Владимир Жуков - Сквозь пламя сражений

Династия Солдатовых

В сорок шестом году Николай Иванович познакомился с Раисой Федоровной. В то время, как он защищал Севастополь с моря, она, будучи военной медсестрой, перевязывала, выносила на себе тяжело раненных воинов с поля боя, с передовой. До последнего оставалась вместе с севастопольцами, попала в плен. Благодаря несгибаемой воле, вере в победу выжила в «фабрике смерти» – Освенциме. Лишь в сорок пятом возвратилась в родную разрушенную Керчь. Отважная медсестра удостоена боевых наград.

…Спустя два года после знакомства сыграли скромную свадьбу. Их любовь, союз двух сердец, опаленных войной, прочнее стали.

Вскоре молодожены уехали в Баку, где жили родители Николая, а он устроился работать на судоремонтный завод Каспийской военной флотилии. Через двенадцать лет возвратившись в Керчь, около тридцати лет проработал на судостроительном заводе «Залив». В супертанкерах серии «Крым», а также «Победа», в судне с атомной установкой «Севморпуть» есть частица труда Николая Ивановича и его сыновей – продолжателей рабочей династии корабелов. Хотя пенсия по выслуге Солдатову была назначена еще в 1972 году, на отдых он ушел лишь в 1995-м. Но забот не убавилось. Николай Иванович и Раиса Федоровна воспитали четырех сыновей – Владимира, Юрия, Федора и Сергея. В их семействе шестеро внуков, четыре внучки, два правнука и одна правнучка.

О боевой молодости Солдатову напоминают, не только пожелтевшие снимки, которые пополнят бесценные экспонаты музея боевой славы, но и награды: орден Отечественной войны II степени, медали «За боевые заслуги», «За отвагу», «За оборону Севастополя», медаль Ушакова и другие. Николай Иванович – активный участник ветеранского движения города-героя Керчи, один из представителей прекрасного, героического поколения творцов Великой Победы.

СКВОЗЬ ОГОНЬ И ШТОРМ

О героической, без преувеличения, судьбе Владислава Донатовича Пельника написаны книги: «Четверо в шлюпке», «Золотой запас» Лидии Литвиновой, «Час мужества», «Штормовая пора» и «Ночь у мыса Юнаиду» Николая Михайловского, на «Боевом курсе» Константина Воронина. Были публикации очерков и статей в газетах и журналах, репортажи на всесоюзном телевидении. Но однажды внук Слава, наслушавшись рассказов бывалого фронтовика, предложил:

–Напиши-ка, дед, сам книгу воспоминаний. Должна же молодежь знать, что тебе довелось испытать. Лучше участника событий никто не напишет.

Сын латышского стрелка

—Дельное предложение, – поддержал Славу его отец Валерий Владиславович, директор фирмы, занимающейся компьютерной техникой. – Проблем с набором текста не будет. Наши потомки должны знать свою родословную, свои корни.

И Владислав Донатович с присущим ему усердием взялся за перо, обнаружив в себе литературные способности. Пригодились старые записи, да и память многое сохранила. К моменту нашей встречи в ветеранском клубе «Побратим» он успел написать основные главы о родителях; отце Донате Станиславовиче, красном латышском стрелке, участнике первой мировой и гражданской войн, Октябрьской революции, о матери– труженице Александре Ивановне Хроничевой.

Родился Владислав Донатович на Смоленщине. После окончания школы, как и многие из его ровесников, увлекался военными видами спорта, мечтал стать офицером, защитником Отечества. Юношу, как и многих его ровесников, романтикой покорения стихии привлекали авиация и морской флот. И он выбрал Пермское морское авиационное училище, в котором соединились эти две стихии.

В сентябре сорокового приступил к учебе, которая была рассчитана на два года с получением специальности военного техника 2-го ранга и звания «лейтенант». Но менее чем через год грянула война, ускорившая процесс подготовки. Уже в октябре сорок первого Пельник был зачислен в 18-й штурмовой авиаполк ВВС Черноморского флота.

–На вооружении нашего полка были штурмовики Ил-2, – рассказывает ветеран. – Их справедливо называли воздушными танками. Кабина и мотор защищены броней, четыре реактивных снаряда, две пушки, два скорострельных пулемета системы ШKAC, производившие 1800 выстрелов в минуту. Кроме того, Ил-2 нес четыре стокилограммовые бомбы. Фашисты его называли «черной смертью», а мы – крыльями Победы. В Севастополе, у мыса Херсонес и Казачьей бухты, находился аэродром авиаполка. Для Владислава и его боевых друзей закипели горячие будни. Он успевал не только готовить самолеты к вылетам, но и выполнял обязанности комсорга, личным примером подбадривал товарищей, вселял веру в победу.

–До последнего снаряда, отражая непрерывные атаки противника, прикрывала наши позиции береговая батарея № 35, – вспоминает Владислав Донатович. – Немногие из уцелевших штурмовиков покинули аэродром (позже 18-й авиаполк был преобразован в 8-й). Последним вылетел «Дуглас» с комсоставом, а нам, десяти воентехникам, было приказано уничтожить оставшееся вооружение, чтобы не досталось врагу.

Для эвакуации оставался один и без того переполненный бойцами катер. На нашем пятачке были сосредоточены огонь артиллерии, минометов, бомбовые удары вражеской авиации. Это был последний перепаханный воронками плацдарм защитников легендарного города русской славы. Один за другим в ходе отражения атак погибли семь моих товарищей. Вместе со мной оставались два Михаила – Белый и Штеренбоген. Мы побежали к катеру, и в этот момент вблизи раздался взрыв. Меня отбросило ударной волной. Очутился на дне одной из воронок. Катер ушел в море без нас. Мы бросились к маяку в поисках какого-нибудь плавательного средства.

Четверо в шлюпке

Им повезло: увидели плывущую на волнах шестивесельную шлюпку. Подтянули к берегу на мелководье, погрузили оружие, вещмешки со скудными запасами воды и пищи. Едва отчалили, как услышали крик:

–Братцы, возьмите и меня!

На берегу увидели бойца в форме пограничника. Нового четвертого члена экипажа звали Георгием Селивановым. И 1 июля сорок второго года отправились в рисковое плавание, не ведая, что ждет впереди. Море было тревожным и пустынным, лишь со стороны удаляющегося Севастополя гремели взрывы и в небе полыхали зарницы. В шлюпке отыскали кусок ткани и соорудили парус. Взяли курс в направлении Кавказа. Днем ориентировались по солнцу, ночью по звездам. Пищу и пресную воду делили по-братски маленькими порциями, чтобы хватило на несколько суток. Неожиданно ночью всплыла немецкая подводная лодка. Спасло то, что шлюпка оказалась в тени, падавшей от корпуса субмарины, которая вскоре погрузилась вглубь.

…Они уже потеряли счет дням и ночам, когда в небе Владислав увидел и распознал контуры самолета МБР-2.

– Это наш морской ближний разведчик, – сообщил он измученным скитаниями друзьям. С трудом поднялись, замахали руками, подавая знаки. Летчик их заметил, качнул крыльями самолета.