Газета «Завтра» - Газета Завтра 1260 (03 2018)

Что касается открытий, то я работаю в нашем центре уже 37 лет и могу сказать, что вижу большие изменения. Конечно, мы ещё далеки от радикального решения проблемы, однако учёные и практики в борьбе с этим злом — злокачественной опухолью — добились больших успехов. Они есть в хирургии, лучевой терапии, лекарственной терапии, которая уже не ограничивается только химиотерапией. Речь уже о таргетной терапии. Пациенты, которых я наблюдал в начале своего профессионального пути, получали порой лечение с большими сложностями. Некоторые варианты лечения были попросту мучительны. Сегодня мы научились одновременно достигать большего эффекта и лучше защищать пациента от побочных действий каждого из видов лечения.

Динамично прогрессирует хирургическая составляющая лечения. Раньше мы, хирурги, ограничивались операциями удаления опухоли. Но постепенно границы возможного расширились, и мы стали делать большие комбинированные операции, реконструктивные, пластические операции по поводу новообразований различных локализаций. Стали выполнять операции, сопряжённые с резекцией сосудов. А раньше считалось, что этого нельзя делать ни в коем случае. Да и технически невозможно было их исполнять. Сегодня это уже доступно в нашем центре. Мы выполняем такие операции, как вскрытие камер сердца и удаление тромба при опухолевых тромбозах, когда, например, опухоль почки выходит по току крови в вену и дальше по нижней полой вене доходит до камер сердца.

Резекция и пластика, протезирование сосудов, аорты, нижней полой вены…. Это очень современный, интересный и сложный компонент в хирургии. Хирургическое лечение стало более безопасным, более функциональным, и оно преследует сегодня не только борьбу с опухолью. Одна из главных задач онкологических операций — это продление жизни. Немалое внимание мы уделяем качеству жизни. Стали переходить там, где это возможно на органосохранные операции, чтобы сохранить качество жизни. Возьмём, например, раздел лучевой терапии: сегодняшние аппараты, которыми мы проводим облучение, принципиально иные, чем те, что использовались ранее. Прежде эффект воздействия на окружающие ткани вокруг опухоли был такой же разрушительный, как и на саму опухоль. Сегодня технические, инженерные инновации позволяют воздействовать прежде всего на саму опухоль с минимальным повреждением окружающих органов и структур.

Или возьмите лекарственную терапию. Во время диагностического этапа мы применяем самые современные достижения фундаментальной науки — это изучение генов, которые подвергаются мутации, изменениям по сравнению с нормальными генами, и благодаря этим данным мы строим и профилактическую, и диагностическую работы. Эти данные нам помогают в постановке диагноза и, конечно, в лечении. Очень часто сейчас мы этим пользуемся, чтобы правильно назначить лекарственное лечение, чтобы не лечить впустую, а воздействовать на конкретную цепочку в жизнедеятельности опухолевой клетки и блокировать её.

Александр ПРОХАНОВ.

А рак — это нечто естественное для человека или противоестественное? Он будет сопутствовать человеку всегда? Или можно исключить рак как биологическое явление?

Иван СТИЛИДИ.

Опухолевое новообразование — это патология и, конечно, это не естественное состояние. Другое дело, что в тех странах, где продолжительность жизни растёт, увеличивается заболеваемость опухолями, потому что с возрастом изнашиваются защитные силы организма, происходит поломка в генах, и могут возникать злокачественные опухоли. Так что назвать рак естественным процессом, естественным состоянием — неверно.

Александр ПРОХАНОВ.

То есть рак — это фаза человеческой жизни, которая запускается каким-то загадочным механизмом, существующим в нас?

Иван СТИЛИДИ.

Да. И над расшифровкой этого механизма мы сегодня работаем

Александр ПРОХАНОВ.

Вы рассказали о методах лечения. Это достояние всей мировой науки и практики, или в каких-то странах дело обстоит лучше, чем у нас? Известно, что многие люди в случае этой беды едут лечиться в другие страны. Это панические решения, или под ними есть основания?

Иван СТИЛИДИ.

Те методы лечения, которые я перечислил, в очень значительном объёме проводятся в России — в нашем центре и не только. Иногда меня спрашивают: нужно ехать куда-либо? Я говорю — нет, с такой патологией никуда ехать не надо, мы с этим справимся здесь не хуже, а в ряде случаев и лучше, чем наши зарубежные коллеги.

Начиная с Николая Ивановича Пирогова, русская школа хирургии была и остаётся на высоком уровне. И традиционно сильна энергия развития этого направления: мы сегодня делаем сложнейшие виды операций. И это признаётся нашими коллегами, когда выезжаем на экспертные советы в Европу, показываем свои результаты. Наши национальные центры — онкологический Институт им. П.А. Герцена, НМИЦ им. Н.Н. Петрова в Питере — находятся на высоком международном уровне и в научных исследованиях, и в практической медицине.

Александр ПРОХАНОВ.

Вы — практикующий хирург, член-кор­рес­пон­дент РАН, вы погружены в мощную практику, занимаетесь наукой. И вот вас судьба направила в совершенно иную — сложную и загадочную организационную сферу. Она поглощает у вас энергию, силы… Что вас туда толкнуло? Сверхзадача, случайность? Я, например, всегда был художником, писателем, но вдруг обстоятельства — перестройка, распад страны — кинули меня в политику, и я стал издавать газету. Я понимал, что издавать газету — это абсолютно иное, нежели элитарное творчество: это стратегия, финансирование, люди, темпераменты. А что вас заставило сделать такой шаг?

Иван СТИЛИДИ.

Как вас, Александр Андреевич, в своё время заставили обстоятельства, так и меня. Мой предшественник, мой учитель Михаил Иванович Давыдов должен был оставить пост в связи с уходом на пенсию, и созрела необходимость в новом руководителе центра. Мне было предложено, и я дал своё согласие.

Александр ПРОХАНОВ.

Вы же могли отказаться.

Иван СТИЛИДИ.

Моя профессия — помогать больным, лечить их. Действия и мысли руководителя медицинского учреждения направлены на то же самое, только в другом масштабе, в другом объёме и в другом техническом исполнении. И по сути ничего не изменилось — изменились функциональные обязанности. Быть руководителем медицинского учреждения — очень непростое дело. Особенно медику, потому что руководить приходится не просто подчинёнными, а своими коллегами. Идеальная формула — это руководитель по принуждению. Потому что когда человек чрезмерно амбициозен, он способен политизировать любую организацию. Именно поэтому руководитель поневоле — самая лучшая формула.