Евгений Твердохлебов - Каким будет новый Интернационал

Мировое развитие коммунистической идеи никогда не было однородным. Оно всегда несло в себе множество оттенков. Возникновение, развитие, и, в конечном итоге, распад нескольких Интернационалов подчёркивают это самым наглядным образом. Однако в этом многообразном и многоэтапном развитии коммунистической мысли обнаруживаются и свои строгие закономерности. Нам, живущим в начале двадцать первого века, с высоты прошедшего времени эти закономерности хорошо видны. Нам видно то, что сотню-другую лет назад не смогли увидеть даже могучие умы той эпохи.

Рассматривая историю мирового коммунистического движения в подробностях, мы в десятках случаев видим одну неизменную, всегда повторяющуюся закономерность. Зарождение и первоначальное развитие коммунистических идей в каждой отдельно взятой стране всегда проходило с интернациональным участием, прямым или косвенным. Степень этого участия в каждом конкретном случае была разной, как разным было и его влияние на национальную коммунистическую организацию. Однако, с победой коммунистов в данной стране и началом уже не умозрительного, но реального строительства коммунистического государства, многие принципы интернационального коммунизма отбрасывались за ненадобностью. На первое место неизбежно выходили национальные интересы страны. Впервые с этим вопросом столкнулась РСФСР в ближайшие послереволюционные годы.

Если вопрос возникновения и развития международных коммунистических союзов рассматривается всеми чрезвычайно подробно, то история и причины их распада, как правило, остаются в тени. Почему? Ответ прост и нелицеприятен для всякого искреннего сторонника интернационального коммунизма.

Коммунистическая идея может возникнуть и развиться в интернациональном союзе, но её действительное воплощение в жизнь — строительство коммунистического государства, — всегда сугубо национально. Любые международные союзы существуют ровно до тех пор, пока напрямую не затронуты национальные интересы их участников. Декларируемый интернационализм этих союзов — это тонкий слой наносной почвы на скале неистребимых межнациональных противоречий.

Вспомним историю Первого интернационала. Это, по сути, было детище Маркса. Созданный им и его сторонниками в полном соответствии с идеями интернационального коммунизма, этот Интернационал просуществовал недолго и был расколот в политической фракционной борьбе. Эта борьба в основном была следствием противостояния двух коммунистических систем: марксизма и бакунизма, или анархо-коллективизма. Однако нам не стоит забывать, что в данном случае за каждой из этих систем стоял конкретный человек, и их политическое противостояние несло на себе отпечаток всё тех же извечных межнациональных противоречий. Так, при всём личном уважении, Маркс видел в Бакунине прежде всего идеолога панславизма, а Бакунин в Марксе — создателя «немецкого коммунизма» с еврейским акцентом. Марксисты традиционно характеризуют деятельность Первого интернационала, как борьбу пролетарской позиции с мелкобуржуазной, однако, при некотором знании его подоплёки, эту характеристику можно углубить. Отчасти, подчеркнём, только отчасти, это была борьба идей панславизма и пангерманизма. И у Бакунина, и у Маркса было чёткое понимание различия между германскими и славянскими народами. Только Бакунин отчётливо обозначал это, тогда как у Маркса это обозначение сильно завуалировано.

Итогом деятельности Первого интернационала явилась победа идей марксизма на том историческом этапе. Распространение и влияние идей бакунизма было широким, но кратковременным. Уж слишком утопическим оказался анархизм. Многие коммунисты, стоявшие на анархических позициях, со временем стали понимать, что государство невозможно изменить, если уходить в сторону от государства.

Второй интернационал стал долговременнее Первого. Номинально он существовал до двадцатых годов прошлого века, однако его фактический распад произошёл в год начала Великой войны. Перед войной были решения Штутгартского конгресса, был Базельский манифест, которые в предверии неминуемой большой войны как будто бы сформулировали и закрепили интернациональные взгляды коммунистов всего мира. Это — совместная, солидарная борьба против империализма, против резко усилившегося милитаризма крупнейших государств того времени. Это — провозглашение недопустимости союза с буржуазией, активное выступление против любой войны, борьба с причинами национальной розни.

Война разом перечеркнула всё интернациональное: все намерения, все формулировки и манифесты. Интернационал раскололся вдребезги. Большинство коммунистов поддержали свои страны в войне. Этот раскол ясно показал слабость и неустойчивость интернационального коммунизма в периоды больших перемен, во время войны. Не зря участники Циммервальдской конференции в 1915 году шутили, что спустя полвека после основания Первого интернационала все интернационалисты уместились в четырёх конных повозках.

Однако, и это самое важное, Великая война впервые вскрыла пропасть между теорией интернационального коммунизма и его практикой. Фактическое отрицание большинством коммунистов установок предвоенного Базельского манифеста подтвердило это самым непосредственным образом.

Чем был этот манифест для современников? К примеру, Ленин признавал этот манифест вершиной, квинтэссенцией всей деятельности Второго интернационала. В своей статье конца 1915 года «Оппортунизм и крах II Интернационала» он говорил о «полной измене социализму» со стороны «признававших защиту отечества в 1914–1915 гг.» Ленин задавал вопрос: как объяснить эту измену? И отвечал: «серьёзное объяснение требует разбора экономического значения данной политики, затем анализа её основных идей, наконец, изучения истории направлений в социализме.» Дальнейшее объяснение сводилось к обвинению отошедших от Базельского манифеста в социал-шовинизме и оппортунизме.

В самом деле, рамки марксизма и вообще любой другой интернациональной коммунистической системы тесны для острых национальных вопросов. Мы, не скованные подобными рамками, задаём себе тот же вопрос: как объяснить эту измену? И формулируем точный ответ: безусловным приоритетом в годы тяжелейшей войны национального объединения перед интернациональным. Причём для этого национального объединения не столь важно, какой характер носит война: связана ли она с интересами национального освобождения, или же носит империалистический, хищнический характер. Никакие интернациональные интересы, даже объясняемые столь высокой идеей, как коммунистическая, не способны потеснить интересы национальные. Этим и объясняется отход большинства участников Второго интернационала от положений Базельского манифеста, а фактически, и от положений марксистской теории. Что же, жизнь всегда вносит свои исправления в любую политическую теорию.