Андрей Курков - Дневник Майдана и Войны

В Доме профсоюзов и так уже работает «Открытый университет Майдана», где читают лекции по госуправлению, истории ненасильственных протестов, а также о России и состоянии украинского образования. В киевской мэрии стали показывать фильмы украинских режиссеров. Активисты уже посмотрели фильм Михаила Ильенко «Тот, кто прошел через огонь». Жалко, что они не вывешивают «киноафишу» на дверях мэрии. Да и в интернете я не видел пока анонсов следующих показов.

В деле Татьяны Черновол происходят странные события. Милиция заявила, что у нее есть основания считать, что сама оппозиция организовала нападение на активистку, чтобы заговорить об угрозе свободной прессе! Уже и братьев Кличко обвиняют, и других. Правда, среди арестованных нет ни одного человека с «оппозиционными» связями. Наоборот!

«Дорожный контроль», похоже, превратился в автокавалерию Майдана с названием Автомайдан. Теперь выясняется, что практически в каждом украинском городе есть своя колонна автомобилистов, готовая на четырех колесах участвовать в протестах против нынешней власти. Недурно! Правда, машины участников протестов и членов Автомайдана продолжают поджигать по ночам «неизвестные» по всей Украине. На моей родной Рейтарской возле соседнего дома пару ночей тому тоже сгорела машина.

Сегодня в Донецке все-таки собрались сторонники Европы и даже прошли маршем по центру города. Правда, за ними из-за всех углов наблюдали члены Партии регионов и некие люди в штатском. В какой-то момент один из простых зевак, снимавший приближение марша сторонников европейского будущего Украины, случайно зафиксировал человека, дававшего кому-то команду по мобильнику. Человек сказал: «Запускай навстречу наших девочек!» — и через минуту навстречу евромайдановцам побежали старушки-пенсионерки, на ходу крича какую-то пророссийскую чушь. Другие старушки обошли марш сбоку и стали бросать в участников шествия сырые яйца. Хорошо, что не камни! Шествие, конечно, было не очень внушительное — около 300 человек. Для города с миллионом населения этого маловато, чтобы воспринимать всерьез.

Вчера днем съездил в супермаркет «Сільпо», закупил последнее, чего не хватало на вечер. Около семи поставили в духовку два гуся, убрали в квартире. К девяти я поехал за родителями. Привез их к нам. Отец поднимался на наш четвертый этаж долго, останавливаясь на каждом этаже на несколько минут. Одышка. Мать тоже поднималась тяжело, но принципиально шла впереди отца и поднялась в квартиру раньше. Потом приехала наша подруга Наташа со своим салатом и тортиком. Часам к 10:30 приехала жена брата Лариса, привезла две миски салатов: оливье и «Мимозу». Миша приехал чуть позже. Гусей достали из духовки в половину двенадцатого. Можно было их поставить готовиться еще раньше. Дети включили телевизор. Сели за стол, телевизор бубнил в соседней комнате. Но потом вдруг послышался голос Януковича, поздравлявшего украинский народ с Новым годом. Я вскочил, переключил канал, достал шампанское и едва успел наполнить бокалы перед новогодним боем телевизионных часов. Выпили шампанского, но как-то нерадостно. Хотя елку мы успели купить и даже успели ее украсить. Около половины первого ночи вчетвером с Мишей, Ларисой и Наташей пошли на Майдан. Там было полно народу. Играла музыка, тысячи людей оживленно праздновали, пили шампанское, фотографировались на фоне баррикад и палаток. Нагулявшись по Майдану, вернулись домой. Никакого ощущения Нового года. Обычно в это время мне звонили двадцать-тридцать друзей и знакомых, я звонил им и поздравлял, но этой ночью почти никаких звонков и смс-ок. Утром я отвез маму-Раю и папу-Юру на Борщаговку, а Мишу и Ларису на Нивки. Поставил машину, и мы стали собираться на поезд. Впереди — зимний Крым. В прошлом году крымские зимние каникулы прошли удачно. Но и погода была получше, потеплее. В этом году прогноз не радует. Облачно, дожливо, около 0 градусов. Зато впереди 16 часов в поезде, в купе. Еды набрали, бутылка вина запакована. Будем ехать и продолжать праздновать в узком семейном кругу. Тэо и Антон уже спорят: кто из них будет спать на верхней полке. У нас три нижних места и два верхних. Габи тоже хочет спать наверху.

Пока мы ехали в поезде в Севастополь, в Киеве прошла «смолоскипна хода на честь 105-річчя Степана Бандери» — марш с горящими факелами. Во главе шли Олег Тягнибок, другие лидеры партии «Свобода», среди которых депутат парламента Андрей Ильенко, сын покойного кинорежиссера Юрия Ильенко. Также в первом ряду марша шагали два священника, девушка с портретом Степана Бандеры, а за ними — несколько тысяч членов и сторонников партии. Они прошли по Михайловской, Владимирской, потом свернули на бульвар Шевченко. Когда проходили мимо пятизвездочной гостиницы «Премьер-палац», один из депутатов-«свободовцев» выкрикнул в громкоговоритель: «Справа от нас находится гостиница олигарха Рината Ахметова!» Говорил ли он что-то еще или нет, не знаю, но после этого несколько участников марша подбежали ко входу в гостиницу и бросили свои горящие факелы в предбанник, возле которого стояли дежурные гостиничные портье. Работники отеля начали тушить факелы. А марш пошел дальше к Бессарабскому рынку.

Кличко сразу заявил, что этот марш не имеет никакого отношения к Майдану. И это правда. Более того, он не имеет никакого отношения к Киеву. Киев — спокойный, толерантный город, который не стоит раскачивать маршированием в ногу и выкрикиванием лозунгов в громкоговоритель. Настроение от этого марша упало ниже плинтуса. Если каждая партия будет во время протестов заниматься такой саморекламой, то на Майдане никого не останется.

С утра небо опустилось прямо на крыши домов. Гор не было видно. Капал дождь. Мы решили поехать в Ялту, надеясь, что там, возможно, погода получше. После почти часа дороги на маршрутке мы прибыли на ялтинский автовокзал и сели на троллейбус, едущий в сторону центра. Как только отъехали от остановки, сразу оказались в пробке. Я присел на свободное место, но тут же увидел рядом элегантную сухонькую старушку. Уступил ей место. «Какой у вас замечательный русский язык! — сказала она, широко открыв глаза. — Вы из России?» — «Нет, — ответил я. — Я из Киева». — «Да? — удивилась она вполне искренне. — Но вы так красиво говорите по-русски?» — «Наверное, потому, что я родился в Ленинграде», — попробовал я найти для нее приемлемый ответ. «Да, наверное, — закивала она. — В Петербурге прекрасно говорят по-русски!» Она еще минут десять пыталась развить эту тему, но я уже просто слушал и кивал. Сама она говорила по-русски, как мне показалось, точно так же, как и я. Хотя нет, крымский вариант русского все-таки другой, отличающийся от киевского. Здесь он какой-то нарочитый. Так говорят учительницы русского языка где-нибудь в Центральной России, в Тамбове. Слишком отчетливо произнося каждую букву и разделяя излишней паузой каждое произнесенное слово.