнесмены» вернулись в гостиницу и приготовились к получению указаний на коротких волнах из штаба, утверждающего следующие шаги операции. По сути, речь идет об алгоритмах, которыми агенты широко пользуются со времен Второй мировой войны, когда благодаря коротковолновым передачам удалось одолеть контрразведку нацистов. Как и при всех передачах на общих диапазонах необходимы лишь листы одноразового использования со специальным кодом на каждый элемент текста в виде букв и цифр, которые соединяются в необходимую мозаику. Таким образом, каждый агент получает лишь свой одноразовый лист, и невозможно раскрыть всю сеть при помощи одного отдельного кода.

Конечно, мешает шум в передаче, неясность слов. А ведь передача идет в одну сторону, и невозможно выяснить, правильно ли понята передача. Почему же нельзя пользоваться мгновенной дигитальной связью, знакомой сегодня десятилетнему ребенку, электронной почтой?

Ответ прост. В отличие от всех средств связи, радио на коротких волнах не дает возможности подслушивающему определить, кто получает сообщение. Оно не оставляет никаких электронных следов. Всего-то нужен коротковолновый приемник, который можно купить в любом ближайшем магазине за пятьдесят долларов.

Сразу же с получением указания, один из «бизнесменов» улетел в некий городок, второй сел в машину и отправился в Натанз. На карте он обвел жирным цветным кружком небольшой город в оазисе пустыни, южнее Тегерана, пометив также описание его в путеводителе, купленном в Европе.

По правде говоря, «бизнесмен» очень мало знал об этом районе. Вся информация заключалась в весьма незначительном географическом описании места.

Может показаться странным, что тайный агент получает столь малую информацию, связанную с поставленной перед ним целью. Но в области разведки это обычное дело. Иногда посылают сфотографировать какой-то дом, фасад отдельного здания, антенну, собрать образцы почвы, и лишь в редких случаях дается агенту объяснение, для чего это необходимо.

Ясно, зачем это нужно. Террористы в такой стране, как Иран, садисты, лишенные всякой сдержанности, легко могут пытками добыть известную агенту информацию. Потому он должен знать совсем мало.

Как выяснилось потом, Натанз был лишь первым этапом плана обогащения урана в Иране. Самым старым реактором был атомный реактор в Бушере, на юго-западном берегу страны. Его начали строить еще в 1970 году с помощью Германии, которая была союзницей шаха. Однако затем он был законсервирован «стражами революции». Лишь в 1992 году возобновилось его строительство со всей интенсивностью, с помощью СССР, по двум причинам: Иран стремился к гегемонии в регионе, СССР нуждался в деньгах.

Все это совершалось втайне, пока группа противников режима не раскрыла план Ирана по обогащению урана, и с этого момента началось противостояние Ирана и Запада. Но аналитики в Израиле раскрыли это на десять лет раньше.

После нескольких поворотов, при которых агент чуть не столкнулся с сумасшедшими местными водителями, ему удалось выбраться из Тегерана.

Движение по шоссе сразу же резко уменьшилось, пейзаж стал сельским, как и люди в машинах. Агент сделал несколько панорамных снимков по пути.

В районе Натанза остановил машину, проследил, нет ли за ним «хвоста».

Пространство вокруг было плоским, пустынным, лишенным живой души. Иран – страна колоссальных размеров – в большей своей части пустынна. Задание дало агенту ощущение, что он открывает какую-либо британскую колонию девятнадцатого века.

Затем агент снял один из своих мокасин, и заполнил его пробой почвы. Поехал в следующее, упомянутое в задании, место и там также взял пробу почвы. Записал для себя, в каком мокасине какая проба. Наснимал множество явно плохих снимков окружающей среды. Это было отличной маскировкой при проверке: вдохновенный турист, но плохой фотограф.

Готовясь к обратному полету, вложил носки в мокасины, завернул их в целлофан и поместил на дно чемодана, думая про себя, что земля эта столь же будет дорога профессионалам из отдела исследований неконвенционального оружия, как горсть Святой земли христианским паломникам.

Когда самолет оторвался от земли, агенты отпраздновали успешно выполненные задания крепким напитком с тоником, налитым в пластиковые стаканы, с наслаждением наблюдая, как женщины в чадрах идут вереницей в туалет, и у каждой – сумка со сменой одежды.

Кассету представили Таири как отлично сработанную службой безопасности шаха САВАК фальшивку. Она действительно слышится как фальшивка, представляющая Хомейни в гротескном, смехотворном виде.

Главное внимание в проповеди – объясняет комментатор, представляющий Хомейни – уделяется «заговору шаха с евреями и поклоняющимися кресту, для того, чтобы унизить и затем вовсе уничтожить ислам в Иране. Шах задумал привести мусульман под власть чужеземных врагов ислама и даже заказал портрет имама Али, четвертого халифа, у которого светлая борода блондина и голубые глаза».

«Прослушав кассету, – пишет Амир Таири, – мы все пришли к выводу, что это фальшивка, и какой-то талантливый актер подражает голосу Хомейни. Не может же, думали мы, Хомейни вообще не касаться серьезных политических и экономических проблем шахского Ирана, и так вот прямо обращаться к самой невежественной массе, охваченному фанатичной ненавистью к властьимущим.

Но – и это нас потрясло – на кассете была записана оригинальная проповедь Хомейни».

Кассеты с проповедями Хомейни, находящегося в изгнании, были растиражированы в сотнях тысяч экземпляров, и до конца 1978 года было распространено более ста пятидесяти тысяч кассет.

С фанатичным упорством Хомейни угрожал верующим, что, являясь немыми свидетелями преступлений шаха, они рискуют потерять свое место в лучшем мире. «Шах пытался учить маленьких людей как жить и потерпел крах. Хомейни пришел учить, как умирать – и преуспел».