Василий Розанов - Юдаизм. Сахарна

Какие изверги. Хуже, чем в Иерусалиме, где кричали «распни Его». В масле умирать было еще страшнее, потому что уж очень долго...

Томилась душа...

Никто не трогал...

«Пальцем не шелохнуть»...

А он умирал и умирал... И когда умер — становился «Он». Возжигают лампады, молятся...

Но отчего же он «предсказывал»? Сила его «сказать» и «после смерти» исходила от великого, от исключительного, от чудовищного страдания, но — внутреннего, сосредоточенного, именно вот «от тоски»...

И — некому сказать. «Уже решено все». Жрецы едва ли даже и присутствуют. Так, заглядывают иногда, «готово ли»...

«Нет, не готово, — еще шевелится»...

«Не готово: еще смотрит... Т. е. следы, что как будто смотрит»...

Вздохи...

А «цела» голова: о, в масле не загнивают, а промасливаются. Ведь испустив «последний вздох», он опускался, оседал, и погружалась в масло и голова.

И кадка «с богом» еще долго стояла, — год, — пока, тронув, жрецы видели, что «сама отделяется»...

«У него — терафим, у него — ефод», — сказано где-то в «Книге Иисуса Навина» или в «Книге судей израилевых»...

Несчастное человеческое томление, ужасные человеческие страдания...

Так мы болеем, тоскуем.

Теряем любовь и опять тоскуем...

Умирают дети — и еще тоскуем...

И будем умирать, «как терафим»...

И молиться...

О, тогда-то мы уж будем молиться...

«Кто молится — он святой» (народ).

Вся молитва — от тоски...

Из страха...

Из горя...

Бедные мы человеки. Бедная наша судьба.

О, как хочется не понимать мира.

Голову вытаскивают из масла и говорят:

«Пойми и предскажи».

И голова страдальца... говорила. Говорила, ведь? Слышали, — глухо, шепот, тихо: но — «слышали». Брр...

Вот о терафимах выписки:

«Был некто на горе Ефремовой, именем Миха...

И был у Михи дом Божий. И сделал он ефод и терафим и посвятил одного из сыновей своих, чтоб он был у него священником.

В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым.

Один юноша из Вифлеема Иудейского, из колена Иудина, левит, тогда жил там;

этот человек пошел из города Вифлеема Иудейского, чтобы пожить, где случится, и идя дорогою, пришел на гору Ефремову к дому Михи.

И сказал ему Миха: откуда ты идешь? Он сказал ему: я левит из Вифлеема Иудейского и иду пожить, где случится.

И сказал ему Миха: останься у меня и будь у меня отцом и священником; я буду давать тебе по десяти сиклей серебра на год, потребное одеяние и пропитание.

Левит пошел к нему. И согласился левит остаться у этого человека, и был он, юноша, у него как один из сыновей его.

Миха посвятил левита, и этот юноша был у него священником и жил в доме у Михи.

И сказал Миха: теперь я знаю, что Господь будет мне благотворить, потому что левит у меня священником.

В те дни не было царя у Израиля; и в те дни колено Даново искало себе удела, где бы поселиться, потому что дотоле не выпало ему полного удела между коленами Израилевыми.

И послали сыны Дановы от племени своего пять человек, мужей сильных, из Цоры и Естаола, чтоб осмотреть землю и узнать ее, и сказали им: пойдите, узнайте землю. Они пришли на гору Ефремову к дому Михи и ночевали там.

Находясь у дома Михи, узнали они голос молодого левита, и зашли туда, и спрашивали его: «Кто тебя привел сюда? что ты здесь делаешь и зачем ты здесь?»

Он сказал им: «Тб и то́ сделал для меня Миха, нанял меня, и я у него священником».

Они сказали ему: «Вопроси бога, чтобы знать нам, успешен ли будет путь наш, в который мы идем?»

Священник сказал им: «Идите с миром; пред Господом путь ваш, в который вы идете».

И пошли те пять мужей, и пришли в Лаис, и увидели народ, который в нем, что он живет покойно, по обычаю Сидонян, тих и беспечен, и что не было в земле той, кто обижал бы в чем или имел бы власть: от Сидонян они жили далеко, и ни с кем не было у них никакого дела.

И возвратились (оные пять человек) к братьям своим в Цору и Естаол, и сказали им братья их: «С чем вы?»

Они сказали: «Встанем и пойдем на них; мы видели землю, она весьма хороша; а вы задумались: не медлите пойти и взять в наследие ту землю;

когда пойдете вы, придете к народу беспечному, и земля та обширна; Бог предает ее в руки ваши; это такое место, где нет ни в чем недостатка, что получается от земли».

И сыны Дановы взяли то, что сделал Миха, и священника, который был у него, и пошли в Лаис, против народа спокойного и беспечного, и побили его мечом, а город сожгли огнем» (Книга судей Израилевых, главы XVII и XVIII).

* * *

Терафимы были и у евреев с самого раннего времени (Лаван и Иаков) до поздней эпохи царств. У пророка Осии упоминается, что «терафимы восстановятся вместе с праздниками и со всем правильным богослужением в Иерусалиме, как только народ еврейский вернется от служения ваалам к служению истинному Богу».

«Слово Господне, которое было к Осии, сыну Беериину, во дни Озии, Ифафама, Ахаза, Езекии, царей Иудейских, и во дни Иеровоама, сына Иоасова, царя Израильского.

Начало слова Господня к Осии. И сказал Господь Осии: «Иди, возьми себе жену блудницу и детей блуда; ибо сильно блудодействует земля сия, отступивши от Господа».

И пошел он и взял Гомерь, дочь Дивлаима; и она зачала и родила ему сына.

И зачала еще и родила дочь, и Бог сказал ему: «Нареки ей имя Лорухама» (что значит Непомилованная).

И, откормивши грудью Непомилованную, блудница зачала еще и родила сына.

И сказал Бог: «Нареки ему имя Лоамми (что́ значит — «Не мой народ»).

Судитесь с вашею матерью [156] , судитесь; ибо она не жена Моя, и Я не муж: ее; пусть она удалит блуд от лица своего и прелюбодеяние от грудей своих.

дабы Я не разоблачил ее донага и не выставил ее, как в день рождения ее, — не сделал ее пустынею, не обратил ее в землю сухую и не уморил ее жаждою.

И детей ее не помилую, потому что они — дети блуда.

Ибо блудодействовала мать их и осрамила себя зачавшая их; ибо говорила: «Пойду за любовниками моими (мой курсив), которые дают мне хлеб и воду, шерсть и лен, елей и напитки».

За то́ вот, — Я загорожу путь ее тернами и обнесу ее градою, и она не найдет стезей своих,

и погонится за любовниками своими (курсив мой), но не догонит их, и будет искать их, но не найдет и скажет: «Пойду я и возвращусь к первому мужу моему; ибо тогда лучше было мне, нежели теперь».

А не знала она, что Я, Я давал ей хлеб и вино и елей и умножил у ней серебро и золото, из которого сделали истукана Ваала.

За то Я возьму назад хлеб Мой в его время и вино Мое в его пору и отниму шерсть и лен Мой, чем покрывается нагота ее.

И ныне открою срамоту ее пред глазами любовников ее, и никто не исторгнет ее из руки Моей.