Газета Завтра - Газета Завтра 50 (1202 2016)

Однако процесс институционализации подобных вузов — дело будущего. УДП здесь не первый, но, похоже, пока единственный вуз, которому позволяют "учить мудрости". Математика, экономика, классическая филология — вот то, что имеет он сейчас. Бумага, карандаш, ластик…

Итак, что есть наука?

Получается, что наука всё-таки есть горизонтальная конструкция, лишь пересекающая кое-где вертикальные постройки госаппарата, военно-промышленного комплекса, индустрии. Наука как организм зарождается в университете, а потом взрослеет и даёт плоды… где? Да где придётся, но все-таки на хорошо подготовленной почве скорее, чем на пустыре.

Начало ХХ века было ознаменовано бурной работой ряда физиков и химиков. Они печатались друг у друга в журналах, участвовали в одних и тех же конференциях, выпивали на одних и тех же банкетах. Нильс Бор занимался теорией в Дании, а позже в США. Энрико Ферми был чёрен от графита Манхэттенского проекта, Вернер Гейзенберг делал бомбу для Германии, Мария Склодовская-Кюри светилась на весь довоенный мир не только внутренней мыслью, её дочь Ирэн Кюри отдала своего мужа Фредерика Жолио Сопротивлению, хорошо, что не безвозвратно. Линия фронта разделила многих, но! Все они, теоретики и экспериментаторы, встречались и до, и после войны — как сказали бы мы сейчас, тусовались и просто жили. А потом выяснилось, что мимоходом создали новую физику. На сплошных горизонтальных связях.

Александр Проханов

15 декабря 2016 0 главы из нового романа

Глава 19. Тибетские практики

Александр Глебович Невзороф перешёл в буддизм и стал много есть, драться и ловить ртом мух. Бывало притаится где-то в уголке и ждёт, когда пролетит муха. И тогда без предупреждения набрасывался на неё и хватал ртом, но не проглатывал, а копил, думая, что они на что-нибудь пригодятся. Когда мух скопилось много, они между собой подружились. А были они работящие и все — по строительному делу. Они сбились в артель и полетели в Тибет, потому что получили подряд на ремонт и строительство тибетских монастырей. Александр Глебович Невзороф почувствовал, что мухи летят в Тибет и, не раскрывая рта, устремился за ними, потому что и сам собирался попасть в Тибет, чтобы изучать тибетские практики.

Он увидел в Тибете много монахов и стал изучать их монашеские тибетские практики. Первым монахом была Марина Королёва. Она носила оранжевую хламиду и учила Александра Глебовича Невзорофа, как ему превращаться в туман. Она сама превращалась в туман, внутри которого находился ёжик. Это была сама Марина Королёва. Вторым тибетским монахом оказалась Ольга Журавлёва. Она тоже носила оранжевую хламиду и учила Невзорофа, как нужно перепрыгивать горный ручей. А перепрыгнуть его нужно было так, чтобы перед этим не говорить слово "гоп". Третьим тибетским монахом была Ольга Бычкова. Она ходила во всём оранжевом и учила Александра Глебовича Невзорофа стрелять из лука. Луком она была сама. И чтобы выстрелить из этого лука, его нужно было натянуть. Невзороф натягивал, натягивал, натягивал, пока Ольга Бычкова вновь не превращалась в монаха и в оранжевом одеянии, пошатываясь, брела в свою келью.

Надо сказать, что Александр Глебович Невзороф, прибыв в монастырь, всё время молчал, и монахи думали, что он дал обет молчания. Но удивлялись, почему в нём что-то жужжит. А жужжали мухи. Но это были не простые мухи, а добродетели. Их было у Александра Глебовича Невзорофа очень много во рту, и он стал их по отдельности дарить монахам. Монаху Ксении Лариной он подарил добродетель, которая называлась "Тише едешь, дальше будешь". Монаху Оксане Чиж, он подарил муху-добродетель, которая называлась "Уходя, гасите свет". Монаху Наргиз Асадовой он подарил добродетель, которая называлась "На чужой каравай рот не разевай". Монаху Майе Пешковой он тоже подарил муху-добродетель, которая называлась "Если хочешь быть здоров — закаляйся". А ещё одну муху-добродетель он подарил Светлане Сорокиной. Ей досталась добродетель "Не всё то золото, что блестит".

В это время в Тибет приехал понаведываться Далай-лама, и они затеяли с Александром Глебовичем играть в шашки, потому что Далай-лама был большой любитель. Но играть они стали не на деньги, а на щелбаны. А поскольку Александр Глебович всю жизнь играл в шашки, он обыграл Далай-ламу и мог бы забить его щелбанами до смерти, если бы у Александра Глебовича во рту не оставалась последняя муха-добродетель, которая называлась "И милость к падшим призывал".

А ещё Александр Глебович Невзороф решил собирать целебные тибетские травы. Он раздевался донага и падал спиной на створ горы, и что к спине прилипнет, то он отклеивал и делал из этого отвар. Эти отвары и зелья и вправду были целебными. Они избавляли людей от уныния. И когда он привёз из Тибета в Россию эти настои и зелья, он ими стал избавлять народ от уныния. Русский народ пристрастился к тибетским зельям, избавился от уныния и решил совершать подвиги: он решил строить по всей России платные дороги, ходить по этим дорогам и обогащаться, потому что дороги были платные, и народ платил за них деньги и сам же их получал.

Ещё Александр Глебович Невзороф, побывав в Тибете, задумал выступить в Государственной Думе с нововведениями. Чтобы приблизить депутатов к народу, он решил основать в Думе несколько дополнительных фракций: фракцию грибников, фракцию ягодников, фракцию рыбаков и фракцию оленеводов. Все депутаты этих фракций были выбраны по одномандатным округам. Ягодники приносили на заседание Думы корзину, полную морошки, и вносили законопроект о сбережении морошки, предлагая все заросли морошки огородить забором. Грибники приходили в Думу, неся большие банки со сладкой жидкостью, где плавал водяной слоистый гриб. Они утверждали, что этот гриб был первичной жизнью на Земле, а все остальные виды произошли от этого гриба, и предлагали считать возраст Земли не от сотворения мира, а от сотворения гриба. Депутаты из фракции рыбаков являлись в Думу с удочками и любили забрасывать блесну в задние ряды и на пленарном заседании, вылавливая оттуда наиболее продвинутых депутатов. Так они выловили депутата от Крыма Поклонскую, которая настаивала на том, чтобы ещё раз присоединить Крым к России. Партия оленеводов приводила на заседание Думы северного оленя и сажала его в первых рядах, рядом с депутатом Слуцким.

Александр Глебович, вернувшись из Тибета, привёз множество нововведений, одним из которых была отмена семафоров. С отменой семафоров автомобилей на улице Москвы становилось всё меньше и меньше, пока они совсем не исчезли, и в Москве появилось много пешеходов, которые любили собираться толпой. В толпе часто видели англосаксов, которые постепенно стали набирать силу. Их можно было различать по пирсингу, который они делали себе в онкологическом центре на Каширке. Александр Глебович Невзороф не был англосаксом, но сделал себе пирсинг, чтобы блистать. А надо отметить, что он блистал на радиостанции "Эхо Москвы", куда из Тибета по настоянию Далай-ламы прибыли монахи. Они приглашали к себе в эфир Александра Глебовича Невзорофа и вели с ним беседы. Александр Глебович Невзороф учил русский народ тибетским практикам, а тибетские монахи учили русский народ добродетелям. Добродетелей было много, и эфир постоянно жужжал. Монахи — и Марина Королёва, и Ольга Журавлёва, и Оксана Чиж, и Наргиз Асадова — говорили каждая о своих практиках. И только монах Ольга Бычкова, садясь перед микрофоном, начинала рыдать, потому что с тех пор, как она покинула Тибет, её больше никто не натягивал.