Газета Завтра - Газета Завтра 586 (7 2005)

Вопросы референдума станут отражением не только протестных настроений оппозиции, но и реальной программы спасения страны от катастрофы: "У России на это осталось не более двух лет!"

Главная цель программы "Родины" — рост продолжительности жизни и благосостояния народа и, прежде всего — разделенного, государствообразующего русского народа ("Мы русские! С нами Бог!").

Первый шаг к этому — верная экономическая политика и резкое исправление ошибок и преступлений последних пятнадцати лет.

Среди мер — пересмотр итогов грабительской ваучерной приватизации и жульнических залоговых аукционов: "Олигархи обязаны заплатить в пользу государства разовый компенсационный налог — разницу между реальной стоимостью купленных предприятий и теми копейками, что они заплатили — плюс 2-3 процента за "кредит"!"

Энергетику, транспорт и связь в холодной громадной России необходимо национализировать: "Это фактор жизни, суверенитета, развития России!"

Требуется ввести природную ренту — налог на нефте- и газопромысел: "Излишки выше нормы рентабельности должны изыматься на благо всего общества — как в Норвегии, богатейшей стране Европы на душу населения!"

Нужно ввести прогрессивные налоги: "Чтобы Ходорковский, получающий 6 миллионов долларов в день, платил гораздо больше, чем бедняцкие 13%!"

Разве не справедливое требование "Родины" — введение новой тарифной сетки, когда разница в зарплатах учителя и президента не превышала бы четырех раз?

Приоритетная задача — защита внутреннего рынка, русского производителя: "За рубежом мы должны закупать лишь две вещи — отсутствующие технологии и не растущие у нас бананы!"

Ну а страхи, будто такие кардинальные шаги приведут к дестабилизации страны, бессмысленны. Нам-то с вами чего бояться? "Они пугают нас революцией. Это они, что ли, устроят революцию? Да это мы ее устроим!"

По всему удачная получилась поездка — про нее, кстати, ни словом не обмолвились местные СМИ. Уже в конце февраля Рогозин снова вернется в Воронеж — 26 февраля партия "Родина" проведет многотысячный митинг протеста в самом центре города, на площади Ленина.

Воронеж

НЕТРАДИЦИОННАЯ ПРОФОРИЕНТАЦИЯ

Илья Дмитриев

Илья Дмитриев

НЕТРАДИЦИОННАЯ ПРОФОРИЕНТАЦИЯ

АНДРЕЙ ИСАЕВ ЗАСВЕТИЛСЯ в конце 80-х на горизонте околополитической тусовки — полулегальных кружков, где вели нескончаемые дискуссии о вечных проблемах, обсуждали программы и платформы. Это были скопища потертых сомнительных личностей с клочковатыми бороденками, которые прятали мутный взгляд за очками с толстенным стеклом, а в пылу спора брызгали слюной в оппонента. Среди них длинноволосый юноша — студент-историк со смазливым лицом — выгодно выделялся вменяемостью.

У Исаева уже тогда были хорошо поставленный голос профессионального оратора, умение делать театральные паузы, повышать и понижать тон в нужных местах. Он брался на спор в любой политической дискуссии сначала доказать одну точку зрения, а затем сразу же ее опровергнуть. На протяжении своей извилистой политической эволюции нынешний глава думского комитета по труду менял партии как перчатки и тасовал идеологии как карточные колоды.

Политическая биография Исаева начиналась вовсе не с анархизма. В школьные годы Андрей Константинович был убежденным сталинистом и даже спал под большим портретом Сталина. Однако потом, на подготовительном отделении при педвузе, познакомился с другим абитуриентом — Алексеем Василевецким, который признался ему под большим секретом, что он "неотроцкист". Не знаю, спал ли в эту ночь Исаев, или думал, не пойти ли на Лубянку, но потом, видимо, решил повременить, а пока тоже начать бороться с "неправильной" властью.

Было основано "тайное общество" с громким названием "Организационный комитет Всесоюзной революционной марксистской партии". Деятельность комитета заключалась в том, что его члены должны были ездить в автобусах и распускать слухи о том, что общественный транспорт скоро подорожает на 10%. Неизвестно, насколько удалось поколебать устои режима такими слухами, но основателя комитета забрили в армию в тот недолгий период, когда студентам не давали отсрочек. Службу Исаев проходил в охранных войсках, и там сумел неплохо устроиться. Молодой боец напоказ усердно штудировал том Ленина. Замполит на всякий случай выдал солдату ключ от Ленинской комнаты и велел никому во время занятий не беспокоить и "грязной работой" не загружать.

Первые альтернативные выборы народных депутатов СССР показали: начало смутного времени открывает для начинающих демагогов и проходимцев очень заманчивые перспективы. Безвестный прежде захудалый питерский адвокат Собчак ударом ноги распахивал перед собой кремлевские двери, прежний товарищ по неформальским посиделкам Станкевич мелькал на всех экранах. А чем хуже Андрей Исаев? От жизни он хотел многого: позже, добравшись до думских высот, своим приятелям перестроечных лет он на полном серьезе признавался, что хотел стать президентом Советского Союза, а до того собирался в генсеки.

В то время все были социалистами, незадачливый реформатор, отмеченный пятном на лбу, убедил всех, что прежний социализм был плохой и надо бы его улучшить. Исаев создал клуб "Община", пропагандировавший истинный, самоуправленческий социализм, потом пытался демократизировать комсомол, возглавить молодёжную "межрегионалку". Но "истинных социалистов" тогда было полно, из общей массы не выбьешься, а козырные места уже достались людям с более высоким статусом. "Выбиться в люди" очень хотелось. Но как сделать это?

Чтобы выгодно отличаться от скопища мелких улучшателей социализма, Исаев вместе со своим тогдашним сподвижником Шубиным извлек из архивов идеи Бакунина и объявил себя наследником анархо-синдикалистов. Была сделана ставка на профсоюзы, но дружба с только что возникшими свободными профсоюзами не заладилась. Зато перед самым ГКЧП его заметили старые профсоюзы, от Шмакова поступило предложение редактировать газету "Солидарность".

Умение находить общий язык с той самой бюрократией, которую когда-то обличал со всей анархистской страстью, стало тем самым ноу-хау, которое обеспечило Исаеву успех. Ему далось умение и рыбку съесть, и в лодке остаться, защищать на словах народ, сотрудничая с угнетателями на деле. Бывшие сподвижники-анархисты на него за это не на шутку обиделись, ведь многих из них сагитировал в анархизм лично Исаев, но тот смог успокоить их, заверив в своей "верности идеалам анархизма".

До поры до времени сотрудничество с профбоссами бывший анархист объяснял тонкостями тактики и прикрывал "левой фразой". Радикально Исаев присмирел после того, как у него случился приступ обычного гастрита. Когда в ведомственной больнице для профбоссов его довольно быстро вылечили, он понял, что если вдруг окажется оппозиционером и маргиналом, то власти могут лишить его качественной медицинской помощи. Прямо в больничной палате Исаев, прежде по-бакунински бравировавший атеизмом и антипатриотизмом, спешно крестился. Вряд ли потому, что обрел веру — скорее предпочел уладить дела так, чтобы и "там" ему было не менее комфортно, чем здесь.