Константин Лагунов - И сильно падает снег

За свободу торговли.

За православную церковь и религию.

За Советскую власть без коммунистов.

Во главе вступивших в Тобольск полчищ шел большой отряд повстанцев Кугаевской волости под командованием Желтовского. Бывший фельдфебель, эсер, один из самых главных закоперщиков восстания, Желтовский долго отсиживался в своей волости, ожидая из Карачино заветного сигнала о выступлении. Получив сигнал, Желтовский передал его в Бронниковскую волость, а сам сформировал отряд и вместе с бронниковцами двинулся на Тобольск.

По-мужицки хитрый, хваткий и жестокий, Желтовский, готовясь к восстанию, на всякий случай оборудовал себе укромное гнездышко в лесной глуши, в 45 верстах от родного села Кугаевского. Завез туда муки, крупы, соли и прочего съестного. После окончательного разгрома повстанцев под Самановым (Ханты-Мансийском), в мае 1921 года, Желтовский поспешил в свое логово вместе с Даниловым (командующим фронтом), Горюновым (главным редактором газеты «Голос Народной Армии) и Крупиным (помощником начальника Главного штаба). Но об этом разговор впереди...

Через несколько часов после занятия Тобольска на стенах и заборах запестрели листовки с приказами начальника гарнизона Желтовского о введении военного положения, об ограничении хождения по городу. Начались аресты и обыски.

В тот же день весь состав Временного городского Совета во главе с Коряковым явился к начальнику гарнизона.

– Что нам теперь делать? – смиренно спросил Коряков.

– Продолжайте работать, – ответил Желтовский. – Наше дело воевать. С охраной учреждений и продовольствия поможем. В случае нужды, обращайтесь, не стесняйтесь. Завсегда поддержим.

Окрыленный Коряков издал приказ № 1, в котором призывал тоболяков оставаться на рабочих местах, соблюдать дисциплину.

Временный городской Совет сразу признал верховную власть Главного штаба повстанцев. Все распоряжения и назначения Совета предварительно согласовывались со штабом.

24 февраля на гарнизонном собрании под председательством начальника штаба, подпоручика, эсера Силина было решено вместо Временного городского Совета создать Крестьянско-Городской Совет. Коряков, Силин и Желтовский придумали эту метаморфозу неспроста, с дальним, но очевидным прицелом. Раз восстание крестьянское, рассуждали они, значит, возглавлять его и новую власть должны крестьяне.

В состав КГС избирались (не назначались, а избирались!) по два депутата от каждой восставшей волости и по одному от каждого из 18 избирательных участков Тобольска.

Коряков сделал все возможное, чтобы выборы прошли организованно и торжественно. Бюро профсоюзов послало своих уполномоченных на избирательные участки, выдвинуло кандидатов в депутаты КГС. Правда, на выборах большинство их провалилось, победили кандидаты от кооперации. Что это были за выборы, можно судить хотя бы по тому, что в них приняло участие всего 1564 тоболяка (примерно 15% избирателей) .

27 февраля состоялось первое заседание КГС. День был воскресный- Заседание открылось в пять часов вечера в Народном доме (ныне драматический театр). Когда Коряков объявил заседание открытым, хор запел «Марсельезу». Все встали. Из переполненного зала послышались возгласы:

– Хватит!

– Наслушались!

– Давай «Коль славен»!

По-праздничному, безукоризненно одетый Коряков приподнятым голосом торжественно провозгласил:

– Прошу вставанием почтить память граждан, павших от рук коммунистов.

Оркестр грянул «Вы жертвою пали...»

Затем Коряков приветствовал почетных гостей во главе с начальником гарнизона Желтовским.

Начав с приветствия так называемой Народной Армии, Коряков закончил речь восхвалением вожаков восстания.

Никифоров в приветствии от профсоюзов сказал: «Благодаря управлению коммунистов страной Россия спятилась назад, может быть, лет на пятьдесят...» Свою речь он закончил здравицей в честь русского крестьянства под крики «Ура!».

Затем Коряков сделал подробный отчет о деятельности Временного городского Совета за неделю правления. Прозвучали приветственные речи от партизан (повстанцев), от Областрыбы и т. д. Все ораторы славили взявшихся за топор крестьян, желали им скорой победы над коммунистами… Благопристойно чинно. Эмоционально до умиления.

Два дня продолжалось первое заседание КГС. Два дня!

Вдумайтесь... Где-то идут жестокие кровопролитные бои вооруженных чем попало мужиков с регулярными войсками; где-то «пачками» расстреливают схваченных в плен «мятежников»; где-то топят, заживо сжигают, волочат, привязав к лошадиным хвостам коммунистов, а тут в сердцевине кровавого жесточайшего мужицкого восстания его вожаки и идеологи чинно и благолепно заседают два дня, обсуждая права и обязанности рожденного восстанием Тобольского Крестьянско-Городского Совета, которому и жить-то всего месяц с небольшим. Что это спектакль? Образчик фарисейства? Слепая вера в непоколебимость свершившегося?

Безответные вопросы.

Два дня заседал Крестьянско-Городской Совет. Два дня гремели пламенные громкие речи о народовластии, о правосудии, о гражданских свободах, о русском пахаре, о сибирском мужике. Его славили за храбрость, благодарили за освобождение края от большевистского гнета, сулили и желали скорого всероссийского крестьянского восстания, которое навеки покончит с коммунистами.

Коряков еще дважды потрясал слушателей красноречием, выжимая слезы умиления и восторга у местных дам.

Вручая «новому правительству» чудотворную икону Знамения Божьей матери, переданной для этой цели местным архиепископом, Коряков прослезился сам.

Только один оратор, Солодухин, процитировал слова последнего русского императора и высказался в откровенно монархическом духе. Это не понравилось эсерам. Боже упаси! Ведь они – народная партия, выступающая против реставрации монархии. Потому-то руководимая эсерами газета «Голос Народной Армии» поспешила успокоить обывателя, слегка пожурив Солодухина.

Председателем КГС был избран эсер А. П. Степанов, его заместителями крестьяне Щербаков и Коряков (однофамилец). Еще двое крестьян вошли в состав Президиума. Ближайшим подручным Степанова стал меньшевик И. С. Бронников.

Вместо бывших отделов Совета в КГС были созданы комиссии: продовольственная, промышленная, народного образования, соцобеспечения, здравоохранения, финансовая, городского хозяйства. Впоследствии они снова превратились в отделы и количество их возросло (добавились земельный отдел, совнархоз, отделы почты и телеграфа и охраны труда).

Следует указать еще на одну ошибку в книге М. Богданова «Разгром Западно-Сибирского кулацко-эсеровского мятежа 1921 года». Автор утверждает, будто в состав Тобольского КГС не входил ни один крестьянин, лишь торгаши да кулаки. Это утверждение, вероятно, продиктовано все тем же стремлением подогнать факты под заранее заданный вывод. Раз восстание «кулацко-эсеровское», то, конечно же, у всех его командных рычагов должны находиться кулаки, попы, торговцы. Но во-первых, кулаки – не чужеродная наросль на крестьянстве, а его неотъемлемая, органическая часть. Кулак