Газета Завтра - Газета Завтра 605 (26 2005)

ФЕОР требует заклеймить позором фракцию "Родина". Что ж, требовать-то они могут всё, что угодно. Я, например, являясь членом фракции, не подписывал это "Письмо". Более того, у меня вызывают много сомнений обстоятельства его появления и той пропагандистской кампании, которая была вокруг него развернута. Очень кстати эта каша заварилась, во-первых, в самый разгар монетизации и стариковских митингов протеста, а во-вторых, буквально за пару дней до саммита в Братиславе, на котором речь зашла и о "разгуле русского фашизма". Всё это укладывается в определенные политтехнологии: мои коллеги помимо своей воли оказались втянуты в чужие политические игрища.

С другой стороны, я ничего крамольного не вижу в том, что прокуратура действительно начнет разбираться с экстремистами независимо от их национальной принадлежности — в том числе, и с еврейскими экстремистами — о чем её, собственно, и просили подписанты. Вот тогда, возможно, у населения улучшится отношение как к органам власти, так и к представителям многих малых народов России.

"Завтра". Какова ваша реакция на интервью Владислава Суркова "Шпигелю", в котором было заявлено, что Кремль не допустит никаких народных восстаний и что курс страны будет сохраняться прежним?

Виктор Алкснис.В то, что Сурков в состоянии "не допустить восстаний", мне мало верится: события января-февраля этого года наглядно показали, что в России отсутствует сильная власть. Тогда на улицы вышли всего лишь несколько десятков тысяч стариков, которые заставили Кремль капитулировать и перелопатить всю зурабовско-грефовскую реформу. А ведь это были не миллионные толпы, которые светят власти в ближайшем будущем!

Если вы так кичитесь своей силой, так гордитесь отстроенной "вертикалью власти" — ну так и наплевали бы на это старичье, как плюете постоянно в других вопросах жизни страны! Но нет: увидев митинги под носом, власть немедленно пошла на уступки, что, безусловно, подтверждает ее слабость. И как бы господин Сурков ни пыжился, реально сегодня власть еще слабее, чем она была полгода назад.

Её постоянный упадок проявляется во всём: начиная с Чечни и кончая техногенными катастрофами и крушением инфраструктуры, когда за сутки падают два наших спутника, когда "мазут разливается по гепатиту", когда у нас что ни день — то сель, то вырубание электричества.

Эта власть не может управлять страной в силу того, что она не является РУССКОЙ ВЛАСТЬЮ. Она не может управлять страной и в силу своей слабой компетентности. Она попросту не знает, что с нашей страной делать. Все эти "питерцы" были средними чиновниками санкт-петербуржской мэрии, и им не хватает элементарного интеллекта и способностей руководить великой страной. Их семейщина, которую они развели во всех структурах исполнительной власти, их кумовство, построенное на боязни политических конкурентов, приводит всё к более плачевным последствиям. И самое главное, они не способны любить Россию и в лучшем случае с презрением относятся к ее тысячелетнему пути и считают его ошибочным и вредным. А в худшем случае они ненавидят нашу страну и ее историю. Они не понимают Россию и ее историческое предназначение. И поэтому, как бы они ни создавали свою "вертикаль власти", какие бы ухищрения они ни применяли в законодательстве, эта власть обречена.

Беседу вел Денис Тукмаков

«ЭТОТ РЕЖИМ САМ СЕБЯ ЗАКОПАЕТ». Депутат Государственной думы от фракции «Родина» беседует с корреспондентом «Завтра»

Михаил Маркелов

Михаил Маркелов:

«ЭТОТ РЕЖИМ САМ СЕБЯ ЗАКОПАЕТ». Депутат Государственной думы от фракции «Родина» беседует с корреспондентом «Завтра»

"ЗАВТРА". Михаил Юрьевич, вы тележурналист, "лицо с экрана". Вы работали сначала во "Взгляде" — передаче, которая сегодня ассоциируется с ультралиберализмом, с крушением СССР, со сломом старой идеологической системы. Затем было "Совершенно секретно", имевшее неоднозначную репутацию: с одной стороны, это чекисты, спецслужбы, "горячие точки", а с другой — скандалы, компроматы, "сливы", пиар. Логично было бы видеть вас приходящим в политику через СПС или "Единую Россию", или через бизнес, свой медиахолдинг. Вы же стали депутатом от патриотической, оппозиционной партии "Родина". Почему?

Михаил МАРКЕЛОВ.Пятнадцать лет назад, когда я пришел на ТВ, я был молодым человеком, только из армии, и под впечатлениями армейской службы был уверен, что можно изменить весь мир. Это стремление заключалось в том, чтобы ощутить глоток той свободы, которая тогда ассоциировалась со "Взглядом". Казалось, всё будет меняться, но никто не знал, что и как именно.

Я пришел во "Взгляд", когда он был уже закрыт: мы распространяли программу на кассетах. Мой приход не был обусловлен какими-то политическими пристрастиями. Он дал мне тогда прежде всего возможность свободно перемещаться по стране; для меня это была мечта — ездить в регионы, потому что уже тогда я знал: Москва — это не Россия. Я для себя определил нишу: понять процессы, происходящие в стране, находясь в "горячих точках". Я стал ездить по войнам, стал военным репортером, я максимально старался удаляться от политики, но это не получалось.

Впервые я попал в "горячую точку" в 1991 году — это был Нагорный Карабах, и там я понял, что жизнь абсолютно другая. Там я едва ли не впервые увидел, как огульная демократия рванула вперед и за ней пошли толпы народа, будто открыли бутылку горячего шампанского и брызги залили всю страну. Тогда же наступило жестокое разочарование, потому что я наблюдал, как себя во время поездки в Армению и Азербайджан вёл Ельцин.

За Карабахом была Южная Осетия, а потом Чечня, где все демократические принципы, которые провозглашались Ельциным, рушились на глазах. Дико было видеть, как людей выбрасывают из окон парламента. Уже тогда у меня не было никаких иллюзий. Я понял, что этот режим сам себя рано или поздно закопает.

Новый перелом произошел в октябре 93-го. Я оказался внутри "Белого дома" — мне неприятны были люди, которые его штурмовали, но и внутри парламента я не увидел единомышленников, хотя понимаю, что правда была на их стороне. Логически расстрел Верховного Совета вылился в противостояние внутри самого "Взгляда", когда все разделились на тех, кто отстаивал режим Ельцина, и тех, кто сопротивлялся ему. Я сопротивлялся, и на пике октябрьских событий мы целой командой ушли из программы в никуда, на улицу.

Тогда в нашей жизни появился человек, которому я до сих пор благодарен, которого я считаю учителем в расследовательской журналистике — это Артем Боровик. Он предложил мне заниматься всё теми же "горячими точками". Разочарования в работе с Артемом не было. Но как бы ни старались журналисты говорить правду, свобода слова уже тогда активно уничтожалась, гонения были практически каждый год — и посильнее, чем сегодня.