Юстас Муллинс - Секреты Федеральной резервной системы. Лондонская смычка

Хаус откровенно выразил свои социалистические взгляды в «Филипп Дрю, Администратор»; на страницах 57-58, Хаус пишет:

«В прямых и сильных выражениях он отметил, что наша цивилизация была построена принципиально неверно, так как, среди прочего, она ограничивает эффективность; что, если бы общество было организовано правильно, то не было бы ни одного человека, кто не был бы достаточно одет и сыт. Что это было результатом существующих законов, обычаев и этического воспитания, которые все были одинаково ответственны за неравенство возможностей и последующую огромную разницу между немногими и многими; что результатом таких условий было то, что большая часть населения оказывалась неэффективной, процент которой в каждой стране определялся соотношением образования, просвещения и бескорыстных законов к невежеству, фанатизму и эгоистичным законам» [15].

В своей книге (Дрю) Хаус предполагает сам стать диктатором и заставить людей жить по его радикальным взглядам, стр. 148: «Они признали тот факт, что Дрю доминирует ситуацию и что наконец-то, в республике проявился “Верховный разум”» (Master Mind). После этого он возводит себя в звание генерала. «Генерал Дрю объявил о своём решении взять на себя полномочия диктатора... их заверили, что он был свободен от любых личных амбиций... Он провозгласил себя “Администратором Республики”» [15a].

Этому задумчивому мечтателю, возомнившему себя диктатором, на самом деле удалось достичь положения конфиденциального советника президента Соединённых штатов, а затем добиться реализации многих своих мечтаний в качестве закона! На стр. 227, он перечисляет некоторые из законов, которые он хотел бы ввести в качестве диктатора. Среди них закон о пенсиях для пожилых, страховка рабочих, кооперативные рынки, федеральная резервная система, кооперативные займы, национальная биржа труда и другие «социальные законы», некоторые из которых были принята администрацией Уилсона, а другие – во время администрации Франклина Д. Рузвельта. Последний был фактически продолжением администрации Уилсона, со многими теми же самыми сотрудниками, и с Хаусом, руководящим администрацией закулисно.

Как и большинство закулисных дельцов в этой книге, полковник Эдуард Манделл Хаус поддерживал обязательную «лондонскую смычку». Происходя из голландской семьи «Хьюис» ("Huis"), его предки жили в Англии триста лет, после чего его отец поселился в штате Техас, где он сделал состояние на контрабанде во время междоусобной войны, доставляя хлопок и другую контрабанду своим британским партнёрам, в том числе Ротшильдам, и ввозя товары для осаждённых техасцев. Старший Хаус, не доверяя нестабильной ситуации в Техасе, предусмотрительно перебросил все свои прибыли от контрабанды в золоте в банкирский дом Baring в Лондоне [15b]. По окончании междоусобной войны он стал одним из богатейших людей в Техасе. Он назвал своего сына «Манделл» в честь одного из своих соратников-купцов. По словам Артура Хаудена Смита (Arthur Howden Smith), когда отец Хауса умер в 1880 году, его имущество было распределено между его сыновьями следующим образом: Томас Уильям (Thomas William) получил банковский бизнес, Джон – сахарную плантацию, а Эдвард М. – хлопковые плантации, которые приносили ему ежегодный доход 20.000 долл. [16].

В возрасте двенадцати лет, у молодого Эдуарда Манделла Хауса случилось воспаление мозга, а затем он был парализован солнечным ударом. Он был полу инвалидом, и его болезни при дали ему странный восточный внешний вид. Он не занялся никакой профессией, а использовал деньги своего отца, чтобы влиять на политику Техаса, где он добился последовательного избрания пяти губернаторов с 1893 по 1911 год. В 1911 году он стал поддерживать Уилсона на пост президента и привлёк на его сторону важную техасскую делегацию, что обеспечило выдвижение его кандидатуры. Хаус впервые познакомился с Уилсоном в гостинице Gotham, 31 мая 1912 года.

В книге «Самая странная дружба в истории, Вудро Уилсон и полковник Хаус» («The Strangest Friendship In History, Woodrow Wilson and Col. House») Джордж Сильвестр Вьерек пишет: Шиффы, Варбурги, Каны, Рокфеллеры и Морганы (Schiffs, the Warburgs, the Kahns, the Rockefellers and Morgans) сделали ставку на Хауса.

«Что», – я спросил Хауса, «укрепило вашу дружбу?» «Совпадение наших темпераментов и взгляды на государственную политику», ответил Хаус. «Какие цели преследовали вы и он»? «Реализовать в законодательстве определенные либеральные и прогрессивные идеи» [17].

Хаус рассказывал Вьереку, что, когда он отправился в Белый Дом к Уилсону, он вручил ему 35.000 долл. Эта сумма был превышена только 50.000 долл., которые дал Уилсону Бернард Барух.

Успешное принятие программ Хауса не осталось незамеченным партнёрами Уилсона. В томе 1, стр. 157, «Откровенные записки полковника Хауса» (The Intimate Papers of Col. House), Хаус отмечает, что «члены кабинета [министров], как г-н Лейн (Lane) и г-н Брайан (Bryan) прокомментировали влияние Дрю на президента. “Всё, что книга говорит, должно быть”, пишет Лейн, “происходит. В конце концов президент приходит к “Филипп Дрю”» [18].

Хаус описал некоторые из его действ по проталкиванию закона о Федеральной резервной системе в «Откровенные записки полковника Хауса»:

«19 декабря 1912. Я разговаривал с Полом Варбургом по телефону о денежной реформе. Я рассказал о своей поездке в Вашингтон и что я сделал там, чтобы довести реформу до рабочего состояния. Я сказал ему, что Сенат и конгрессмены, как будто, готовы делать то, что он хотел, и что выбранный в президенты Уилсон мыслит как следует по данному вопросу» [19].

Тут мы видим как агент Варбурга в Вашингтоне, полковник Хаус, заверяет его, что Сенат и конгрессмены будут делать то, что он хочет, и что «выбранный в президенты мыслит как следует по данному вопросу» В этом контексте представительное правительство, похоже, прекратило своё существование. Хаус продолжает в своих «Записках»:

«13 марта 1913. Варбург и я доверительно обсудили вопрос о денежной реформе.

27 марта 1913. Г-н Дж. П. Морган -младший (J. P. Morgan, Jr.) и его сотрудник г-н Денни (Denny) пришли ровно в пять. Макаду (McAdoo) пришёл около десяти минут после этого. Морган уже отпечатал денежный план. Я посоветовал ему изготовить его в машинописной форме, чтобы он не казался слишком заранее подготовленным, и сегодня же переслать его Уилсону и мне.

23 июля 1913. Я попытался доказать мэру Бостона Куинси (Quincy) глупость банкиров восточного побережья, занимающих антагонистическую позицию по отношению к денежному закону. Я объяснил майору Генри Хиггинсону (Henry Higginson), ведущему бостонскому банкиру, насколько тщательно этот закон был разработан. Незадолго до его приезда я закончил рассмотрение гарвардским профессором Спрагом критики Пола Варбурга закона Гласса-Оуэна и перешлю его в Вашингтон завтра. Каждый банкир известный Варбургу, знающий предмет практически, был извещён о разработке законопроекта.